Акулы сбиваются в стаи на потребительском рынке, в торговле и строительстве
На днях стало известно, что в поле зрения оперативников попала преступная группа “книжников”. По документам их лжеструктурам бесплатно отгружались методички и учебная литература. На деле книги продавали работникам образовательных учреждений за наличку и по более высокой цене.
Одно из последних громких дел. Финансовая милиция остановила деятельность крупной преступной группы. Через подконтрольные лжефирмы (“финки”, “помойки”, “пылесосы” — в обиходе их называют по-разному) и банковские счета двух десятков граждан они обналичивали или переводили в безналичные деньги клиентов, обеспечивая их документами для налоговиков. Оборот более семидесяти “помоек” составил примерно четверть триллиона рублей, казна недосчиталась четырех миллиардов в виде неуплаченных налогов. Часть этой суммы в бюджет вернется: арестовано более 350 тысяч долларов и двенадцать дорогих машин общей стоимостью 2,5 млрд рублей.
Лжеструктуры появились в конце 1980-х. Тогда их деятельность была связана с чистого рода мошенничеством. Однако дельцы быстро приспособились к нуждам штормящего рынка того времени: уже в начале 1990-х “помойки” стали использовать для ухода от налогов. Выручку от сбыта товара перегоняли в иностранные банки или обналичивали, использованная фирмаоднодневка закрывалась. Оставались лишь липовые документы для налоговых проверок. Через пару лет популярной услугой лжеструктур стали обменные операции.
Схемы работы хотя и совершенствовались с годами, но по сути остались прежними. Например, директору завода Иванову предложили купить сырье за полцены — по пятьсот долларов за тонну. Документов на товар у “поставщика” нет. Иванов ищет посредника, который дает реквизиты “финки”. На счет лжефирмы директор перечисляет сумму, которую заплатил бы легальному поставщику, — по тысяче долларов за тонну. “Финансисты” готовят для Иванова документы, якобы сырье заводу продала их фирма, обналичивают поступившие на счет деньги и возвращают их директору (за вычетом комиссии). В итоге половину этой суммы Иванов кладет себе в карман.
Нередко услугами теневых финкомпаний пользуются для вывода денег за рубеж: недавно Департаментом финансового мониторинга совместно с Департаментом финансовых расследований Комитета госконтроля была пресечена деятельность лжеструктуры, пытавшейся отправить за границу 10 млрд рублей. Почти за час деньги на ее счет поступили более чем от ста предприятий.
Нижняя планка стоимости услуг “финок” — 3—5 процентов от суммы. Самые высокие расценки в строительстве — от десяти процентов. Зачастую однодневки выполняют роль фиктивного субподрядчика, но есть и другие случаи. К примеру, в Гродно фирмы двух братьев, выполнявшие на протяжении трех прошлых лет строительные работы на объектах городского ЖКХ, “покупали” стройматериалы у одной и той же компании со штатом из одного человека. Она выполняла роль “прокладки”. Через накладные дельцы завышали стоимость стройматериалов, в то время как на самом деле покупали их по дешевке на рынке за наличный расчет.
Оформить на себя фирму Глеба Б. попросили через знакомых. За поход в несколько инстанций предложили 150 долларов. Двадцатипятилетнему безработному парню это показалось неплохими деньгами и он согласился. Посредник связался с ним по телефону и объяснил что нужно делать.
Просуществовала компания около полугода. За это время пару раз Глеб ездил в налоговую, за каждую поездку получая около ста долларов. Больше от парня ничего не требовалось. Позже выяснилось, что у фирмы, прогоняющей через свои счета миллиарды рублей, не было даже офиса. Глеб узнал это от финансовой милиции, которая вышла на его “помойку”. По итогам разбирательств ему назначили штраф — примерно 80 тысяч долларов в эквиваленте.
С долгом Глеб не рассчитался до сих пор. Знакомым парня, которые через того же посредника стали руководителями коммерческих структур, повезло больше: их фирмы налоговая заметила сразу. Компания Глеба продержалась долго благодаря тому, что имела специализацию: оптовая торговля автозапчастями. К помощи “финки” неоднократно прибегали автомобильные гиганты страны.
Глеб оказался вовлечен в крупную сеть лжеструктур. На сленге его роль называется “фунт” — в честь героя романа Ильфа и Петрова, который “сидел за других”.
Важное звено преступных группировок — посредники. Они налаживают связь с предприятиями, “фунтами” и курьерами, которые передают документы и деньги на предприятия. В зависимости от масштабов группировки их счет может идти на десятки человек. Схожая ситуация с бухгалтерами. При этом сложно сказать, что ими движет: зарплаты ненамного превышают те, что получают аналогичные специалисты на легальных предприятиях.
Сливки снимают лидеры финансового подполья. Они ездят на дорогих автомобилях, живут в элитных квартирах, владеют роскошными загородными домами, в отпуск отправляются на острова. С виду — обычные успешные бизнесмены. Многие помимо нелегальных структур имеют “белый” бизнес, который подпитывают незаконно полученными деньгами. Характерный пример — нашумевшее дело финансистов. Главарем группировки был экс-председатель наблюдательного совета одного из белорусских банков. Незаконный доход, полученный финансистами, следственные органы оценили в 427 млрд рублей, сумму неуплаченных налогов — 3,7 млрд рублей.
Выйти на “финансовую империю” сложно. Начальник оперативно-аналитического управления Департамента финансовых расследований Комитета госконтроля Юрий Мехедов говорит, что по ту сторону баррикад — не маргиналы, а опытные экономисты, юристы, бизнесмены: “Выйти на “верхушку” и есть смысл нашей работы. Если дело доводится до конца, мы вычисляем всю группировку: от мелких участников, которые штампуют документы, до посредников и выше. Уголовные дела возбуждаются и против представителей предприятий, которые прибегали к помощи лжеструктур для уклонения от уплаты налогов”.
В прошлом году финансовой милицией выявлено 304 преступления, совершенные с использованием “финок”, за первый квартал текущего года — уже 141. В сумме за это время в бюджет поступило более 125 млрд рублей. В среднем в год выявляется примерно по триста таких преступлений. Исключением стал 2011 год — их было 390. Вероятно, сказался кризис: двойственность валютного курса толкала предпринимателей прибегать к серым схемам, за счет чего у теневых финансовых воротил наступили очередные “золотые времена”.
Обороты лжеструктур исчисляются триллионами рублей. Потери государства — сотнями миллиардов. Вспоминается усвоенный еще в школе закон сохранения энергии: она не может возникнуть из ничего и не может исчезнуть, она может только переходить из одной формы в другую. Похожая ситуация и с деньгами. Юрий Мехедов уверен, что недополученные казной деньги преобразуются в дорогие машины, шестизначные счета в зарубежных банках недобросовестных директоров предприятий, лидеров подпольных финансовых сетей и их ближайших соратников. “Есть люди, которые даже после того как отсидели за лжепредпринимательство, выходят на свободу и вновь берутся за это. Потому что ни одним видом легального бизнеса вы таких денег не заработаете. Доходы очень серьезные и зависят от оборота. Затраты невелики. Купить готовую фирму сегодня стоит около двух тысяч долларов — этим занимаются специальные компании, — рассказал он. — Так что лидеры группировок — очень богатые люди. Как пример — их загородные дома, стоимость которых исчисляется сотнями тысяч долларов”.
Почему, несмотря на двадцатилетнюю борьбу, “помойки” еще существуют? Ответ прост: есть спрос — будет и предложение. То, что только силовыми мерами проблему лжепредпринимательства не решить, отмечают и в Комитете госконтроля. “Наши действия направлены на то, чтобы препятствовать развитию этого явления. Число клиентов лжефирм исчисляется тысячами. Субъекты хозяйствования ищут их сами. Поэтому главная задача — снижение спроса на услуги лжепредпринимателей”, — поясняет Юрий Мехедов. Эффект есть: к примеру, если в 2009—2010 годах доля оборота выявленных лжеструктур составляла 3 процента от ВВП, то в прошлом году — 0,8 процента.
Период первоначального накопления капитала, о котором Генри Форд в свое время сказал: “Я могу отчитаться за любой миллион, кроме первого”, давно прошел. Бизнес должен быть чистым. Кто с этим спорит? Хотя “финки” имеют на это свое мнение...
Брифинг
Сергей Балыкин,
глава Ассоциации малого и среднего предпринимательства:
— Лжеструктуры существуют в любом государстве с рыночной экономикой. Стремление уйти от уплаты налогов есть всегда. Но у нас имеются и другие причины. Во-первых, достаточно высокая налоговая нагрузка на бизнес. Речь идет не только о налогах, но и о неналоговых платежах, допустим, отчислениях в Фонд социальной защиты населения, которые составляют 35 процентов от зарплаты. Во-вторых, иногда работать без так называемых помоек просто невозможно из-за недоработок и частых изменений в законодательстве. В ряде случаев легализация товара сопряжена с таким количеством документов, что бизнес не в состоянии этого сделать и ему приходится обращаться к лжеструктурам. В-третьих, неэффективный контроль за доходами и расходами граждан. На мой взгляд, наши налоговые органы по уровню компетентности уступают налоговикам США, Европы и даже России. Решив эти проблемы, можно ограничить поле деятельности “помоек” и не давать им расширяться.
Сергей Чалый, экономист:
— В большинстве случаев лжепредпринимательство — это либо уклонение от уплаты налогов, либо обычное воровство денег.
К рынку это прямого отношения не имеет. Если бизнесу нужно прятаться в тень, значит, изначально источник получения дохода не совсем легальный. Так что это обычный криминал. То, что было всегда, просто в разных формах. Сейчас, по мере развития безналичного расчета, наличные деньги будут уходить в прошлое. Вероятно, в конечном итоге это приведет к тому, что некоторые виды услуг лжепредпринимателей тоже станут неактуальными.
Антон Болточко, эксперт “Либерального клуба”:
— Одной из причин существования фирм-однодневок можно назвать несовершенство налоговой системы, в том числе ее неравномерность: тем, кому льготы не положены, стремятся их получить, частично уходя в тень. Это говорит о том, что необходимо работать над упрощением системы налогообложения, которая была бы доступна всем участникам рынка.
Провоцируют появление серых схем также всякого рода лицензии и ограничительные меры. Например, новые правила для индивидуальных предпринимателей, которые требуют от них товаросопроводительных документов при продаже определенного вида продукции. Некоторые ИП, вероятно, уйдут в тень, потому что получить эти документы не смогут. Так что чем сложнее лабиринт, в котором приходится работать бизнесмену, тем больше он старается перепрыгивать через его стены, нарушая закон, либо выходит серыми коридорами.
