Этот день
мы приближаем
– Михаил Чоккаевич, правду говорят, что вы альпинист, каких мало? Совершили 156 восхождений на Эльбрус...
– Ерунда! Вот мой отец – Чокка Асланович – поднимался на эту вершину 209 раз! А всего на белом свете он провел 116 лет.
– Трепетное отношение к природе – это у вас от отца?
– Во мне все от отца.
– Да, конечно. Но при всем глубочайшем уважении к легендарному балкарскому аксакалу позвольте заметить вам, что он все-таки не был академиком РАН, депутатом Госдумы, членом Высшего консультативного комитета ООН и фракции «Единая Россия», наконец, лауреатом Госпремии СССР и Героем Социалистического Труда (за разработки технологий двойного назначения – гражданского и военного), преподавателем и научным руководителем, изобретателем и экспериментатором – я ничего не забыл? Вопрос к вам: как вы все успеваете?
– Ну я далеко не все успеваю.
– Что же такого ужасного происходит?
– Человечество своими все более и более возрастающими потребностями губит окружающую среду – вот что!.. И очень мало кто задумывается об этом всерьез. Такая безответственность кончится очень плохо.
– Все когда-нибудь закончится апокалипсисом – известно из Библии...
– Да, но не стоит приближать роковой для человечества день собственными руками столь торопливо: сами живем, надо же предоставить и другим такую чудесную возможность. Тем, кто идет за нами.
– Так в чем же все-таки дело, Михаил Чоккаевич?
– В нашей стране, в Союзном государстве России и Беларуси, если хотите, до сих пор нет разумной концепции устойчивого развития как серьезного, научно обоснованного официального документа, основываясь на котором можно было бы строить стратегию и политику. У нас нет стратегии устойчивого развития, несмотря на многолетние разговоры по этому поводу. А ведь без этого нельзя строить серьезные планы на будущее.
Идеи понятны,
но не близки
– Вот как – интересно! Что такое «устойчивое развитие» – опять нечто заморское?
– Существует около сорока различных определений устойчивого развития. Если коротко, то суть можно выразить тезисом: тем, кто живет на Земле сейчас, необходимо сделать так, чтобы завтрашнее поколение жило хотя бы не хуже сегодняшнего. Вряд ли такое намерение можно назвать заморским. Нормальное желание нормальных людей.
– Вы сказали «не хуже сегодняшнего»? Но нам все время твердят: да, сегодня живем еще как-то не очень, но потерпите немного, будущее непременно светлее, там всем будет хорошо…
– Не знаю, что такое по-вашему «хорошо». Главное, повторяю, чтобы нашим потомкам было не хуже, чем нам сегодня. Это возможно при одном-единственном условии – если потребительское отношение к природе будет в корне изменено. Поэтому на сегодняшний день в понятие «устойчивое развитие» входят политическая, экологическая, экономическая, продовольственная, энергетическая безопасность.
Двойное назначение
– Вы так горячо сражаетесь за идеи «устойчивого развития»!.. Когда вам стало ясно, что это и ваша судьба?
– В 70-х годах я возглавлял Высокогорный геофизический институт Росгидромета, где, кстати, и появилась первая российская лаборатория экологии. Промышленные отходы дотянулись до наших гор – терпеть такое было невыносимо. Турбазы и дачи стали расти быстрее грибов после дождя, а это же вырубка леса, да к тому же беспорядочная. Мы решили с этим как-то бороться.
– Победили?
– Безусловно, что-то полезное сделать нам удавалось. В 90-х годах меня вызвали кое-куда и предложили заняться делом, как тогда полушепотом говорили, государственной важности.
– Как будто охрана природы – менее важное дело...
– Не менее, но спорить тогда я не стал: не имело смысла. Да и дело, которое мне предложили, было для меня действительно интересным – так я занялся военно-прикладными разработками. Они пригодились нашей армии в Афганистане, когда нас туда нелегкая занесла...
– Глупо, наверное, мне расспрашивать вас о сути тех разработок – все равно ведь правду не скажете, военная тайна?
– Да, это дело такое... В общем, первое время наши летчики плохо воевали в горах, «хромала» точность наведения самолетов. Мы с ребятами кое-что придумали, показатели резко улучшились.
– На природе это отразилось как-то?
– С какой стороны посмотреть. Уникальные технологии, основанные на новых физических принципах, разработанные специалистами Государственного высокогорного НИИ авиационной техники и вооружений, который я потом возглавил по совместительству, имели двойное назначение. Они не только в военных целях использовались, но и для защиты от жестоких катаклизмов, которые случаются – и довольно часто – в серьезных горах: лавины, сходы и прочее. Противоградовые ракеты, пусковые установки, локаторы – это все сегодня имеется на вооружении горцев, спасает их от стихийных бедствий.
– Вас за это Родина щедро наградила и Золотой звездой, и Госпремией?
– Точно.
– А за хлопоты о будущем человечества вам кто-нибудь хотя бы спасибо сказал?
– Да я же не за это работаю. Назовите любое экологическое движение в нашей стране – я участвовал в нем, многие зачинал. Вместе с бывшим министром экологии Виктором Даниловым-Данильяном – сегодня такой должности даже не существует – и профессором МГУ Кимом Лосевым мы написали целый ряд книг и учебников по экологической безопасности. В них обобщен мировой опыт защиты природы, не присмотреться к которому было бы в наше время просто преступно. Так потихонечку шел и шел я к осознанию необходимости «устойчивого развития». А потом, когда уже начал работать в составе Госдумы РФ третьего созыва, понял, что нужно занимать в этом вопросе более активную позицию. Спасибо председателю Думы Геннадию Николаевичу Селезневу: он не просто поддержал идею, но и предложил создать в Думе комиссию по проблемам «устойчивого развития». В нее сразу вошли 20 депутатов. Был учрежден и экспертный совет из 134 ведущих ученых страны, государственных деятелей, предпринимателей. Одних членов РАН – сорок умов! Мы коллективно разработали научную основу стратегии устойчивого развития РФ, ее представляли на Всемирном саммите ООН в Йоханнесбурге. На базе этих исследований была сформирована конкретная стратегия развития.
– Силища-то какая! Самое время вам рассказать, как стратегия «устойчивого развития» приживается в России?
– Плохо. Столь глобальной проблеме уделяется явно недостаточное внимание. В результате мы изрядно отстаем от других развитых стран. Недальновидное отношение ведет к дальнейшему отставанию нашей страны в области наукоемких технологий, обезоруживает Россию перед техногенными и природными катастрофами, реально угрожает национальной безопасности, в конце концов лишает Отечество будущего…
Болдырев и система
– На Кавказе говорят: одно небольшое дело дороже тысячи слов. Что-то все-таки делается сегодня в русле идей устойчивого развития конкретно?
– Конечно, есть люди, которых идеи устойчивого развития напрочь лишили покоя. Их, правда, пока единицы, но они есть. Например, вот уже почти десять лет, как известна мне и моим коллегам экологически безопасная саморазвивающаяся «Система Болдырева». Ее разработал талантливый инженер-предприниматель из Калмыкии Владимир Болдырев и все эти годы пытается воплотить в реальность. Не получается. А ведь это один из немногих на сегодняшний день реальных проектов устойчивого развития. В мире!
– В чем суть «Системы Болдырева»? Вы могли бы раскрыть некоторые подробности?
– Система специально разрабатывалась для освоения Каспийского шельфа. Всем известно, насколько богата нефтью и газом, но и хрупка там природа. Тем не менее проект устойчивого развития позволяет работать на шельфе, не причиняя природе абсолютно никакого ущерба. Обустройство нефтепромыслов осуществляется по принципу создания искусственных островов с природными ландшафтами, развитой инфраструктурой – как промышленного производства, так и социальной сферы, строительством рекреационных объектов и многого другого. Составной частью проекта является развитие экологического туризма, который бы отвечал международным стандартам. Таким образом, на каждом острове предполагается строительство рыборазводного, туристического, телекоммуникационного, а уже потом – как бы в ядре – нефтедобывающего комплекса. Тем самым нефтяная компания, которая станет заниматься осуществлением этого проекта, изначально сама себя ставит в такое положение, когда экологическая безопасность добычи является главным условием существования предприятия.
Люди и природа не будут страдать ни от нефтедобычи, ни от ее прекращения со временем. Уникальный проект позволяет создать принципиально новую модель ресурсопользования – саморазвивающуюся, которая сочетает возможности освоения углеводородных месторождений, защиты биоресурсов и решения социально-экологических и геополитических вопросов в интересах России.
– Любопытно, когда все построят, как же это будет выглядеть со стороны?
– Вполне привлекательно. Представьте себе бетонный «купол» над скважиной в виде искусственной скалы, гармонично вписанной в ландшафт. Эта конструкция станет частью рекреационной зоны туристического комплекса. После того как скважина, расположенная внутри скалы, выработает свой ресурс, в ней разместятся другие промышленные производства. Таким образом, на островах может осуществляться любая высокотехнологичная промышленная деятельность.
С другой стороны, такой подход к освоению Каспийского шельфа позволяет сблизить интересы всех Прикаспийских государств и предотвратить неумолимо надвигающуюся экологическую катастрофу. Несомненно, экологически безопасное природопользование, которое составляет основу «Системы Болдырева», может способствовать и политическому решению многих вопросов в этом регионе.
– В природных условиях Беларуси, допустим, возможно?
– Любой новый промышленный проект может быть реализован по «Системе Болдырева». И, конечно, не только на шельфе – на обычной земле. Где угодно. Было бы желание...
– Но вряд ли ваш пафос растрогает матерого российского чиновника. Употребление же такого понятия, как «человечество», может и осердить, а это, сами понимаете, ни к каким созидательным подвижкам не приведет…
– В свое время я обратился к руководству России с письмом, где от имени группы ученых предложил первоочередные меры по повышению эффективности ресурсопользования и экологической безопасности в Каспийском регионе. Ведь Каспий, уникальный природный объект мирового значения, находится на грани вероятной экологической катастрофы. И она неминуема, если мы уже сегодня не обеспечим экологическую безопасность нефтедобычи и воспроизводство биологических ресурсов.
– Но вы тоже не последний депутат в государстве – помогаете как-то пробиваться новому, светлому, а то, возможно, и вечному?
– Стараюсь. Но сами понимаете, что такое коррупция. Недаром же Президент России Дмитрий Медведев с гневом был вынужден констатировать, что коррупция превратилась в системную проблему, которой мы обязаны противопоставить системный ответ. Этим ответом мы предметно и, как я надеюсь, очень конкретно займемся на осенней сессии в Думе. Без антикоррупционного законодательства осуществление проектов устойчивого развития невозможно.
– Как вы считаете: в России когда-нибудь научатся ценить людей – отличать профана от интеллектуала, лизоблюда от искреннего патриота, корыстолюбца от созидателя?
– Очень хочется верить, что это произойдет в самое ближайшее время. А в том, что силы природы и разума в конце концов победят, я не сомневаюсь ни на минуту.