...Свет керосиновой лампы падает на тетрадку в косую линейку. Поскрипывает перышко «звездочка». Для ученика чистописание — что для летчика высший пилотаж. Никаких помарок, тем более — исправлений. А как хочется получить «пятерку»! Рядом за одним столом примостились сестрички. Одна решает задачку; другая, чтобы не мешать остальным, шепотом учит стихотворение; а третью не оторвать от сказок Пушкина. В печке пылают дрова, и тепло расплывается по хате. В чугунке с бульбачкой закипает вода. А во дворе стонет вьюга. Вот уже сугроб добрался до половины окна. К утру он вырастет под самую крышу. Ну и подвалит же отцу работенки! Придется ему пробивать ходы и к хлеву, и к колодцу, и к калитке. В школу, скорее всего, мамка не пустит. Вон как крутит! По улице их деревеньки с легким названием Явор с утра будет ни пройти ни проехать. Пока через крутые сугробы не протопчут дорожку. Явор... Стоит услышать по радио песню о яворе с калиной, сердце так и вздрогнет. Как будто родная деревенька передает ей привет из детства...Какими же сладостно–упоительными были те зимние вечера! Родительский дом — море тепла, любви и радости. Только оно не вечное, это море... И никогда уже больше не будет ни таких вечеров, ни сугробов под самую крышу. От этого «никогда» опять что–то горячее мгновенно лизнуло сердце. И замерло где–то в уголке, чтобы потом вновь напомнить о себе... Двенадцать лет быть председателем районного Совета депутатов; служить людям, как истинный пахарь служит полю, и... проснуться однажды утром с мыслью, что уже не надо спешить в Дом Советов... Хотя что значит «не надо»? А председатель районного совета женщин? Эта должность потребует столько душевных сил, такой энергии, человечности и любви к людям, что дал бы только Бог здоровья. «Что–что, а самая большая человеческая драма — неучастие в жизни — мне уж никак не грозит», — решила про себя Лидия Иосифовна...
...Салон «жигуленка» сверкает чистотой. В нем по–домашнему уютно. Лидия Иосифовна лихачить не любит. Машину ведет аккуратно, словно пьет чай, боясь расплескать его из чашки. Дождь перестал, но на небе ни просвета. И вдруг справа у самой дороги как будто солнышко опустилось на холодную землю. Березы. Березы.
...Кислухина роща... Евгения Тимофеевна Кислухина была председателем колхоза имени Димитрова. Может быть, и не самого лучшего в районе. Но дело свое любила. Людей уважала. И наверняка за двадцать лет своего председательства сделала для них немало доброго. Однако в память народную вошла... березовой рощей.
Сколько всевозможных кампаний по наведению порядка обрушивалось на нее. И они так же внезапно замирали. Очередная кампания потребовала очистить поля от кустарника и деревьев. Кустарник — дело понятное. Но вековые деревья, украшающие землю! Без них она, как голый обеденный стол. А что поделаешь: указание сверху... Пришел черед березовой рощи. Кислухина твердо сказала: «Нет! Мы не позволим убить красоту». Ей приказывали. Грозились наказать. Но от своего Евгения Тимофеевна не отступила. Давно нет на свете председателя колхоза Евгении Кислухиной, а березы, спасенные ею, как свечи в храме, теплятся под вечным небом.
«Как странно, — подумала Лидия Иосифовна, — сколько раз проезжала мимо этой рощи, а до сознания как–то не доходило, что она — и судьба человека, и память о нем. Наверное, в жизни каждого настоящего человека есть своя березовая роща...»
После окончания Гродненского пединститута учительницей Лидия Иосифовна поработала в общей сложности десять лет. Был, конечно, у нее дар педагога: сельскую ребятню готовила к жизни основательно. А затем сама пошла в жизнь, чтобы сделать ее для людей хоть немножко теплее и добрее. Пять лет возглавляла Полонаевский сельский Совет. Как же много дала ей эта работа, которая почему–то считается низовой. Низы, верхи — все это словесная эквилибристика. Есть человек. И жизнь каждого — уникальна. И о каждом власть должна проявить заботу, достойную его неустанного труда. Чем ближе к людям, тем выше ответственность за авторитет власти. Ушел человек из сельсовета с обидой в сердце, а недовольство — на всю власть. Чтобы такого не случилось, надо суметь просто и совестливо войти в людскую нужду. Мама не раз говорила ей: «Если к тебе обращаются люди с просьбой, ты отнесись к ним так, как будто просят твои родители. А родителям ни в чем не может быть отказа...»
Желание сделать что–то хорошее нередко наталкивалось на невозможность его осуществления. Как всегда, не хватало средств. Поддержки и понимания. Но Лидия Иосифовна знала: все это — не причины для оправданий. И ни в коем случае нельзя этим успокаивать свою совесть. Не получилось сегодня — получится завтра.
Пройдут годы, и Лидия Иосифовна Нагорная возглавит Кореличский райсовет. И одновременно — районный совет женщин. Масштаб ее возможностей вырастет многократно. Все, что задумывалось, теперь можно осуществить на практике.
Зная глубинку жизни, Лидия Иосифовна понимала, как много значит для крестьянской души благодарственное слово. За тяжкий труд прежде всего. И надо спешить сказать это слово, пока оно будет услышанным.
Слет солдатских вдов для районного Совета депутатов — дело небывалое. Да, может быть, это капля святого долга перед ними. Но капля весомая...
...Они собрались в районном Доме культуры накануне Дня Победы. Шли, тяжело ступая. Одни опирались на сучковатые, до блеска отполированные ладонями «киёчки». Других поддерживали внуки.
«Молоденькие, вы в одночасье старели, получив похоронки, и на глазах становились седыми. Обессилев от крика, падали на руки сельчан. И лишь от детского плача приходили в себя, понимая: надо жить...» — звучал голос ведущей. Из полувековой давности вновь выплыли те черные дни, которые принесли им чужое и горькое имя — вдова. И в глазах, казалось, выплакавших все до последней слезинки, заблестели искорки слез...
Лидия Иосифовна смотрела в зал и невольно повторяла про себя: «Родные мои!», «Родные...» Ей хотелось обнять каждую вдову. Прижать к своему сердцу...
Иван Михайлович Шматко, председатель Кореличского райисполкома, по своим годам мог быть внуком этим сельчанкам. И нет его вины в том, что трудовой день у солдатских вдов начинался до восхода солнца и заканчивался в полночь. Что за «палочки»–трудодни они получали крохи. Что не знали ни отдыха, ни душевного покоя. Нет его в этом вины, но Иван Михайлович после слов сыновней признательности солдатским вдовам искренне попросил у них прощения. За то, что власть не всегда шла им навстречу. Что кого–то обделили вниманием. О ком–то забыли. Не сказали вовремя слов, от которых теплее становится на душе... Но солдатские вдовы за свой век столько всего пережили, что не могут быть их сердца черствыми. И зла они ни на кого не держат...
Иван Михайлович Шматко из тех руководителей, кто свою должность воспринимает как возможность улучшить жизнь людей. И в этом взгляды Нагорной и Шматко абсолютно совпадают. Не будь поддержки, согласия и понимания Ивана Михайловича, как знать, может, иногда и опускались бы руки у Лидии Иосифовны. Но она с председателем райисполкома в одной спайке...
Слеты солдатских вдов в Кореличском районе — это уже традиция. А матери, чьи сыновья погибли в Афганистане... Ведь кто–то должен просить прощения за то, что взяли у них самое дорогое — жизни детей. И нельзя оставлять их один на один с болью, не утихающей ни днем, ни ночью. А матери–героини... А женщины, родившие четверых, пятерых детей и воспитавшие их достойными людьми... А приемные и опекунские семьи... Каким же большим и добрым должно быть сердце у матери, которая, имея своих детей, отогревает сиротские души!
Все в мире — от матери. И нет на свете звания выше. Вот в райцентре и появилась аллея матери. А потом — музей. Кто–то мудро заметил, что опыт поколений — это сумма целесообразностей. И наиважнейшая из них — семья. Вечера–чествования семей разных поколений «От всей души» и популярны, и любимы в районе. А какие это уроки верности, жизненной стойкости и самоотверженности для молодых современников! И ничего здесь нет надуманного, искусственного. Все — от жизни.
Как–то журналист, беседуя с Лидией Иосифовной, поинтересовался: дает ли авторитет власти уважение людей? Она ответила сразу, сама не раз думала об этом. «Надо искать не уважение к себе, а любить всех, кого знаешь и видишь. Людское уважение — награда за большой труд. Ее надо заработать. И может статься так, что на это и жизни не хватит...»
Однажды перед сельским сходом Лидия Иосифовна и заместитель председателя исполкома Андрей Наумович зашли в Бурдевичах в магазин. Едва Нагорная переступила порог, как услышала: «Ой, гляньте, кто к нам приехал! Наша мама!» И столько искренности, столько радости было в этом восклицании, что ей хотелось сказать в ответ: «Родные мои! Я вас всех люблю!..» Это по настоянию Нагорной сельские сходы обрели новую жизнь. Село не общество, а, скорее, община. А сход — мир, как говорили в старину. И если руководитель хозяйства дал слово на миру, то его нельзя было не выполнить. Сказал председатель СПК «Свитязянка–2003» Владимир Головач на сходе в деревне Дуброва, что будет к Первомаю водопровод, так и получилось. И быть по–другому не могло, ведь на карту поставлен авторитет руководителя. В сельских сходах участвуют все заинтересованные службы района. Поэтому многие обращения и просьбы сельчан решались тут же, на сходе. А какая опора для районной власти сельские старосты! Жаль только, что до сих пор не закреплен их юридический статус. А клубы доярок (восьми– и шеститысячниц)... Они существуют не во всех районах. А в Кореличском есть и своя изюминка. Модельеры разработали для доярок специальные комбинезоны, халаты. Для них заказали резиновые сапоги с особым утеплением. И все это было им подарено. Ценные подарки передовым дояркам вручались каждый год. А бесплатные медицинские консультации врачебных светил жителям района два раза в году... Профессоров и доцентов Белорусского государственного медуниверситета послужить своим землякам призвала Лидия Иосифовна. А помогли ей в этом академик, доктор медицинских наук Федор Васильевич Олешкевич и ректор Белгосмедуниверситета Павел Иванович Беспальчук.
«Наша мама»... И, право, кто лучше мамы может спросить с нерадивых за беспорядок в доме? А дом — это весь район. Потому возле заборов растут не лопухи, а радугой полыхают цветы. Потому порядок на подворьях и улицы подметены, как на праздник. И не найти в районе заброшенного кладбища.
