— Есть немного. Часто спрашивают, зачем артисту нужно «Евровидение». Мол, много же других хороших конкурсов. Может, и много, но если мы говорим о масштабе, то с «Евровидением» другим конкурсам трудно тягаться. Даже нацотбор смотрят и обсуждают все, особенно те, кто говорит, что телевизор вообще не включает. И вот в день финала все эти люди внезапно оживают, и на месяц‑другой нацотбор становится темой номер один. А зачем лично мне это нужно? Все просто: как человеку творческому мне просто интересно быть в гуще событий.
— То есть цели поехать и представить страну не ставили?
— Ставила, иначе бы даже не участвовала. Тут другой момент: я очень серьезно отношусь ко всему, что делаю. С одной стороны, мне всегда хочется выступить на максимуме своих возможностей. С другой — точно знаю, что если буду настраивать себя на то, что нужно спеть так, как никогда раньше, ничего не получится. Когда объявили результаты нацотбора, я одновременно и выдохнула, и расстроилась. Конечно, хотелось пройти в финал. Но главный итог для меня — это удовольствие от атмосферы и своего выступления.
— В 2017‑м вы попали в финальную десятку. Что‑то изменилось с тех пор? Стало больше выступлений, корпоративов?
— Да, «выхлоп» был очень сильный. Во‑первых, появилась популярность в определенных кругах, например, в БГУ, где я на тот момент училась. Во‑вторых, начали активно приглашать на концерты, мероприятия, да и представлять уже стали по‑другому: «Певица Анжелика Пушнова, финалистка нацотбора на «Евровидение».
— Беларусь уже 15 лет пытается войти хотя бы в пятерку финалистов «Евровидения», но по‑прежнему потолок нашей страны — шестое место Дмитрия Колдуна. Почему не получается, на ваш взгляд? Чего не хватает?
— Покорять зрителей и жюри нужно не только песней. Но песней — в первую очередь. Если балладой, то такой, которая цепляла бы до мурашек. Если танцевальной композицией, то способной зажечь всю Европу. А чего не хватает? Харизмы, наверное. Вспомните Лорин, победительницу 2012 года. Там все сошлось: и образ, и песня, и сценография. Если изменить хоть одну из этих составляющих, результат, вероятно, получился бы совсем другим. Из финалистов нынешнего отбора лично мне понравился Michael Soul, он же Михаил Сосунов. Очень необычный, в нем что‑то есть. Харизма? Возможно.
— И чтобы закрыть эту тему: участвовать в нацотборах будете до тех пор, пока не выиграете?
— Вы ни разу не принимали участия в популярных вокальных ТВ‑шоу вроде украинского «X‑фактора» или российского «Голоса». Почему?
— Признаюсь честно, были такие порывы. Но в последний момент всегда что‑то останавливало. Я же много общаюсь с теми артистами, которые там уже побывали. После их рассказов где‑то разочаровалась в справедливости, где‑то в самом конкурсе. Лучше сконцентрироваться на собственном творчестве и развитии.
— Если не на вокальных конкурсах, то где молодому артисту себя показать?
— Площадок на самом деле хватает, но есть другая проблема: наших артистов начинают замечать только тогда, когда они добились успехов где‑то там — в России, Украине, Европе. Так устроены наши люди: начинают любить своих, когда их уже полюбили другие. Но уехать легко. Тяжелее остаться и попытаться сделать так, чтобы именно на родине тебя узнали, услышали и полюбили. Радио, телевидение — кто бы что ни говорил, все это по‑прежнему имеет силу. И телевизор люди по‑прежнему смотрят, хотя эта медийность уже не такая сильная и активная, как раньше, в эпоху до YouTube. И поверьте, молодым артистам тоже нужны эфиры. В «Нашем утре» у меня есть рубрика «Новости музыки», куда я приглашаю молодых музыкантов. Недавно в гостях были Хелена Мерааи, группа The Feedback. И на удивление, к нам хотят попасть все артисты, потому что это одна из немногих возможностей рассказать о новых песнях, проанонсировать концерт, да и просто представить себя зрителю.
— Не Михеева первая придумала такой формат, он давно и успешно существует на многих каналах. Просто «Вечерний Ургант» нам ближе, вот из меня и делают «вторую Аллу Михееву». Когда я только пришла на ОНТ и предложила идею рубрики, коллеги и руководство к предложению отнеслись недоверчиво: мол, наши люди серьезные, никто не будет отвечать на смешные вопросы. Но мне дали шанс записать «пилот», и я пошла в народ с вопросом «Как избавиться от осенней хандры?». И сразу так покатило! Мне пели Земфиру, со мной танцевала какая‑то бабушка... И когда я пришла в кабинет на следующий день после выхода сюжета, первое, что услышала: «Рубрика твоя».
— А это правда, что полумарафон вы бежали совсем без подготовки?
— Абсолютно! Я немножко сумасшедшая в этом плане (иногда, кстати, коллеги в шутку так и говорят: сумасшедшая по городу), во время съемок все время думаю не о себе, а о том, как сделать классный сюжет. А бег вообще ненавижу, в школе всеми силами отлынивала от него на физкультуре. Но когда пришла идея сделать репортаж с полумарафона, сразу же записалась в ряды бегунов и честно вместе с микрофоном пробежала 3 километра. Да, знаю, что так нельзя. Ноги потом неделю болели. Но зато получился классный сюжет, который запомнился абсолютно всем. А на недавнем «Снежном снайпере» встала на лыжи — впервые с 8‑го класса. Стать с микрофоном и рассказать о том, что происходит вокруг, — это слишком просто. А вот нацепить камеру GoPro, поехать с горки, параллельно комментируя репортаж для эфира, — это незабываемые эмоции.
