Корреспонденты «СБ» вышли сухими из водыВ проруби и колодцы они ныряют вовсе не за золотом и бриллиантами. Со дна рек и озер в самые крутые морозы достают тела утопленников, автомобили, улики и рыболовные снасти. Зимой спасают лебедей из ледяной западни, летом вытаскивают из грязи подвыпивших девиц. За несколько часов, что я работал водолазом–спасателем, тьфу–тьфу, ничего такого делать мне не пришлось.
Всплытие покажет
Погружение в профессию началось с водных процедур. Спасатели республиканского отряда специального назначения МЧС вдруг предложили мне самому прогуляться по дну Цнянского водохранилища. «Заодно и освежишься», — подбадривали они.
— Новички вообще–то себя по–разному ведут, — говорят водолазы. — Некоторые увольняются, не проработав и недели, другим спустя некоторое время под водой начинают мерещиться нептуны, русалки и прочая нечисть. Один хвастался: мол, что вы все реки да озера... Я вот и в море, и в океан спускался! А выехали на задание — наш смельчак упал в обморок.
Привычки терять сознание, которой скорее подвержены экзальтированные тургеневские барышни, у меня лично никогда не было, поэтому бодро натягиваю специальный непромокающий гидрокостюм. Вы когда–нибудь пытались засунуть руку в поливочный шланг на даче? Не более «комфортно» ощущаешь себя и в водолазных доспехах. «Комбинезон» сковывает движения, и я карабкаюсь по берегу, словно медвежонок, покусанный пчелами. Да еще эти ботинки, каждый килограмма по три, и баллон за спиной норовят повалить меня на землю. Приходится, как канатоходцу, буквально балансировать во время ходьбы. Неудивительно, полностью амуниция весит полсотни килограммов! Напоследок спасатели обматывают вокруг пояса страховочный трос. Это моя связь с сушей. Раз дерну — все в порядке, три — возвращаюсь назад.
— Не пытайся рассмотреть под водой диковинные раковины или огромных сомов. Кроме консервных банок и коряг на дне ничего нет, а рыба давно уплыла, — сразу предупреждает старший инструктор–водолаз РОСН МЧС Сергей Амбражей. — Зато легко можно запутаться в рыболовной сети или порезаться о какую–нибудь железяку. Вода притупляет ощущения, иногда только на берегу замечаешь рану, из которой хлещет кровь. Главное, помни: спокойствие и только спокойствие.
Куда уж тут! Эмоции зашкаливают. Пульс, наверное, вдвое выше нормы. Не каждый день все–таки приходится спускаться на дно водохранилища с грузом в полцентнера за спиной. Это вам не в бассейне с надувным кругом плескаться!
Медленно захожу в озеро. Вода уже по колено... по пояс... по шею... Наконец смыкается над головой. Ориентируюсь по веревке: перед глазами — светло–зеленая муть, густая взвесь взмывает со дна, я едва вижу кончики собственных пальцев. Дергаю один раз за страховочный трос. Мол, ситуация под контролем. Впрочем, не все так гладко: ноги вязнут в песке. Прилагая титанические усилия, делаю несколько шагов вперед. В голове пульсирует трусливая мысль: быстрее на сушу. А ведь, по идее, еще надо искать утопленника!
Что ж, пытаюсь повторить действия спасателей. Становлюсь на четвереньки и сантиметр за сантиметром прощупываю дно. Таким образом ползу метр, два, три, пять... Толща воды сверху давит, будто каменная плита, уши закладывает и страшно хочется пить. Довольно! Пора подниматься на поверхность.
На берегу пьянит свежий воздух, глаза слепит солнце. Такое чувство, что под водой бродил целую вечность. А спасатели объявляют, что не прошло и 5 минут. Знали бы вы, сколько сил забрали эти триста секунд!
Утоп–модель
Нашу тренировку неожиданно прерывает телефонный звонок. На водохранилище в Серебрянке тонут люди! Через минуту уже мчимся в спецавтомобиле. Водолаз прямо в машине надевает гидрокостюм, чтобы не терять драгоценные секунды.
— У тонущего человека — не больше 4 — 5 минут под водой, потом мозг умирает от нехватки кислорода, — рассказывает водолаз РОСН МЧС с экзотической фамилией Бакпе. — Иногда нас вызывают слишком поздно... Бывает, купальщики, едва завидев ярко–красную машину, решают, что теперь их уж точно спасут, и камнем идут на дно. Не учитывают: нужно время, чтобы доплыть до них.
А вот и место трагедии. Толпа зевак, как стая ворон, слетелась сюда со всей округи. Стоп, машина! Водолазы выпрыгивают из автомобиля и... облегченно вздыхают. Отбой. Расторопные очевидцы сами вытащили дамочку из воды. Около нее суетятся медики. Увы, мужчине никакое дыхание рот в рот уже не поможет. Страшно закатив глаза и широко раскинув руки, утопленник лежит на сырой земле. Шокировала одна мамаша, которая привела к водоему маленькую дочку. Она тычет пальцем в несчастного и объясняет ребенку, что «дядя не слушался маму».
Кто–то из толпы вдруг набрасывается на водолазов:
— Почему так поздно? Где были?
Стоическому спокойствию эмчеэсовцев можно только позавидовать. Они просто игнорируют истерику прохожего. Вообще–то друзья и родственники утопленников частенько бросаются с кулаками. В состоянии аффекта кто глупостей не натворит? Реакция иных вызывает по меньшей мере удивление. Как–то спасателям пришлось доставать тело утонувшего рыбака. Неподалеку собралась компания его приятелей. Вдруг удильщики вполне серьезно предложили эмчеэсовцам... опрокинуть стопку–другую. «Чтобы искать веселее было», — невозмутимо протягивали рыбаки полную рюмку.
Но вот что поражает, размышляю я по дороге на базу РОСН МЧС. Еще час назад здоровый господин говорил, смеялся, заигрывал со своей приятельницей... Теперь он в милицейском протоколе безлико значится: «труп». Как бы ни хотелось, в синее скрюченное тело не вдохнешь жизнь. Меня одолевает противное чувство брезгливости. А ведь водолазам приходится доставать мертвецов едва ли не каждый день. На вопрос: как выдерживают нервы, спасатели лишь пожимают плечами и хмуро добавляют — привыкли, главное — в лицо утопленнику не смотреть.
— Тонут все — мужчины и женщины, старики и дети, рыбаки и купальщики, — говорит водолаз РОСН МЧС Михаил Усков. — Чаще — нетрезвые молодые парни, отдыхающие на лоне природы в шумной компании. Пьяная бравада заканчивается скорбными завываниями девиц. Жалко дураков, хотя нам все равно кого доставать. Когда работаешь под водой, мысли только об одном — быстрее найти утопленника и передать тело родственникам.
Без тормозов
На интересную тенденцию как–то обратили внимание медики Института травматологии и ортопедии Минздрава. В самый разгар купального сезона резко сократилось количество горе–ныряльщиков, которые обычно ежедневно ломают позвоночники, пытаясь прыгнуть в воду поизящнее. Объяснение нашлось быстро: в связи с уборочной страдой запретили продавать алкоголь...
Статистика подтверждает — каждый второй утопленник был пьян. У нетрезвых притупляется чувство опасности, и они способны на необдуманные поступки. Недавно, например, на рыбалке утонул известный актер. Его приятель, когда приехали спасатели, едва держался на ногах, а спиртным от удильщика разило за версту, рассказали в ОСВОДе. Друг актера даже не осознавал до конца, что произошло.
Но рядом с трагическим, как это ни странно, зачастую соседствует юмор. Как–то около Троицкого предместья, когда спускали Свислочь, девица в изрядном подпитии залезла по пояс в грязь и застряла в городской трясине. Ни туда, ни сюда. Друзья пытались помочь — тщетно! Сами вязли в грязищи. Пришлось вызывать спасателей, которые вытащили «купальщицу» в мгновение ока.
Зато не до шуток было крутым ребятам, устроившим фигурное катание на льду... на джипах. Лед не выдержал веса внедорожников и проломился. Одна машина успела выехать на сушу, а вот «Гранд Чероки» опустился на дно. Интересно, что хозяин больше всего беспокоился, как бы спасатели, достававшие иномарку, не поцарапали кузов.
Из найденных водолазами на дне трофеев вполне можно организовать настоящий музей. В «экспозиции» — топоры, удочки, фонари, ласты, спиннинги, ножи, даже милицейская дубинка. Бывает, обращаются оперативники из «убойного» отдела — надо достать из водохранилища улику. Водолазы часами ищут какой–нибудь перочинный ножик в толстом слое ила. А его попросту там нет: подозреваемый водит за нос следствие.
Куда приятнее спасать птиц из ледяного плена. После первых заморозков лебеди буквально вмерзают за ночь в лед. Вызволять их из западни тоже входит в обязанности спасателей.
Кстати, поздно ночью, когда я уже уехал с «Цнянки», был второй вызов. Аккурат на то самое место в Серебрянке. Молодой парень утонул буквально в пятнадцати метрах. Пьяный, конечно...
* * *
Язычники свято верили, что река — это граница между миром мертвых и живых. Древние славяне боялись нарушать ее неписаные запреты. Теперь забыли о дедовских обычаях. Заигрывая с водой, мы все чаще переходим ту мистическую границу. По предварительным данным ОСВОДа, в этом году утонуло как никогда много человек — 934. Первого сентября в школу не пришли 78 детей, почти три класса поглотила вода. Пожалуй, единственные, кого прощают боги воды за вторжение в свои границы, — это водолазы–спасатели.
Фото Виталия ГИЛЯ, «СБ».
