За каждой вещью целая история. В летнем шелковом пальто-трапеции “муза русского авангарда” Лиля Брик гуляла по Парижу в 1950-е. Платье из черного панбархата 1943 года, по легенде, принадлежало шведской киноактрисе Заре Леандер. Зеленое трикотажное платье с люрексом носила Галина Брежнева, дочь генерального секретаря ЦК КПСС. А в ансамбле из телогрейки, юбки и блузы с рисунком “Перестройка” выступала в 1990-е Лайма Вайкуле. Есть среди экспонатов и наряды белорусского происхождения. Подробнее о них, коллекции в целом, своей связи с нашей страной и современных модных тенденциях Александр Васильев рассказал в день открытия выставки.
О белорусских корнях
— Мой дедушка родился в Молодечно, я из рода Гулевич. И даже моя мама родом из Могилевской области, из дачного поселка Шатилки. Поэтому каждый раз рад бывать здесь, на родине моих предков. К слову, мне предлагали дом моего прапрадеда в Молодечно. Но он был в очень плачевном состоянии. Подумал, что просто не наезжусь. Тем более рядом, в Литве, у меня есть семейный дом моего рода, который построил в 1912 году мой двоюродный дедушка. Так что я все-таки не решусь строить рядом еще что-то. Но я готов приезжать сюда. Я часто бываю в Беларуси. Читал здесь лекции, проводил семинары, был председателем жюри конкурса модельеров “Белая амфора” в Витебске, работал в Большом театре — оформлял костюмы к балету “Лауренсия”, который сейчас есть в репертуаре.
О коллекции
— Коллекцию костюмов разных эпох собираю с 16 лет. Сегодня в ней порядка 15 тысяч экспонатов. Очень многие отдают свои наряды. Получил большое “наследство” от Надежды Румянцевой, Людмилы Касаткиной, Татьяны Шмыги, Валентины Толкуновой. На выставке в Минске представлено 106 силуэтов и более 380 аксессуаров. Она рассказывает в хронологическом порядке историю моды целого века — с 1900-х по 2000-е. Все вещи были сложны в получении. Но дольше всего я добивался туфлей Любови Орловой — “клянчил” их 25 лет! Однако я никогда не бросаю задуманное. Не получится сейчас — получится на следующий год. Не получится на следующий год — через пять лет тоже не будет худо.
Об экспонатах из Беларуси
— Выставляем подвенечное платье из Могилева 1923 года. Есть платье моей мамы актрисы Татьяны Гулевич начала 1960-х годов, вышитое стеклярусом. Представлены два наряда певицы Алены Свиридовой, которая училась и жила в Минске, наряд белорусской “королевы красоты” Анжелики Агурбаш. Есть у меня в коллекции и шуба княгини Радзивилл. Она сейчас выставлена в городе Вентспилсе в Латвии в замке Ливонского ордена. Отмечу, что параллельно с минской работает еще девять моих выставок в разных странах.
О реставрации
— Многим нарядам более ста лет. Ткани ветхие, требуют специального ухода, особенно шелк, который плохо переносит время и разрушается быстрее других тканей. Я работаю с 12 реставраторами-профессионалами, которые занимаются моей коллекцией более десяти лет. Проблема реставрации сегодня не столько в техниках, сколько в материалах. Дело в том, что за последние два века (а в моей коллекции вещи начиная с 1700-х годов) сильно изменились производства. Многие детали не выпускаются: пайетки, бисер, стеклярус, шелковый тюль... Вам кажется: но как же, вон сколько бисера в магазине продается! Однако речь идет о бисере размером с песчинку, который больше не делают вообще. О металлических, позолоченных или серебряных пайетках определенного формата, а не о пластиковых блестках. О шелковом тюле, который даже во Франции сняли с производства. Теперь его делают в Китае. Однако он не того цвета, качества, размера ячеек. Поэтому работаем исключительно с винтажными материалами. Их очень трудно отыскать. Но это отличает качество коллекции, имеющей музейный уровень.
О мужских нарядах
— Мужчины так неряшливы, что изнашивают свои наряды до дыр. И, как правило, мужские брюки не сохраняются. Жакеты еще можно найти, а брюки... Их носят сначала так, потом на даче, потом в гараже и от них ничего не остается.
А женщины из кокетства часто надевают вещи один раз и хранят их из сентиментальных соображений: в этом платье я была в театре, в этом я первый раз целовалась, в этом — когда он сделал мне предложение... Особенно в странах, где большая жилплощадь, есть чердак или подвал, где можно в сундуках хранить костюмы. Однако во Франции большинство людей живет в малогабаритных квартирах.
И французы, несмотря на то, что они во многом законодатели моды и первопроходцы, страшно отрицательно относятся к старомодной одежде: вышло из моды — выкидываем. А англичане и американцы в этом вопросе очень щепетильны. Хранят, пишут записочки: это носочки моего прапрадедушки, он носил их в 1843 году. Именно с такими аннотациями вещи часто попадаются на аукционах.
О фигуре современников
— За последние 200 лет люди сильно выросли. Стандартный объем талии XIX века — 48—50 сантиметров. Поэтому не мечтайте примерить ни одно из платьев того времени — оно просто не застегнется. Мы так хорошо кушаем, столько всяких гормонов съели, что сильно изменились даже размеры ног. Особенно это заметно в США, где много гормональной еды. Нормальный размер ноги подростков мужского пола — 47-й, женской ноги — 41-й! Мы стали совсем другими.
О нынешней моде
— Сейчас особенно актуальный тренд сезона — стиль “беженка”. Это рваные джинсы с огромным количеством дыр на всех местах. Нищета и бедность, возведенные в ранг элегантности. Да, стиль гранж был в 1990-е годы. И вот вернулся опять. В моде циклично все. Много раз возвращались к нам высокая талия, подкладные плечики, горошки... Хотите что-то новое? Нового ничего не будет. Все уже было, все ношено и переношено. У моды нет возможности полностью регенерироваться. Все сшито на фигуру человека: 2 руки,
2 ноги, бедра, шея, плечи. Ничего нового в человеческой фигуре не придумано, поэтому мы должны это каким-то образом задрапировать. А для этого используются новые ткани, материалы, цвета, композиции, так сказать, новый соус. Мода, как салат. Все ингредиенты нам известны, но, используя чего-то больше, чего-то меньше, получаем совершенно новый вкус.
Об одежде унисекс
— Это будущее мировой моды. Унисекс — стиль, который так сильно укоренился среди всех. Сегодня большинство людей носят трикотаж. А его может носить человек любого пола, ибо он растягивается на выпуклостях. Футболка, свитер... В чем разница — у девочек с цветочками, у мальчиков без? Джинсы априори унисекс. Некоторые женщины возмущаются: как это так, продается одинаковое! А женщины не украли все у мужчин, включая подтяжки? Сейчас они горюют, что мужчины у них что-то забирают. А зачем сами забирали? Мужчинам стало скучно. И теперь многие дизайнеры представляют шелковые платья для мужчин. Уверен, это не будет популярно, но я таких коллекций видел штук десять! Первое, что думаю: ну куда, продует ведь! Но это существует.
В Беларуси свое отношение к моде, скажем, более консервативное. Но это не значит, что спустя время и здесь не произойдет эта перемена.
О стоимости модных нарядов
— Одежда абсолютно всех домов моды неоправданно дорогая. Понимаете, большинство одежды класса прет-а-порте производится в Китае, и большинство мировых брендов производит продукцию в Китае. Гласно или негласно — это зависит от чистоты их совести. Производство любой одежды в Китае стоит 2—3 доллара за предмет. В магазине она продается за 200—300 долларов. Вот вам процент неоправданности. А если говорить о кутюр, то вещи haute couture стоят в районе 20, 30, 40 тысяч евро за платье. Почти цена квартиры в Минске. Но в платье жить нельзя, а в квартире можно. Выбирайте. Я всегда так цены соотношу.
КСТАТИ
В день открытия выставки “Модный век” в Минске коллекция Александра Васильева пополнилась еще двумя белорусскими нарядами. Народная артистка Беларуси Ядвига Поплавская подарила коллекционеру свой концертный костюм 1990-х и костюм мужа Александра Тихановича, в котором он выступал на сцене в 2010-м.
mila@sb.by
