Окажись главным героем подобной новости кто–то другой, она в лучшем случае тянула бы на «заметку на полях». Да, олимпийский чемпион, да, лицензионный турнир... Но олимпийские пропуска в тяжелой атлетике не именные, а потому «лишний билетик» для временно оказавшегося не у дел героя всегда нашелся бы. Медали на дороге не валяются. Но для Арямнова именно этот чемпионат мира с самого начала не был обычным турниром. В Париже должна была решаться ни много ни мало — судьба безусловно талантливого, но своенравного штангиста.
С 2008 года, когда в Пекине Андрей поднял над головой «золотую» штангу и покорил самую высокую спортивную вершину, его имя появлялось на страницах газет в основном в контексте очередного скандала. Список «залетов» длинный, сам же спортсмен в ответ на все обвинения отвечал, что, дескать, «не ценят, не понимают, а то и откровенно вредят». Чтобы отгородиться, он покинул расположение сборной. Покинул, громко хлопнув дверью, пригрозив возможным переходом под знамена одной из соседних стран и продолжив подготовку по индивидуальной программе под руководством личного тренера Михаила Солодаря. Доказать обоснованность своего решения и полезность для национальной команды Андрей должен был именно на чемпионате мира в Париже.
— На сегодняшний день спортсменом и его личным тренером объявлено о том, что на чемпионат мира Андрей не поедет, — озвучивает официальное положение дел главный тренер сборной Александр Гончаров. — Я не хочу вдаваться в детали — просто констатирую факт.
— Означает ли это, что в будущем шансы Арямнова оказаться в составе сборной если не сводятся к нулю, то значительно уменьшаются? — стараюсь определить истинные масштабы возможных последствий демарша для чемпиона.
— Пока здесь определенности нет, — пытается быть дипломатичным Гончаров. — По официальной версии, Арямнов заболел бронхитом, лечился антибиотиками, находится в не самой лучшей форме.
— Но это ведь все равно чемпионат мира! Да и то, что для Арямнова может быть «не самой лучшей формой», многие из его соперников посчитали бы отличным результатом... К тому же для самого Андрея, как казалось, выступление на этом турнире было делом принципа.
— Не буду говорить о каком–то принципе, но тем не менее ему очень не мешало бы там выступить. Это и практика, и авторитет, и еще много других «потому что». И даже не будучи готовым на сто процентов, Арямнов был бы полезен команде и наверняка принес бы ей зачетные очки... Ведь количество лицензий напрямую зависит от того места, которое займет команда по итогам чемпионата мира.
Неожиданный отказ Арямнова мгновенно выпустил на свет целый сонм предположений и намеков о причинах его отсутствия. Вспомнили и об угрозах спортсмена сменить паспорт, и о разногласиях с Гончаровым, временами перераставших в холодную войну, и о рождении дочери, которое могло потребовать от спортсмена погружения в домашние хлопоты... Нашлись даже те, кто заявил, что Андрей–де «взялся за старое» и вообще не подходит к штанге.
— Мы готовились к чемпионату, все было нормально, но 25 дней назад у Андрея родился ребенок, а потом заболел он сильно, — озвучивает свою версию Михаил Солодарь.
— Но ведь турнир для Арямнова был очень важен...
— Почему вы так считаете? Чем именно этот турнир такой особенный? Доказать правоту? Обрести уверенность? Чтобы ехать на чемпионат мира с такими целями, нужно быть в отличной форме. К сожалению, о своем спортсмене я так пока сказать не могу. Еще травм нам не хватало. Тем более что пропуск чемпионата никак не влияет на олимпийские перспективы Арямнова. Он по–прежнему нацелен на медаль.
— А на тот момент, когда случились все эти «обстоятельства», в какой форме был Андрей?
— В неплохой. Но я не могу предположить, как он выступил бы в Париже в том состоянии. Поезд ушел. Но к Олимпиаде, я уверен, Андрей будет готов. Зачем тогда вообще тренироваться? Лицензии в Лондон получат сильнейшие спортсмены страны. И Андрей в их числе будет лучшим. Он ведь рекордсмен мира! Как его кандидатуру можно вообще обсуждать?
Сам Андрей, к слову, в своих лондонских перспективах тоже уверен:
— У моей болезни и всей этой истории с чемпионатом мира есть вполне обычные причины, — объяснил Арямнов, с ходу заявив, что до самой Олимпиады давать какие бы то ни было интервью больше не намерен. — Каждый такой разговор — как ножом по сердцу. А суть не меняется. Нет фармакологии, нет витаминов, нет условий и много чего еще. А мелочей в нашем деле тоже нет. Вот и результат. Но я поеду на Олимпиаду. Я — самый сильный человек мира. Профессионал. И я докажу это! На морально–волевых, с той подготовкой, которую смогу осуществить здесь. А дальше буду решать. Буду смотреть, как ко мне будут относиться...
У главного тренера, впрочем, свой взгляд на критерии предстоящего олимпийского отбора. И фамилия Арямнова в списке потенциальных обладателей лицензий в его варианте отнюдь не выглядит такой уж однозначной.
— В следующем году нас ждут три старта, — приводит Гончаров простые критерии внутреннего отбора. — Кубок Беларуси, чемпионат Европы и чемпионат страны. На последнем турнире, который состоится в конце мая в Минске, мы назовем окончательный состав олимпийской команды с учетом тех результатов, которые ребята покажут на этих трех стартах.
Остается надеяться, что уж в следующем году никакая хворь не помешает Арямнову собственноручно расставить точки в этой затянувшейся истории.
