«Что делать дальше, я как руководитель предприятия не знаю». Это признание исполнено на официальном фирменном бланке и подписано: «Директор ЧУСП «ЛИРиК» Рыцарев Ю.А.» Казалось бы, мало ли какие трудности возникли перед директором. Но здесь важнее другое: какие проблемы он создал другим. Директор «не знает, что делать» с 5–этажным жилым домом, который обещал сдать жильцам еще в 2006 году. Не сдал по сей день! Даже не достроил и, очевидно, уже не достроит. Между тем за свои квартиры некоторые дольщики уже уплатили под две сотни миллионов рублей — в ценах еще 2005 — 2006 годов. Поэтому «честность» директора обретает несколько иную цену.
Дом расположен на улице Брестской — это практически центр Барановичей. Работы здесь остановились в начале 2008–го: 2,5 года назад. Время явно не пошло зданию на пользу. На части фасада кирпич расслаивается и крошится. Даже на полу в квартирах 2–го этажа видны лужи. Поскольку окна и балконные двери закрыты стеклопакетами, то вода, очевидно, проникает сюда сверху, по внутренним стенам. Они тоже мокрые.
Дольщики просят и умоляют устно и письменно: если нельзя дом быстро достроить, то пусть его накроют хотя бы временной крышей, законсервируют. Иначе, если зима случится морозная, чередующиеся циклы (лед — оттепель, лед — оттепель) окончательно разрушат конструкции и приведут здание в полную негодность. Возможно, страхи преувеличены, не знаю. Не знает, похоже, никто. Но отчаяние людей легко понять. Их просьбы не находят отклика, поскольку за дом, возведение которого они оплатили, никто не отвечает.
Всякое журналистское расследование конфликта или проблемы предполагает несколько обязательных стадий. Узнаешь мнение одной стороны, обычно пострадавшей. Выслушиваешь другую, оппонирующую. Выясняешь позиции тех, кто по должности должен конфликт наблюдать или вмешиваться в него. Обычно это органы власти и ведомства. Наконец, интересуешься мнением наблюдателей сторонних, к делу непричастных и наиболее объективных. Пройдя по этой цепочке, все понимаешь и можешь внятно изложить историю читателю. В данном случае, признаюсь, я до конца не понял, как такое могло случиться и что делать дальше?
Мнение дольщиков, надеюсь, понятно. Они убеждены, что директор Рыцарев их просто обманул. Это тем более обидно, что угрызениями совести он явно не терзается, спокоен. Обвиняет кого угодно, только не себя. И взять с него нечего. А что взять можно, то не отдает. Прежде всего — дом, который не может достроить сам и не позволяет другим. И власть, как оказалось, ничего поделать с ним не может.
В Барановичском горисполкоме курирует строительство (и дом на Брестской, разумеется) заместитель председателя Валерий Лозицкий. «Как же хорошо все начиналось!» — восклицает он. Когда–то Рыцарев разом решил две проблемы: мебельной фабрики и города. Фабрика имела на улице Брестской аварийное общежитие, в котором жить было нельзя, но люди жили. Мебельщики не могли ремонтировать и даже содержать развалюху. Окружающая территория выглядела не лучше.
Рыцарев выкупил здание и расселил семьи к их полному удовольствию. Помимо того дома, что рос здесь, на месте общаги, обещал построить еще два таких же плюс двухуровневую автостоянку! Обещания таковыми и остались.
Задаю Валерию Артемьевичу два прямых вопроса. Разве не может горисполком решительно подействовать на директора Рыцарева, применив, в конце концов, какой–нибудь «силовой» прием? Признает ли исполком свою вину за случившееся?
Оказывается, повлиять на фирму никак нельзя: нет нужных рычагов и правовых механизмов. Речь идет, дескать, о частном бизнесе, которому не прикажешь. Тем более что и бизнесмен Рыцарев не местный, а брестский. Вина?.. Ее можно признать лишь постольку, поскольку все случилось, мол, на городской территории. Но власть, дескать, вмешалась в конфликт сразу, как только люди забеспокоились. Лозицкий показывает увесистую пачку бумаг, переписки и документов, касающихся исключительно дома на Брестской: сотни страниц.
Осмелюсь не разделить уверенность в том, что горисполком сделал все для контроля за объектом. Попытаюсь сомнения обосновать.
Некоторые документы из этой папки выглядят удивительно беспомощными. Областной комитет по архитектуре и строительству в июле 2010 года констатирует, например, что «...до настоящего времени ЧУСП «ЛИРиК» не передал в полном объеме финансовые документы на строительство дома, необходимые для его завершения...», что «ЛИРиК», ссылаясь на отсутствие у него денежных средств, отказывается выполнять оплату произведенных обследований...» и т.д. При этом ранее предприятию не раз адресовались вполне грозные с виду предписания, которые «ЛИРиК» легко и безнаказанно игнорировал.
Более всего удивительно вот что. Наш разговор с Валерием Лозицким постоянно прерывают телефонные звонки. Разговоры только о строительстве. Заместитель председателя принимает информацию и отдает распоряжения. В прошлом году город построил 85 тысяч квадратных метров жилья, а в этом намерен сдать 125 тысяч: рывок почти в полтора раза!
Но почему же при таком–то внимании к жилищной проблеме, при таких–то инвестициях и усилиях дом на улице Брестской выпал из поля зрения местной власти? Стройка, напомню, полностью застопорилась в начале 2008 года, на уровне 4–го этажа. Целых полтора года дольщики нервничали, но ждали, никуда не жаловались. Рыцарев, должно быть, умел убеждать: его обещаниям верили. Разуверились лишь осенью 2009 года, когда и направили в Минск первую коллективную жалобу.
Да, горисполком тут же, тогда же, принял меры. В ноябре собрал дольщиков, пригласил директора фирмы–застройщика Юрия Рыцарева и специалистов из области. Совещались более 2 часов, приняли решения и записали их в протокол. Правда, с тех пор на стройке абсолютно ничего не изменилось. Она бесхозна и безнадзорна. Ветхим остался дощатый забор с козырьком вокруг нее и, что еще хуже, настил. Рядом школа. По настилу, зияющему дырами, каждый день идут сотни детей. Когда начнутся морозы и земля покроется льдом, здесь запросто можно будет ногу сломать.
Но куда же, интересно, горисполком смотрел до 2009 года?
Я–то наивно думал, что строительство многоквартирного дома (даже если квартир «всего лишь» 35) находится под постоянным и неусыпным контролем. Надежны ли конструкции, обеспечено ли качество работ? Ведь речь о жилом доме, которому стоять десятки лет. Проверяющим не надо ходить далеко — до центра рукой подать. Если дом планировали сдать в 2006–м, значит, он числился в плане, в городской программе. Если его не сдали в 2006–м, в 2007–м и 2008–м, то почему никто не озаботился причинами?
Как случилось, что стройнадзор, взявшись проверять дом в 2009–м, вдруг выставил застройщику — по словам самого же В.Лозицкого — сначала 40 серьезных претензий, а потом еще 80! Причем претензий критических, включая и такие, без устранения которых продолжать работы нельзя. Надо усиливать конструкции! А где надзор был раньше, почему не выявлял дефекты постепенно, поэтапно?
Сейчас диспозиция такова. Закончить стройку (5–й этаж, крышу, отделку...) Рыцарев не может по нескольким причинам. Во–первых, он сам письменно признает, что денег нет. Де–факто фирма является банкротом. Вероятно, будет объявлена таковой и де–юре. Во–вторых, решением Минстройархитектуры предприятие лишилось лицензии.
Закончить дом в качестве инвестора должен будет жилищный кооператив, ЖСПК–198, сформированный из дольщиков. Заказчиком выступит КУП «Барановичи горУКС». Но прежде «ЛИРиК» должен передать дом. Акты приема–передачи инвестиций подготовлены, но директор Рыцарев... отказывается их подписать. Почему? Мне разъяснили так: очень велика разница в цифрах. Она достигает 280 млн. рублей. Иначе говоря, эксперты оценили фактически выполненные работы на 280 млн. дешевле, чем якобы затратил «ЛИРиК». Рыцарев это утверждает, но подтвердить не может. Если бумаги подпишет, сумма повиснет на нем, ее предстоит вернуть. Это же фактически перерасход, если не сказать воровство. Всего же с учетом недоделок, которые нужно устранить (чего Рыцарев сделать опять же не может), «недостача» может составить до полумиллиарда рублей!
Этих денег нет, их нужно найти, но пока никто не знает где. Спонсор, этакий доброхот, едва ли объявится. В этом главная проблема — солидарно утверждают присутствующие при разговоре инженер технадзора УКСа Николай Лицкевич и председатель ЖСПК Петр Зиневич. Но и это еще не все!
Даже если вдруг деньги найдутся, продолжать стройку все равно нельзя: нужен новый проект. В процессе строительства дом серьезно изменился. Оказалось, например, что дольщики получили иной метраж, чем указан в договоре и который они оплатили. Это фактически другой дом! Но и другой проект еще не готов. Опять же: как мог дом оставаться «невидимкой», располагаясь в нескольких сотнях метров от горисполкома? Пока же дольщики намерены подать судебный иск — с целью принудить директора подписать акты приема–передачи. Это может занять немало времени.
Я многое хотел спросить у Юрия Рыцарева. Не чувствует ли он вину перед людьми? Как намерен ее искупить? Ведь они страдают, испытывают бытовые и семейные трудности. Наконец, просто боятся за свои деньги, которые кто–то всю жизнь зарабатывал на Крайнем Севере, кто–то — на юге, нелегким «челночным» делом.
Но разговора по телефону у нас не получилось. Впрочем, позиция Рыцарева видна и по письму, которое («что делать, не знаю») цитировалось. Письмо адресовано дольщице. Ее Рыцарев тоже обвиняет наряду с ПМК–7, ганцевичским подрядчиком, наряду с властью: «Слава», полученная нашим домом в Вашем городе как с помощью Вас, так и с помощью горисполкома и местного Госстройнадзора, не позволяет продать квартиры и продолжить строительство».
Более всего этот пассаж напоминает уловки организаторов финансовых пирамид. Когда те стали рушиться, когда кто–то из «строителей» подался в бега или сел за решетку — чем они тогда отбивались от вкладчиков? Сами, мол, виноваты. Если б не подняли шум, сейчас бы по–прежнему получали свои дивиденды.
Имел ли Рыцарев изначальный умысел обмануть или просто оказался неумехой, плохим бизнесменом, судить не мне. А дольщикам разницы нет: фактически обмануты. Мне говорили о такой детали. В доме еще не проданы 14 квартир, хотя желающие купить их имелись давно. На завершение стройки хватило бы сполна. Рыцарев будто бы умышленно придерживал квартиры, ожидая повышения цен. Но вместо этого случился кризис...
...Валерий Лозицкий в разговоре не раз повторил, что для благополучного исхода этого дела нужно найти какое–то смелое, нестандартное решение. Пока его нет. Надеюсь, найдут. Дом, когда его достроят, будет просто загляденье.
Фото автора.
