ВСЕВОЗМОЖНЫЕ графики, таблицы с цифрами и процентами – подобные результаты социологических исследований сегодня можно встретить и на важных научных конференциях, и в глянцевых журналах, и во Всемирной паутине. Кто больше тратит на продукты, кто победит на выборах, а кто побьет рекорд по рождаемости? Кого интересуют эти вопросы, кто ищет на них ответы и кого для этого опрашивают? Лично ко мне социологи ни разу не обращались, поэтому я, как, думаю, и многие читатели, задалась этими вопросами.
За ответами пришла к директору Центра социологических и политических исследований БГУ Давиду РОТМАНУ.
— Давид Генрихович, для чего нам нужны социологические исследования, какая от них практическая польза для обычных людей?
— Объясню на конкретных примерах. Если исследование проводится, например, по проблемам здоровья и здорового образа жизни, то выявляется, каким образом работает система здравоохранения в стране, ее достоинства и недостатки. Позволяет это определить и то, как люди сами понимают, что такое здоровый образ жизни, как они ведут себя, столкнувшись с болезнью, обращаются ли к врачу. Поэтому все это нужно в первую очередь для того, чтобы сделать более комфортной нашу жизнь. Я хочу, чтобы люди понимали, насколько это важно, и поэтому отвечали честно. Это своего рода гражданская ответственность, ведь все мы – часть общества, и от нас самих многое зависит. По результатам таких опросов государственные органы и общественные организации могут принимать определенные решения, чтобы улучшать нашу жизнь. А как это можно сделать, если нет информации о том, что происходит в обществе и что его волнует? Социологические исследования как раз-таки позволяют получать такие сведения. Можно сколько угодно писать жалобы на поликлинику. Но если такая информация будет собрана от тысячи человек и передана в высокий государственный орган, шансов на решение вопроса гораздо больше. Изучаются и многие иные проблемы. Результаты исследований социологов очень важны и для людей, и для самой социологической науки.
— Как отбирают респондентов для проведения социологических опросов?
— Раньше чаще использовался так называемый квотный отбор. Сейчас у социологов более популярна так называемая случайная выборка. На первом этапе отбора случайным образом определяются регионы и населенные пункты для опроса. Делается это разными способами. Например, жребием. Затем так же выбирают улицу в городе, номер дома и квартиры. В квартирах опрашивается не любой человек, а только тот, чей день рождения ближе всего к моменту прихода нашего интервьюера. Существуют еще принципы, разработанные математиками. По ним опрашиваемых должно быть не менее тысячи. Только в этом случае срабатывают законы вероятности. Главное правило отбора: каждый человек должен иметь равную возможность попасть в выборочную совокупность. Поэтому наши интервьюеры должны жестко соблюдать правила отбора, следовать по установленному маршруту. Например, если в 47-ю квартиру в определенном доме на определенной улице его не впустили или дома никого не оказалось, он не может зайти в соседнюю квартиру, а должен двигаться дальше по маршруту к следующему случайно отобранному адресу. При этом, если где-то кого-то не было дома, он обязан еще минимум 4 раза вернуться в эту квартиру, пока не застанет хозяина дома. После обработки анкет процентное количество опрошенных разбивают по так называемым демографическим группам (мужчины, женщины, молодежь, пенсионеры, с высшим образованием или без и т.д.), которые сравнивают с данными последней переписи населения – при качественном и правильном опросе они должны быть примерно одинаковыми, допускается погрешность +, - 5 процентов (например, если, по данным переписи, мужчин у нас в стране около 47 процентов, то примерно столько же они должны составлять от общего числа опрошенных. – Прим. Я.М). Затем идет контроль качества сбора информации. Для этого у нас есть специальная группа, которая проверяет от 10 до 20 процентов опрошенных способом «повторного посещения». Они звонят и уточняют, действительно ли приходил интервьюер, о чем спрашивал и как долго длился разговор. Если выявляются нарушения, то интервью проводятся вновь. Следующая ступень – проверка логики ответов. Здесь не должно быть противоречий. Например, соотносится ли возраст респондента с тем, сколько лет назад он женился, и возрастом его детей. Словом, очень долгая и тяжелая работа, ведь наша задача получить максимально точную информацию. Исследования мы проводим в основном по заказам заинтересованных организаций. Поэтому данные должны быть максимально точны. Ведь они становятся основой для принятия управленческих решений.
— Насколько достоверна собранная информация, ведь люди могут где-то что-то приукрасить?
— Конечно, правдивость ответов на совести самих людей. Но у социологов есть свои подходы. Например, в анкетах, помимо прямых вопросов, есть «вопросы-ловушки» и «вопросы-проверки». По ним сразу видно, кто врет: если человек в одном месте ответил так, а в другом на сформулированный по-другому, но, по сути, тот же вопрос дал другой ответ, анкета выбраковывается.
— Человек может найти массу причин, чтобы отказаться от опроса – думаю, таких достаточно. Что вы делаете в этом случае?
— Изначально стараемся подобрать подходящих интервьюеров, которые могут найти подход к человеку и объяснить важность своей работы. Если кто-то в этот момент занят, то вежливо интересуемся, когда можно зайти. Если все-таки получаем отказ, то просто двигаемся дальше, к определенному маршрутом адресу. Вообще, отказы бывают по разным причинам. Например, в некоторых городах по пятам наших специалистов начинают ходить сектанты, представляться социологами и предлагать свои листовки. Естественно, люди не хотят их пускать. Поэтому перед началом исследования в прессе информируем людей об этом. Плюс у наших работников всегда есть с собой удостоверение. Но бывает и обратное, когда наш специалист заходит к пожилой бабушке, а ей скучно, и она начинает разговаривать обо всем на свете и часами не отпускает его.
— Давид Генрихович, по вашему опыту, насколько белорусы открыты для общения и как охотно идут на такие интервью?
— Большинство людей идет на контакт. Кроме того, различные проверочные вопросы показывают, что, как правило, они говорят правду. У нас люди открытые. Чаще всего они встречают наших сотрудников с улыбкой на лице. Поэтому у интервьеров нет жалоб на людей, им нравится работа, и они ждут новых заданий.
— Откуда берете темы для исследований?
— Социологические исследования проводятся в двух случаях: если есть очевидная проблемная ситуация или если какая-то организация заказала изучение того или иного вопроса. Когда получаем результат и видим очень важную информацию, предоставляем ее тому, кто в ней, по нашему мнению, может быть заинтересован. У социологов работает тот же принцип, что и у врачей: главное — не навредить. Поэтому, если замечаем проблему, стараемся способствовать ее решению.
— Кто обычно заказывает такие исследования?
— Кто угодно — различные международные организации, государственные органы управления, коммерческие фирмы, общественные организации. Например, сейчас мы проводим исследование на границе — смотрим, сколько требуется времени на паспортный контроль при поездках в Польшу и Литву. Это заказ Международной финансовой корпорации (МФК). Параллельно идут крупномасштабные исследования совместно с Кембриджским университетом «Смертность и приватизация». Британские ученые предположили, что чем выше в стране приватизация, тем выше уровень смертности. Для исследования решили взять Россию и Беларусь – у нас действительно и уровень приватизации, и уровень смертности ниже, чем в России. Мы проводим большое количество различных исследований. В их числе международные проекты. Представляли и представляем Беларусь в исследованиях европейских и мировых ценностей, в изучении электоральных систем, в проектах INTAS и 7-й рамочной программы Европейской комиссии. Работаем по заказам ведущих министерств и ведомств нашей страны, крупных фирм и производственных организаций.
— Давид Генрихович, а сами вы доверяете исследованиям других социологических центров?
— Если все делается по правилам, то ошибок не должно быть, и верить можно. Но совсем недавно прошли парламентские выборы в Великобритании и президентские в Польше. Выяснилось, что предвыборные опросы в обеих странах дали ошибочные результаты. В Британии они показали, что партия Кэмерона не выиграет, а они победили. В Польше говорили о победе Коморовского в первом туре, а он проиграл. На днях стало известно, что подобная ошибка произошла и в Испании на муниципальных выборах. Мы сейчас внимательно изучаем, почему исследования дали ошибочные результаты. Для этого обратились к коллегам в разных странах. Для нас важны причины ошибок. Ведь недаром говорится, что следует учиться на чужих ошибках. Это позволяет избегать своих.
— Давид Генрихович, спасибо за интересный разговор!
mizkevich@sb.by
