Как сохранить живые памятники и уберечь их от болезней
Непременный атрибут старинных белорусских усадеб — парки. Каждый уважающий себя пан стремился создать возле дворца уютный уголок для отдыха, обсадить деревьями прогулочные аллеи да еще и перещеголять в этом своих соседей. Так в Беларуси появились экзоты — растения-переселенцы из далеких заморских стран. Обязательными «жителями» помещичьих усадеб были и великаны-дубы. Большинство деревьев не дожили до XXI века — погибли во времена военных лихолетий, стали жертвами природных катаклизмов или умерли от болезней. Многие же из тех, которые сохранились, объявлены памятниками природы. Особенно много таких охраняемых объектов, как и самих старинных усадеб, в Минской области. До проведения в прошлом году инвентаризации в столичном регионе насчитывалось 28 ботанических памятников природы республиканского значения.
— К ним относятся непосредственно сами парки, также участки леса с ценными древесными породами, но больше половины всех ценных ботанических объектов — это так называемые отдельно стоящие деревья, вековые и редких пород, — рассказывает научный сотрудник Белорусского государственного университета Игорь Рудаковский. — Свой высокий охранный статус они приобрели в основном в середине 60-х годов прошлого столетия. По результатам нынешней инвентаризации были уточнены условия расположения памятников природы относительно районного центра и ближайших населенных пунктов, исправлены неточности, которые возникли по прошествии времени со дня их создания или были допущены при составлении первичных документов.
Пожалуй, из всех памятников деревья — самые уязвимые. В результате обследования на Минщине ученые недосчитались двух природных охраняемых объектов. Точнее, они сохранились до сих пор, но особой ценности уже не представляют. Так, участок еловых насаждений «Родники», расположенный недалеко от Минска, несмотря на свое название, просто-напросто усох. В Копыльском районе потерял охранный статус черешчатый дуб возрастом более двух столетий. В 2005 году порыв сильного ветра сломал дерево высотой с девятиэтажный дом в нескольких метрах от земли, уничтожив таким образом одно из последних напоминаний о парке помещиков Мержеевских в деревне Грозово. Теперь по принятой пятибалльной шкале жизненности дубу можно поставить единицу.
Вообще, не многие из отдельно стоящих деревьев получили от ученых высокую оценку. Для дубов это, в первую очередь, объясняется возрастом: памятниками природы их считают, как правило, начиная примерно с 200 лет. Исключений немного. Это дуб черешчатый возле Несвижа, представляющий собой научную и высокую эстетическую ценность не возрастом (ему «всего» 80 лет), а особой пирамидальной формой кроны. У нас такие дубы-пирамиды встречаются довольно редко. Несколько старше его по возрасту еще один уникальный и единственный в своем роде в Беларуси ботанический памятник в Клецком районе — два дуба срослись вместе, образовав один ствол и правильную букву Л. Кстати, сей природный уникум — исключение, и по своему расположению растет он в труднодоступном месте среди старой дубравы.
На опушке среди настоящего берендеева царства живет и его сосед. Этот исполин, достигший своей зрелости, то есть возраста 400 лет, даже нижние ветви имеет в два человеческих обхвата. Вот только подтачивает его ствол болезнь старых деревьев — сердцевинная гниль. Чтобы приостановить процесс разрушения, образовавшееся дупло заделали цементом.
Самый же старый на Минщине дуб имеет имя собственное — Якуб. Почему именно такое, никто толком не знает, может, из уважения к возрасту — все-таки дереву больше 500 лет. Исполин почти с трехметровым в диаметре стволом одиноко стоит посреди поля между деревнями Козлы и Гусаки в Несвижском районе. Кто и при каких обстоятельствах его здесь посадил, история умалчивает.
А вот появление семейки лип на правом берегу Немана на родине Якуба Коласа, в селе Миколаевщина (еще не так давно название начиналось с буквы Н), приписывают двум белорусским поэтам-песнярам. В августе 1912 года здесь впервые встретились Якуб Колас и Янка Купала и посадили в память об этом событии 5 лип. Сейчас их высота
Растут в Столбцовском районе еще две интересные липы. Но уже не наши мелколистные, а американские. Они постарше миколаевских и являются частью парка- усадьбы Городий Радзивиллов, а 100 лет назад, когда могли быть посажены американские липы, принадлежали шляхетскому роду Броцких.
Еще одного пришельца из Америки — пихту калифорнийскую — 170 лет назад посадила, вероятно, Михалина Доманская, фундаторша усадьбы в стиле классицизма в имении Чижевичи недалеко от Копыля. Когда-то таких деревьев было два, но сейчас «американка» растет в одиночестве. Да и как растет — достигнув зрелости, практически не плодоносит и является тем немногим, что осталось от некогда симпатичного Чижевичского парка.
Не лучше себя чувствует и получивший двойку за жизненность каштан восьмитычинковый в расположенном неподалеку Бобовнянском парке, связанном с именем хирурга-окулиста Витольда Наркевича-Иодко. От обычного он отличается не только количеством тычинок, но и цветом характерных каштановых «свечек» — они розовые. Подобные деревья в Беларуси очень редкие. Тут же неподалеку растут шесть экзотических кленов ложноплатановых, создавая подобие деревенской аллеи.
Ну и, наконец, на улице Максима Горького в городском поселке Смиловичи еще можно увидеть две старушки сосны. Только сосны эти не обычные, а черные. Им уже под двести лет, сколько и самой Смиловичской усадьбе. Строил ее и высаживал парк Станислав Монюшко, дед известного композитора. Кстати, и сам будущий музыкант бывал во дворце деда, гулял по парку, возможно, проходил и между двумя сестрами — черными соснами, сейчас окруженными другими, уже более молодыми переселенцами — туей западной, черемухой Маака и виргинской, пихтой сибирской и бальзамической, снежноягодником, дугласией. Но юные, хоть и редкие деревья не представляют такой ценности, как сосны Монюшко. Остается надеяться, что небольшой забор, которым огорожены живые памятники, поможет продлить им жизнь и сохранить для будущих поколений. Как пример таинств природы, как свидетельство седой старины.
