В деревне Липнишки, недалеко от старинного Ивья, чтят древние обычаи, сохраняют колоритный белорусский язык. Приехав из родного села в Минск Елена ГРИКЕНЬ стала работать на Первом канале. И здесь у нее родилась идея: почему бы не рассказывать об обрядах всей стране. Так в эфире программы «Добрай ранiцы, Беларусь!» появилась рубрика о народных обычаях. Впрочем, Елена не ограничилась традициями лишь своей деревни. Она объездила всю страну и нашла уголки, где по сей день чтут уникальные обряды, многим из которых по тысяче лет.
— Я выросла в традиционной католической семье, — вспоминает Елена о своем детстве. — Главной у нас была бабушка Юзефа, очень верующая. Бабушка жила на хуторе, и мы с ней оттуда ходили за три километра в костел на каждое Рождество и Пасху... Те сказочные ассоциации, которые связаны у всех с Рождеством, у нас были частью семейного уклада.
— Какие еще ритуалы соблюдались в вашей семье?
— Вернувшись из костела, обязательно приносили из сарая в дом сено, клали на стол, накрывали скатертью и выставляли блюда. В костеле брали облатку — пресный хлеб, похожий на вафлю. Ее ломали между всеми членами семьи, и каждый делился своим кусочком с другими, как будто отдавал часть себя другому...
— Традиции передавались от поколения к поколению естественно, без специального «обучения»?
— На Сёмуху (Троицу) мы с бабушкой приносили из леса березовые ветки и вставляли в ворота. Бабушка не объясняла, зачем это делалось. Но я догадывалась, что это связано с очень древним культом растительности... Позже мне захотелось понять смысл этого и других ритуалов, я стала расспрашивать уже не только свою бабушку, изучать литературу... Настоящим открытием стал традиционный костюм. Например, лен наши предки называли «Божьей свечой» и почитали как сильный оберег. А традиционный геометрический орнамент из ромбов символизировал солнце — ведь выткать круг очень сложно... И кстати, неспроста узоры располагались строго по краям одежды — у манжет, горловины, по рукавам. Здесь заканчивалась льняная ткань или шел разрез по швам. Где магия льна прекращалась, ее продолжал орнамент...
— Если в нашей стране сохранилась подлинная традиционная культура, то в Европе, говорят, ничего подобного уже не встретишь...
— Я была в Баварии, где на Октоберфест все надевают традиционные костюмы, которые там продаются на каждом шагу... Но у нас сохранились поистине уникальные обычаи. Скажем, в деревне Неглюбка под Гомелем проводится еще дохристианский обряд «Стрела». Поддерживают традицию всего 20 бабушек! Называется так обряд потому, что люди выходят длинной процессией — «стрелой» — за село к полю. Здесь закапывают монетки, пуговицы, бусинки, принося жертву небу, у которого просят дождя для урожая. Ведь под «стрелой» понимают еще и молнию...
— А такие действия реально помогают вызвать дождь?
— Мы у бабушек спрашивали. Они отвечали: «Мы это всегда делали и наши предки — тоже». Все это передается на уровне привычки, интуиции. На вопрос «зачем?» каждый раз мы слышали одно и то же: «А как же без этого?»... Во время обряда люди поют песни, и это им помогает «влиться» в природу. Звук мелодий необычный — космический!
— Зачем изучать эти обряды?
— Чтобы знать, откуда мы пришли.
— Но вам не кажется, что народные обычаи все равно остаются уделом немногочисленных любителей этнографии?
— Надеюсь, я увлекаю своими программами многих людей... Есть и практическая сторона изучения обрядов. Например, на Масленицу, как всем известно, сжигается кукла из соломы. Вместе с ней уничтожается все плохое, что было за год, все негативные эмоции. Я выросла в семье, где было не принято показывать свою обиду, злость. И в нашей культуре есть прекрасный способ, как не загонять переживания вовнутрь! Ритуальное сжигание куклы действительно помогало нам справиться с внутренним негативом — вместе с затухающим огнем уходили все отрицательные эмоции.
— Многие ваши программы снимаются в музее народной архитектуры и быта. Но почему это место, где все настоящее — хаты, утварь, — не столь популярно, как новые, искусственно созданные «Дудутки» и псевдофольклорные «деревни», появившиеся несколько лет назад под Минском или Могилевом?
— В скансены, музеи старинной архитектуры, люди стремятся, чтобы почувствовать особую энергетику этих мест. А в других местах просто отдыхают.
— А почему бы не организовывать отдых в аутентичной среде?
— Подлинные вещи тогда будет сложнее сохранить, ведь они быстро разрушаются и их не так уж много осталось. А это важно, чтобы их могли увидеть следующие поколения.
— Как вы считаете, что–то из народной культуры сохранится в натуральной среде десятилетия спустя или все поглотит урбанизация?
— В прошлое мы точно не вернемся. И будут ли бабушки в Неглюбке выходить на «Стрелу» — это вопрос. Вот христианские традиции в моей деревне точно останутся — церковь там очень сильна... Впрочем, мы еще в значительной степени деревенская нация. И это естественно: исторически так сложилось, что еще недавно белорусы жили преимущественно на селе.
— Но вы сами — человек уже городской?
— Вряд ли... Например, я только недавно стала пить кофе — типично городской напиток. Раньше вообще не употребляла, не понимала, как это можно пить. А теперь кофе спасаюсь от стресса... Но я до сих пор сохранила привычку есть простую еду: вареное мясо, картофель... И мироощущение у меня прежнее — деревенское!
