Что такое благословение, зачем оно нужно и что будет, если сказать соседу “будь ты проклят”?
Жаль, что нас никто не предупреждает перед вхождением в Церковь, чем это для нас обернется. Вступающему в Церковь никто не зачитывает прав, его не предупреждают, что некоторых из них он лишится раз и навсегда. Встреча с Христом меняет нас, пробуждает в нас веру, но понимание того, чем это нам грозит, какими дарами и потерями — это откроется позже, не сразу, по мере зрелости, “в меру возраста Христова”.
Христиане ущербны, они поражены в правах, потому что у них нет совершенно естественного права, доступного каждому, — права на ненависть, на законную злость. Более того, не только ненавидеть и питать злость нам запрещено, Господь требует от нас большего. Не сдержанности в злобе Он хочет, не элементарных норм приличия, не простого подавления вражды. Он заповедовал нам — и это именно заповедь, то есть предписание — благословлять наших врагов, и это вменено нам в обязанность.
Даже дети способны различить в слове “благословение” очевидную двусоставность: “благо”, то есть добро, и “слово”. Наше родное “благословить” соответствует греческому
, состоящему из — “благо”, “добро” и — “слово”. Так устроено и латинское benedicere: bene — “хорошо” и dictum — “слово”, “выражение”. Русское слово “благо” сейчас считается устаревшим и малопонятным, его можно заменить на более понятное “добро”, и получится не “благословение”, а “добрословие”.
И что же это значит? Благословлять — значит, произносить хорошие слова, нежные выражения, учтивые фразы? Очевидно, что комплиментами благословение не исчерпывается, хотя и простая учтивость, и доброе обхождение — это уже немало, и каждый из нас, даже самый сильный человек, временами нуждается в ободрении добрым словом. Но благословение, как его понимают христиане, обязано идти от сердца, от его переполненности добром. То есть еще до добрословия человек должен быть преисполнен доброжелательности ко всем, доброго расположения, которое не дробится избирательностью, но вспыхивает неудержимым ликованием, удивлением и благодарностью при взгляде на все живое.
Мне кажется, что подлинное благословение есть порыв жизни. Благословляя, мы как будто делимся своей жизнью, отнюдь не теряя силы жить, а наоборот, в этой самоотдаче и жертве добра уподобляясь Творцу, самих себя приобщаем к божественной жизни. В порыве благословения совершается круговорот любви в природе, который и есть круговращение жизни, а для христианского мироощущения любовь и жизнь тождественны, они просто совпадают.
Благословлять — это не просто правильным образом складывать руки и произносить сакральные формулы. Весь мир живет благословением, добрословием, доброделанием, доброжелательством. Благословение — естественная реакция человека на то, что есть, существует, бытийствует, это благодарное восхищение живым.
Весь мир ждет от нас благословения как ободрения к жизни. Это не просто наша миссия, но и дар, однако как всякий дар он может быть извращен. Многие люди страшатся проклятия, и не напрасно. Проклятие есть благословение наоборот. Если благословение дарит жизнь, то проклятие способно эту жизнь отнимать. В проклятии не добрословие, а злословие.
Проклиная, мы пробиваем брешь в жизни. Но проклинать иногда очень хочется. Бывают дни, когда мы позволяем себе это опасное злословие, проклиная свою страну, детей, близких, врагов, свой город. Это активное пожелание зла, способное вызывать это самое зло к жизни.
Об этом даже думать страшно, но давать место злу, вызывать его к жизни — это что-то совершенно жуткое и уж совсем недостойное звания человека. И было бы очень страшно жить на земле, если бы Сам Господь не полагал пределы проклятию. Ведь не только мы можем проклинать, но и нас, а это отрезвляет, пугает и настораживает. Но очень утешает фраза из книги Притч: “Как воробей вспорхнет, как ласточка улетит, так незаслуженное проклятие не сбудется” (Притч. 26:2).
