Ностальгический репортаж совместно с ГАИ
Раньше он нас встречал на въезде в город, сурово посматривал на водителя. В руках инспектора всегда были наготове свисток и жезл, а иногда и механический прибор «Фара» — прадедушка современного радара. Но едва ли не самым грозным средством устрашения водителей был обычный дырокол. Помните неприятный звук клацания? Однако довольно воспоминаний! Ведь нет уже стационарных постов на въезде в города; рядовых, сержантов, старшин сменили лейтенанты и капитаны, а водительские талоны никто из сотрудников ДПС давно не дырявит.
Впрочем, ветераны ГАИ, вспоминая удачный опыт перевоспитания пешеходов, не преминут пожурить нынешних инспекторов, мол, в наше время... Другая сторона, конечно, сошлется на растущий автопарк, увеличение скоростей и низкий уровень подготовки водителей. Но вопрос, не списали ли вместе с анахронизмами в архив и кое–что важное, все–таки остается открытым. Вместе со старожилами ГАИ мы выясняли, что хорошее из забытого доброго вечного можно использовать в борьбе с отъявленными нарушителями.
Опыт, помноженный на знания
Более опытный экипаж ГАИ, пожалуй, еще никогда не выезжал на улицы Минска. Константин Андрончик пришел в Госавтоинспекцию в 1966–м! Но ветераном бывшего командира батальона ДПС назвать язык как–то не поворачивается. Старожил сохранил математическую память, хладнокровный ум, острый взгляд. Старший инспектор спецподразделения по организации дорожной безопасности Олег Пасюкевич проработал в Минской ГАИ тоже не один год. Как–то в одиночку даже задержал группу угонщиков, которая увела легковой автомобиль.
...Садимся в служебный «Крайслер». Ничего не скажешь, мощные машины нынче на вооружении ГАИ — 5,7 литра объем, полный привод («Опели» и «Шкоды», на которых в основном ездят сотрудники ДПС, впрочем, тоже хорошо себя зарекомендовали). Хотя в начале 1960–х городская служба ГАИ, вспоминают старожилы, располагала всего 10 — 12 мотоциклами, двумя автомобилями и автобусами, на которых милиционеров развозили по постам.
— Уже позже поступили «Жигули», «Москвичи» и мотоциклы «Урал», — вспоминает Константин Максимович. — А официальные делегации сопровождали «Волги» с форсированными 8–цилиндровыми двигателями. Сзади приходилось устанавливать металлическую плиту, чтобы колеса заднеприводной машины не пробуксовывали. Запас хода был ого–го! От ЗиЛа и «Чайки», во всяком случае, не отставали.
Тогда и теперь мобильность, информированность для ГАИ решали многое. Но как быстро удостовериться, например, что машина не находится в угоне? Сегодня не проблема: поможет карманный компьютер «Кулон». Достаточно ввести фамилию автомобилиста или номер машины. В считанные секунды компьютер получит всю информацию из базы МВД. А раньше все сведения приходилось заносить в постовую книжку. Инспектор мог рассчитывать только на свою внимательность и память. Острота зрения вообще решала многое: полвека назад скорость автомобиля измеряли на глазок — с помощью секундомера, зато теперь в руках инспекторов высокоточные приборы с фото– и видеофиксацией.
— Да, нам бы в свое время такие скоростемеры, — берет Андрончик в руки «Визир». — Навел на цель — и готово! Все доказательства налицо...
— Хотя водители пытаются оспаривать даже эти неопровержимые «улики», — говорит Олег Пасюкевич.
Похожая реакция была, когда на вооружение только–только поступила «Фара», первый механический скоростемер. Как решали споры? Сотрудники ГАИ спокойно объясняли, что это официальный прибор. Особо ретивым спорщикам предлагали выехать на место нарушения, проводили эксперимент. Тратили время, но упрямцев обычно удавалось переубедить.
— Впрочем, не буду скрывать, были и решения, которые отменялись, — признает Константин Андрончик. — Но зато с лихачами и виновниками аварий особо не нянчились. Применяли адресную профилактику: о грубых нарушителях сообщали прямиком по месту работы провинившегося водителя. Реакция была незамедлительной! Понимаю, сейчас многие методы устарели. Не всякому начальнику есть дело до подчиненных, если речь идет о внерабочем времени, хотя много где есть должность заместителя по идеологической работе. Значит, способы профилактики и мышление некоторых руководителей предприятий и организаций нужно менять. Да, проводится очень много акций ГАИ. Но кто–нибудь глубоко анализирует результаты после: что они изменили и какой эффект дали? Какая цель была у инспектора, вышедшего на дорогу? По–моему, нужно применять комплексные меры, а не твердить постоянно: дескать, притормозите у «зебры». Есть смысл искать другие аргументы, более убедительные...
Сделать, конечно, это непросто. Автомобилисты теперь представляют очень разрозненную группу — у каждого свои привычки, представления, понимание корректного стиля вождения. Их даже автолюбителями редко кто сейчас называет... Еще лет тридцать назад машин было гораздо меньше, да и люди за рулем ездили, как правило, солидные: если «Жигули», то, скорее всего, управлял ими инженер или видный ученый, словом, опытный водитель. А молодежь развлекалась на мотоциклах.
— Сколько нервов они потрепали нам в 1980–е! — качает головой Андрончик. — Центр Минска содрогался от рева двигателей. Особенно их не любили водители грузовиков: так и норовили прижать к обочине загородной трассы. Но однажды случился казус. Мотоциклисты взяли подрезавший их приятеля легковой автомобиль в кольцо и довезли до здания ГУВД. Водитель только там спасся бегством.
Пресс прессы
— А сейчас вы мне скажите, — неожиданно решил изменить течение дискуссии Константин Максимович. — Регулярно читаю в газетах хронику происшествий, в которой подробности аварий смакуют, но не вижу конкретных данных о нарушителе: где фамилия, место работы, должность? Какие–то безликие виновники аварий получаются...
Однако любое упоминание участника ДТП нынче расценивается как вмешательство в личную жизнь, попытался возразить я. Но сразу осекся: водитель выехал в публичное место, создал угрозу безопасности для людей, а потом вышел из машины и сказал, что это его личное... Абсурд! Очевидно, он стремится всеми силами избежать порицания, и тут, как говорится, все методы хороши.
Увы, обычно в пресс–службах ГАИ если и дают личные данные нарушителя, то с оговоркой «не для печати». Мол, будет воспринято как давление на следствие, вдруг оклевещем невиновного? Так–то оно так. Но после подведения итогов расследования ДТП теряется актуальность, редко кто вспоминает об аварии полугодичной давности. Потому что у всех на слуху очередная громкая выходка пьяного за рулем. Получается, имена антигероев забыты... А иногда их даже оберегают от чрезмерного внимания. Приведу симптоматичный пример. В одном из минских вузов устроили показательную «порку»: собрали полную аудиторию и рассказывали о студенте, севшем пьяным за руль и устроившем аварию. Но не назвали ни имени самого виновника, ни даже был ли он в зале...
Толку от такого морализаторства?
Специальность и универсальность
Притормаживаем около площади Я.Коласа. Здесь частенько случаются ДТП. И вот, пожалуйста! За несколько минут произошло сразу два столкновения. Ничего страшного — обычное несоблюдение дистанции. Но ущерб — на полтысячи долларов, образовался небольшой затор.
— С точки зрения организации дорожного движения ресурс многих центральных улиц уже исчерпан, особенно это ощущается в час пик, — считает Константин Андрончик. — Необходимо строить многоуровневые развязки, проектировать современные дороги, причем не принимать половинчатых решений. Строить так строить!
За последние пятьдесят лет задачи Госавтоинспекции круто изменились. Уже нет необходимости денно и нощно дежурить с жезлом и керосиновым фонарем на перекрестке (как это приходилось делать после Великой Отечественной войны) — потоки разруливают светофоры. Зато теперь сотрудник ГАИ фактически выполняет функции проектировщика (разрабатывает меры по организации дорожного движения), контролера (проверяет состояние и качество дорог) и следователя (во время разбора аварий).
Но одно дело, когда речь идет об установке светофора, нанесении разметки, и совсем другое, если офицерам милиции приходится указывать дорожникам на ямы и колдобины. В соответствующие службы десятками шлют предписания за медлительность, неустановленные временные знаки и т.д. Разве не сами дорожники должны следить за качеством и быстротой работ?
Похожая проблема сейчас с парковками во дворах. По словам ветеранов ГАИ, на нее обратили внимание еще в конце 1980–х. Уже тогда предлагали проектировщикам пересмотреть нормы. Но, увы, и поныне новостройки сдают с минимальным количеством мест для стоянки. Дворовые проблемы приходится вновь разруливать инспекторам ДПС.
Постой, пешеход!
Около Комаровского рынка, на улице В.Хоружей, пешеходы, кажется, уже протоптали тропу в асфальте. Подземный переход метрах в тридцати. Ан нет! Чешут прямо через бурлящий автомобильный поток. И опять девушка, не обращая особого внимания на инспектора, повторяет рискованный маневр и быстро ныряет в маршрутку.
Взмах жезла — и мы уже слушаем типичные в таких случаях отговорки, мол, больше не буду, извините и т.п. Обычно нечто подобное лопочет около доски второклассник, не выучивший урок. Но как быстро мы изменились! Еще недавно приезжие удивлялись, дескать, в Минске пешеходы останавливаются на красный даже ночью на пустой дороге. А теперь...
— Отучил прохожих рисковать жизнью легендарный начальник Минской ГАИ Иван Худеев, который привез передовой опыт из–за границы, — говорит Константин Андрончик. — Тогда нам здорово помогла общественность, руководители предприятий, адекватно реагировавшие на проступки рабочих, педагоги, но особенно — юные инспектора движения. Поначалу взрослым было стыдно, что их поучают ребятишки. А потом переходить дорогу по правилам вошло в хорошую привычку.
С середины 1960–х более 20 школ включились в масштабный эксперимент: под руководством ГАИ готовили юных дикторов, которые выезжали в микрорайоны на специальной машине и зачитывали постулаты безопасного поведения на дороге, раздавали листовки, бросали их в почтовые ящики...
— Сейчас ситуация обратная: пешеходы знают свои преимущества на дороге. Но водители остались прежними и многие даже не думают уступать дорогу прохожим, — подключается к разговору Олег Пасюкевич. — Заставить всех разом поменять взгляды первое время было очень непросто.
Да, это так. Поэтому ГАИ приходится увеличивать арсенал не только вооружения, но и методов воздействия на водителей. Штраф, даже большой, пугает не всех. Ответственность становится более дифференцированной — разрабатывается балльная система. Скорость железного потока изменилась, приходится включать подходящую передачу. Но повлиять на тех, кто напрочь игнорирует условности, которые помогают спасать жизни, — задача чрезвычайно сложная. И возможно, именно сейчас есть смысл обратиться к прошлому опыту? Ведь говорят же: новое — это хорошо забытое старое.
Кстати
Опыт ветеранов ГАИ планируется использовать во время контроля за дорожным движением, для обучения молодых сотрудников. Старожилы помогут, в частности, избежать конфликтных ситуаций с водителями и пешеходами. Их мнение поможет объективно подойти к оценке нарушения и принятию решения при вынесении наказания, рассказали в пресс–службе УГАИ МВД.
