У нее нет детей. «Еще успею». Дежурная фраза, которой она, тридцатишестилетняя, отмахивается от прилипал, настойчиво советующих рожать. Особо донимают коллеги–мужчины, позволяющие себе шуточки типа: «Нужна помощь — обращайся». Она обращается. К врачам, знахарям. Мотается по святым местам, якобы исцеляющим от бесплодия. А по понедельникам ходит в храм. Замаливать грехи. В этот день там поют молебны по убиенным младенцам.
Только самые близкие подруги знают: она согрешила по молодости. На аборте настояли родители. Мол, безмужняя, позоришь семью. Катя смалодушничала. Последствия 19–летнюю девушку не пугали. Сколько вокруг таких: одну беременность прервут, другую, а через год снова ждут ребенка. Вот и она ждет. Более десяти лет. Завидует мамам. Рыдает, узнав, что кто–то убивает в себе нежданного, не вымоленного у Бога малыша... Тем, для кого беременность не самая большая мечта, а данность или вовсе — проблема, ее не понять.
Многие современные барышни рассуждают: сперва образование, карьера, собственное жилье, а уж после — дети. На то, что «даст бог зайчика, даст и полянку», они не рассчитывают. Только на себя. Вот и откладывают материнство на потом, предохраняются лет до 30 — 35. Я «продуманных» не осуждаю, сама, каюсь, жила по такому сценарию. Другое дело, если беременность случилась, а ребенок в житейские планы не вписывается. По разным причинам. Одну барышню кавалер, заметив округлившийся животик, бросил. Она, студентка, убеждена: одной ей не справиться. Другая с двумя детьми ютится в общажной комнатушке, где третий явно лишний. А бывает и так: даме под пятьдесят, внуки пошли, и вдруг — беременность. Первая реакция — шок, что скажут дети, родня, соседи? Дам, у которых уже есть дети, понять еще можно: идут на аборт осознанно. Но как уберечь от рокового шага юных, избавляющихся от первенца из–за страха перед родителями, житейскими трудностями? Какие доводы найти, чтобы убедить их, убивающих в себе дитя, что первая беременность может оказаться последней? Что после не помогут ни ЭКО, ни молитвы? Цифры — аборты и вакуумы у 70 процентов женщин приводят к бесплодию и невынашиванию ребенка — их не убеждают. Каждая верит: она не из их числа, у нее все получится. Но статистика сурова: не получается у каждой седьмой супружеской пары (по другим данным — у каждой шестой).
Мы часто сокрушаемся: нас губят наркотики и алкоголь. И не задумываемся о самом невидимом враге демографии — абортах. А с ним надо бороться. Как? Недавно российские православные активисты написали открытое письмо Владимиру Путину с просьбой запретить в стране аборты. Мол, такая поправка в Конституцию будет гарантировать «право на жизнь с момента зачатия». Подобный закон принят во Франции, где ребенок защищен уже в утробе матери. Может, аборты запретить и у нас? Но как быть с асоциальными личностями, по пьяни производящими не самое здоровое потомство? К тому же у табу есть обратная сторона: не будет абортов легальных, станут процветать криминальные. Итог — повысится материнская смертность, станет больше бесплодных. В мире уже сегодня существует понятие «абортный туризм». Стоило властям Турции этим летом заговорить о запрете абортов, как в стране тут же организовали «аборт–туры». От клиенток, желающих прервать беременность на Кипре или в Украине, отбоя не было. В августе одну турфирму за подобные туры лишили лицензии.
На Могилевщине отговорить мам от рокового шага пытаются священники, волонтеры. В городе уже несколько лет работает благотворительный фонд «Открытые сердца». За это время они спасли десятки, даже сотни жизней. Женщинам, неустроенным в быту, но решившим сохранить дитя, помогают в кризисном центре. Есть мнение: чтобы повысить престиж деторождения, надо платить хорошие декретные, всячески поощрять рожениц. Согласна. Но дело ведь не только в материальной составляющей. Успешная и знаменитая Лайма Вайкуле дважды делала аборт. Теперь горюет, что поставила на первое место не семью, а карьеру, о чем призналась в социальном фильме «Мама, не убивай», премьера которого состоялась в конце прошлого года. В этом, сдается мне, и есть главная беда — институт семьи, любовь, материнство многие современницы воспринимают как архаизм, что–то исчерпавшее себя, ненужное. Чайлдфри — свободных от детей — лично я не осуждаю. Обидно за тех, кто однажды решает выплыть из этого новомодного течения, но уже не может. Недавно узнала: моя землячка, долгие годы пропагандировавшая бездетность, к 44 годам, так и не забеременев, ушла в монастырь...
