Андрей Тригубович открывает обычный с виду холодильник в одном из помещений лаборатории, и становится понятно, что это практически микрофилиал Антарктиды. Именно здесь хранятся образцы, собранные во время 7-й белорусской экспедиции, участником которой был научный руководитель Андрея Владислав Мямин, и последующих.
— На территории, где тогда базировалась Белорусская антарктическая экспедиция, была заброшенная советская полевая база. В самом начале работы полярников ждал неприятный сюрприз: ее помещения оккупировала плесень. Колонии плесневых грибов покрыли даже брошенный под открытым небом мусор. И это при том, что объекты более 20 лет находились под воздействием суровых условий, неблагоприятных для развития живых организмов, — солнечное излучение, мороз и так далее. Бороться с плесенью даже в Беларуси — проблема не из легких. А что делать с микроскопическими грибами, закаленными в борьбе с природой? На этот вопрос я и пытаюсь ответить, а основой для работы стали образцы поврежденных материалов, — Андрей Тригубович бережно достает коробку, заполненную пронумерованными пластиковыми контейнерами — стерильными чашками Петри. Понять, что лежит в каждой, помогает перечень с описанием и даже фото, показывающее, откуда «добыт» тот или иной фрагмент. Чего здесь только нет! Кусочки обоев, обивки с дивана кают-компании, позеленевшего ремня, остатки древесины, бумаги, веревок, тряпок… Всего более 30 уникальных образцов, доставленных с материалами экспедиции сначала по морю, затем и по суше.
Первым этапом было выделение культур, которые могут развиваться при низких температурах и вызывать биологическое, плесневое повреждение материалов. В питательной среде, в чашках Петри проводился засев. Через некоторое время в них выросли зеленые, желтые, белые круги — колонии плесневых грибов.
— Здесь надо понимать, что есть виды, например, пеницилл, которые существуют по всему земному шару — от Арктики до Антарктики. Они доминировали и у нас. Но были и редкие культуры. Правда, так как мы работали не с почвенными образцами, а с материалами антропогенными, созданными человеком, подтвердить, что они являются именно аборигенной культурой, а не привнесенной извне с материалами, сложно. Но уже то, что они адаптировались, выжили в сложнейших условиях, говорит об их уникальности.
Хотя ученые и не ожидали обнаружить большое разнообразие, сейчас в их рабочей коллекции более 100 видов микроорганизмов родом из Антарктики. При помощи штаммов грибов, способных развиваться при низких температурах, планируется проводить испытания различных материалов на биостойкость. Дело в том, что одно из направлений деятельности лаборатории — работа с биоповреждениями, в том числе строительных конструкций. Сейчас межсезонье удлиняется, нередко выдаются холодные осенние и весенние месяцы, а процесс поражения плесенью строительных объектов все равно идет. Поскольку он недостаточно изучен для низких температур, культуры из Антарктиды помогают и восполнить этот пробел, и искать подходы к биозащите материалов, например, древесины.
Высокую устойчивость и агрессивность полярных микроорганизмов можно применять и для борьбы с фитопатогенными грибами. На основе антарктических бактерий сейчас идет разработка биопрепарата для защиты сельскохозяйственных культур при низких сезонных температурах.
— Мы выделили бактерии, способные подавлять патогены растений. В лабораторных условиях был показан хороший эффект. После воздействия веществ, продуцируемых этими бактериями, вредоносные микроорганизмы теряют свою жизнеспособность.
Предполагается, что обрабатывать растения таким препаратом можно будет как в процессе вегетации, так и перед закладкой на хранение.
Вот так антарктическая микрофлора помогает защищать и живое, и неживое в белорусских условиях и приносит реальную пользу. А материалы, собранные во время такой работы, легли в основу кандидатской диссертации, над которой сейчас работает аспирант-стипендиат.
vasilishina@sb.by
Фото Владимира Шлапака.
