Что важнее: поступать по инструкции или по-человечески?
На это грустное письмо невозможно было не отреагировать. На восьми листах 67-летняя женщина описывала их общие с внучкой-инвалидом злоключения не где-нибудь, а в детском санатории, куда девочку привезли укреплять здоровье. Ехали по оплаченной путевке из фонда для детей-инвалидов и их сопровождающих, а в итоге оказались едва ли не расхитителями государственной собственности, решившими поживиться за счет санатория. Выслушали все это, развернулись и уехали несолоно хлебавши домой.
У восьмилетней девочки — ДЦП. За свою жизнь вместе с бабушкой они побывали не в одном санатории, и «везде было по-доброму, по-человечески», как говорится в письме. В этот раз с милосердием оказалось из рук вон плохо. Хотя попали они в обычную житейскую ситуацию, которую любой грамотный руководитель разрешил бы быстро и безболезненно для всех участников событий. При этом не унижая пожилую женщину и не отправляя ее с больным ребенком обратно домой.
Началось все с того, что сопровождать девочку должна была мама. В путевке указали ее фамилию, но накануне она заболела и решила один день отлежаться дома. Внучку повезла бабушка, взяв с собой медицинские справки и прочие необходимые в таких случаях документы. Тем не менее администратор оформлять девочку без матери отказалась, ссылаясь на должностные инструкции. А без этого невозможно было приступить к процедурам. Терялись драгоценные дни, которые государство оплатило не для отдыха и развлечений, а для реабилитации больного ребенка.
В течение нескольких часов бабушка вела переговоры с руководством этого заведения, где должны по роду деятельности врачевать и душу, и тело. Мол, не выгоняйте, милые, завтра приедет дочка! Безрезультатно. По своей доброй воле, чтобы уладить конфликт, предложила оплатить через бухгалтерию день своего здесь проживания. И в этом отказали! Даже эту ее уступку директор расценил как попытку «залезть в государственный карман и отдохнуть на халяву». О чем он не преминул сообщить пожилой женщине при свидетелях.
Как повернулся язык сказать такое, я лично понять не могу. Не перепутал ли этот начальник государственный дом со своим собственным? Способен ли он понять, что во имя милосердия и из должностных инструкций могут быть исключения? Правда, гораздо проще обидеть и выгнать вдову-пенсионерку с ребенком-инвалидом. Но по-человечески ли это? По-мужски ли?
И главное, ведь не более полугода назад у всех на слуху была история о том, как мальчика-колясочника с такой же путевкой на реабилитацию отказались оформлять в другом санатории из-за отсутствия там необходимых для него условий проживания. Хотя разве не к самым жестким жизненным условиям привыкли инвалиды, тем более колясочники? Разве не приходится им каждый день обращаться за помощью к чужим людям на улице и получать ее? Эта история бурно обсуждалась на страницах газет и среди интернет-сообщества. Тогда действию и решению одного человека общество единогласно вынесло стопроцентное порицание: нельзя так делать, некрасиво, жестоко. Но, как известно, проще учиться на своих ошибках.
Что касается пенсионерки и ребенка-инвалида, которым, глотая слезы, пришлось возвращаться домой, то, думается, эту ситуацию справедливо было бы изложить с именами, фамилиями обиженных и тем более обидчиков. Так бы оно и было, если бы сама героиня не попросила этого не делать. Она их, и в этом большая житейская мудрость и истинное милосердие, простила. На то мы и люди, сказала, чтобы прощать, не черстветь душой, даже если нам делают больно. Тем более и директор, и администратор в своем поступке вроде как раскаялись и лично приезжали просить прощения.
Хотя, если честно, для меня искренность подобных раскаяний под большим вопросом. Гораздо убедительнее, когда добрые дела делаются без вмешательства посторонних инстанций, получивших от человека жалобу.
