Расспрашивать Алину Сергееву о личной жизни мне не хочется совершенно. Сергеева и без этого слишком интересна. Разгадать бы, откуда она взялась, такая нездешняя! Эта актриса даже выглядит, как пришелица из другой, безвозвратно ушедшей жизни. Такую трепетную красоту, достойную самых возвышенных стихов, теперь ведь нечасто увидишь... Но суть не в этом. А в том, что так, как Алина Сергеева, сегодня, пожалуй, уже не играют. Настолько глубоко, по–настоящему, проживая чужую жизнь, как свою... Оказывается, на подобное перевоплощение способны не только фанатично преданные профессии актеры старой школы!
Фильм Александра Касаткина «Слушая тишину», вышедший 2 года назад, критики разбили в пух и прах. Мол, кому интересна еще одна Золушка да еще в компании тяжелобольного ребенка? Однако после премьеры Алина, сыгравшая там главную роль, буквально проснулась знаменитой. Зрители единодушно признали фильм шедевром, отмечая, что такого пронзительного, эмоционального и правдивого высказывания в современном кино им не доводилось встречать уже давно. Минский кинопортал kino.br.by, например, до сих пор пополняется все новыми признаниями молодой актрисе, ее таланту... Поговорить с этой девушкой по душам хотели бы многие. Поэтому, как только Алина Сергеева снова приехала сниматься в Минск, я отправилась к ней с заготовленными вопросами от наших читателей.
— Алина, мне (да и не только мне) почему–то кажется, что вы очень ранимый человек, что обидеть вас очень легко...
— Обидеть, я думаю, одинаково легко практически любого... Впрочем, все зависит от моего внутреннего состояния на данный момент. Поэтому даже очень жесткие, грубые замечания в свой адрес я могу легко проигнорировать, а какая–то ерунда порой заденет очень сильно...
— Насколько мне известно, вы не москвичка, как и ваша героиня из фильма «Слушая тишину». Знакома ли вам такая ситуация, когда жить ну абсолютно негде?
— Это первое, с чем я столкнулась, переехав в Москву! Но здесь мне сильно помог один человек, который, возможно, даже не знает, как я ему благодарна. Зовут его Костя Авдеев. Когда–то мы вместе учились в театральной школе Челябинска, а теперь он работает в театре Романа Виктюка... Костя сделал для меня невероятную вещь: уступил свое койко–место в общежитии школы–студии МХТ, а сам спал на полу. Кроме него, в той комнате жили еще несколько ребят, которые великодушно сказали: «Пускай девчонка поступает». И я жила там безвылазно 2 месяца, пока готовилась к вступительным экзаменам. А они всей гурьбой водили меня в душ, прятали от вахтеров. Там же все строго, чужим в театральном общежитии жить нельзя... Первое время, когда я уже стала студенткой, мы с Костей часто виделись (он как раз доучивался на последних курсах). Потом разошлись по театрам и стали общаться в основном с помощью эсэмэсок. А сейчас у меня и вовсе пропал телефон с sim–картой (украли!), и я потеряла все контакты... Так что если Костя Авдеев прочитает это интервью, пусть обязательно мне позвонит! Конечно, я в любом случае его найду, просто теперь у всех нас жизнь стала слишком уж суетливой, опять же съемки в разных странах... Хотя, с другой стороны, это очень здорово, значит, все заняты.
— Кстати, я слышала, что музыку, которую по сюжету сочиняет ваша героиня, вы исполняете сама, без дублера...
— Ну все–таки я 7 лет училась в музыкальной школе. Так что руки в кадре мои.
— А недавно я наткнулась в интернете на ваши фото, где вы — с обритой головой...
— Ох, неужели эти фото попали в интернет? Знаете, у меня был тогда очень сложный внутренний период. Снявшись в фильме «Слушая тишину», я настолько глубоко впустила в себя эту болезненную историю, что в какой–то момент захотелось снять с себя все лишнее. Хотя это был абсолютно ненужный эмоциональный порыв — ну на что может рассчитывать бритоголовая актриса да еще с моим амплуа? Однако я ни о чем не жалею. Мне было очень больно тогда, да. Но я благодарна за этот опыт.
— Честно говоря, не ожидала от вас, выпускницы мастерской Геннадия Хазанова, таких серьезных откровений...
— К тому моменту Геннадий Викторович уже отошел от эстрады. Сейчас он вплотную занимается драматическим театром и, к слову, очень успешно. Поэтому с нами работали преподаватели Щукинского училища, на режиссерском факультете преподавали педагоги ГИТИСа... Впрочем, одновременно нас обучали и степу, и вокалу. А когда мы захотели научиться танцевать еще и как «Тодес», к нам пригласили хореографов оттуда... То есть наш курс был очень хорошо подготовлен физически. И не только физически. Например, вокал нам преподавала великолепная Тамара Миансарова, помните, которая пела «жил да был черный кот за углом»? А еще Сергей Никитин и много других, как я считаю, великих людей.
— Нынешний фильм «Покушение» — ваш второй опыт сотрудничества с белорусской киностудией...
— Даже не представляете, как я рада снова видеть людей, которые стали родными еще во время съемок «Снайпера»! Одно их присутствие на съемочной площадке помогает работать... Еще тогда у меня появилось здесь много друзей, с которыми мы иногда даже выезжаем за город на шашлыки (ребята–каскадеры организуют). А как я люблю незапланированные минские встречи! Стоит только созвониться — и уже через 5 минут ты встречаешься с друзьями, потому что такси, которое ты тут вызовешь, окажется у порога через 3 минуты, а не через 3 часа, как в Москве...
— «Покушение» — это ведь тоже картина о войне?
— Не совсем, больше о любви на фоне военных событий... Конечно, мне сложно сыграть ощущение войны, я там не была. Но интуитивно, мне кажется, я могу почувствовать чужую боль... Хотя и понимаю, что ту настоящую боль невозможно воплотить на экране. Война — она вообще некинематографична, реально это слишком страшно, нелепо и уродливо...
— У режиссеров вы сейчас нарасхват?
— Даже не знаю... Московский телефон у меня вот уже 3 месяца как отключен. Я позволила себе роскошь не отвлекаться от минских съемок больше ни на что. Так что кто мне там звонил и что хотел предложить, я не в курсе. Для меня сейчас главное — честно отработать эту картину.
— Однако с театром вы сотрудничаете по–прежнему?
— Да, в антрепризе «Независимый театральный проект» играю в спектакле «Госпиталь «Мулен Руж». У меня там роль нежной, эфирной барышни, прозрачная такая роль, я бы сказала. Никак не женщины со стержнем...
— То есть эта героиня вас не выматывает?
— Еще как выматывает! Там же сплошное сердечное трепетание. А его невозможно изобразить, это должно быть настоящим, иначе зритель ничего не почувствует... Но я мучаюсь с большим удовольствием!
Фото Александра ДМИТРИЕВА.
