То, о чем глухо ворчали в кулуарах саммита Евросоюза, выплеснулось–таки на страницы газет и в прямой эфир, дав начало острой публичной дискуссии.
«Существует ли в Европе диктат Франции и Германии?» Так стоит сегодня вопрос в Евросоюзе, и французское издание Slate.fr не только отвечает на него положительно, но и аргументирует необходимость такого диктата.
«Укрепление альянса Парижа и Берлина является единственным способом заставить Европу двигаться вперед», — утверждает известный журналист–международник Эрик Ле Буше.
Впрочем, и он признает, что многим его соотечественникам столь сильная привязка Франции к Германии кажется унизительной.
По их мнению, пишет Эрик Ле Буше, Париж согласился на диктат Берлина в области валютной политики и европейской экономики и, слепо следуя за своим новым хозяином, навязал те же условия «маленьким» странам. Польша, Нидерланды и Австрия открыто проявляют недовольство. Особенно же велика досада Лондона, который с опаской следит за сближением Франции и Германии.
О причинах этого недовольства и этой досады чуть ниже, а пока о том, что дало им повод.
Пат после пакта
Сегодня уже абсолютно ясно, что, несмотря на все разговоры о единстве внешней политики ЕС, на самом деле преобладает «германское видение» Европы, которое все активнее поддерживает Париж. Франко–германский союз начал особенно крепчать после кризиса суверенных долговых обязательств Греции, Португалии, Ирландии.
Сразу после греческого обвала министр экономики Франции Кристин Лагард предложила подкорректировать европейский Пакт о стабильности и экономическом росте.
«Вместе со всеми нашими партнерами, прежде всего с Германией, требуется серьезно подумать о методах управления экономикой, добиваться уменьшения разницы в уровне экономического развития», — заявила тогда министр в интервью газете Le Monde.
За словом последовало дело. С 2011 года в Евросоюзе вводится так называемое «Европейское полугодие». Отныне Совет ЕС и Еврокомиссия будут следить за выполнением странами–членами своих бюджетов.
Это означает, что Париж и Берлин не собираются бесконечно уговаривать экономических «двоечников», которые постоянно нарушают Пакт о стабильности. Уже в марте после доклада Европейской комиссии Евросовет вызовет отстающих на ковер и даст настоятельный совет, как проводить внутреннюю экономическую политику. После получения рекомендаций члены Евросоюза должны пересмотреть свою среднесрочную бюджетную стратегию и внести необходимые коррективы в программу реформ.
Но и это еще не все. Настоящим испытанием для новых членов ЕС стал «пакт о конкурентоспособности», который предложили заключить Николя Саркози и Ангела Меркель на саммите Европейского союза 4 февраля.
Проект, предлагаемый Берлином и Парижем, предусматривает, что главы государств и правительств будут брать на себя более конкретные, нежели прежде, обязательства в целях повышения конкурентоспособности. Предлагается проводить более согласованную экономическую, финансовую и социальную политику, в частности, координировать действия в таких сферах, как сбор налогов, выплата пенсий и регулирование зарплат. Естественно, что для многих такая опека оказалась чрезмерно плотной.
Планы Германии и Франции вызвали критику ряда стран Евросоюза. «Нам представляется, что вмешательство в тарифные переговоры было бы неправильным», — не скрывал в Брюсселе своего раздражения федеральный канцлер Австрии Вернер Файман. Он сослался на давнюю австрийскую традицию, в соответствии с которой проведение тарифных переговоров является исключительно компетенцией социальных партнеров. Файман также усомнился в возможности проведения согласованной политики пенсионного обеспечения. «Брюсселю вряд ли удастся решить вопрос о пенсионном возрасте, так как в отдельных странах в этой сфере имеются существенные различия», — отметил канцлер Австрии.
Впрочем, это детали. Остается неизменным лишь тот факт, что все эти предложения способствуют перестройке Европы «по немецкому образцу».
После долговых потрясений минувшего года за основу действий взяты именно предложения Берлина. Это и санкции, и установленный в новых правилах режим жесткой экономии, и давление на банкиров с тем, чтобы заставить их раскошелиться и сократить объемы займов странам с высоким дефицитом.
Диктат? Скажем правду: да
В целом нужно сказать, резюмирует французское издание Slate.fr, что устойчивость немецкой модели не подлежит никакому сомнению. Германия подтвердила свою непоколебимую приверженность Европе и евро и поняла, что это подразумевает более широкое управление экономикой, нежели простое исполнение маастрихтских критериев.
Причем эта убежденность только растет: Берлин дает новый толчок европейской интеграции. И предлагает два кардинальных решения: подвижность рабочей силы и согласование налоговых систем. Эти решения совпадают и с французской тактикой, предполагающей закладку политики жесткой экономики в фундамент европейского строительства. Это, по мнению Парижа, единственный способ начать оздоровление государственных финансов в условиях норовистого общественного мнения и трусливого политического класса.
Итак, можно ли это совпадение взглядов Меркель и Саркози назвать французско–немецким диктатом? «Скажем правду: да», — отвечает французский журналист Эрик Ле Буше. Германия, конечно, играет первую скрипку, но движется к реализации проекта «экономического правительства», за который выступает Франция.
Великобритания же с опаской следит за сближением Франции и Германии, и у нее есть на то полное право. Корни проблемы уходят в 1956 год, когда после всеобщей неудачи в Суэце она сделала выбор в пользу Америки, тогда как Франция решила заняться строительством Европы вместе с Германией. Сегодня же Америка демонстрирует великолепное презрение к Соединенному королевству, и Лондон не может не задаваться вопросом насчет будущего их «особых отношений»... Но это уже совсем иная история.
