Не писала я в редакцию, — сказала пенсионерка и тут же пояснила: — Это внуки мои пишут, стараются помочь бабушке...”
Письмо в “НГ” поступило от имени ее, Надежды Велько, 87-летней жительницы деревни Гоцк Солигорского района. Дескать, многие годы отработала в колхозе, вырастила пятерых детей. Но более 15 лет назад сгорел дом, и местные власти не помогли его восстановить, только провели электричество в подсобное помещение, которое она приспособила под жилье. Даже с Днем Победы ее, бывшую узницу, не поздравили...
Сегодня никто не может сказать, от чего в один из вечеров вспыхнул дом Надежды Велько. Сгорели крыша, пол, пострадали окна. Но добротный сруб в основном остался целым. Восстановить жилище было намного проще, чем построить новое. Но сруб с угольными шрамами многие годы стоял открытым дождям и ветрам. Сегодня от него остался только нижний венец, остальные бревна сложены в штабель, будут использованы для иных нужд. В большом семействе Надежды Романовны почему-то считают, что дом должна построить местная власть. Ведь она — бывшая узница. Но так ли это?
Законом Республики Беларусь “О ветеранах” предусмотрены льготы тем, кто был угнан на принудительные работы в Германию в несовершеннолетнем возрасте. Надежде в тот момент было уже 19 лет. Ее сверстницы могут иметь льготы только в случае, если они были настоящими узниками — находились в тюрьме, гетто, в концентрационном лагере. Надежда Велько, вывезенная в Германию в мае 1942 года, узником не была. Она работала у немецкого бауэра...
Безусловно, угнанным на принудительные работы приходилось нелегко. Чужие нравы, унижения. Но современные немцы покаялись за своих предков, постарались материально компенсировать бывшим невольникам моральный и физический урон.
— Да, я трижды получала из Германии хорошие деньги. Один раз в марках, второй — в евро, третий — в долларах, — говорит Надежда Романовна. — Все детям, внукам раздала.
— А почему на них дом не восстановили? — спрашиваю.
— Потому что дурная была! — по-простому объясняет пенсионерка.
У Надежды Велько десять правнуков, еще больше — внуков. Если бы каждый из них на бабушкин дом за ее же деньги поставил по одному стропилу, положил по два листа шифера... Кстати, местные власти не остались глухи к их просьбам помочь бабушке. В 1996 году Солигорский райисполком выделил Надежде Романовне два миллиона рублей, что на тот момент составляло 20 минимальных зарплат. Но ни один гвоздь в сруб за эти деньги не был вбит. И позже материальная помощь пенсионерке Велько оказывалась, вот и недавно из фонда районного управления по труду, занятости и социальной защите ей выдали 50 тысяч рублей...
— Говорят, что вам предлагали переселиться в один из пустующих домов вашей деревни? — спрашиваю.
— Да, но я не захотела оставлять свою усадьбу.
— А если сейчас предложат? Свободные дома в Гоцке есть...
— Пусть перевезут и поставят дом на мой участок. Я тут привыкла, рядом живет дочь Ева.
Нынешнее жилище Надежды Романовны более чем скромное. Печка, кровать, стол с телевизором, радио. Но вокруг чистота, порядок. Внучка Татьяна ухаживает, за это ей идет трудовой стаж и начисляется пособие по уходу в 173 тысячи рублей. По выходным наведывают Надежду Романовну и другие внуки, правнуки. Свежий воздух. Целебный сыродой, вкусная сметана — бабушка держит корову. Экологически чистые огурцы, лук, картофель — Надежда Романовна еще сама пропалывает приусадебный участок, при этом, как говорят соседи, иногда напевает песенки...
Татьяна живет с матерью Евой Степановной, пенсионеркой, через дорогу, в просторном доме. Зовут к себе бабушку — места хватит всем. Но та не желает оставлять свою скромную обитель. Дескать, к дочери в выходные приезжают дети, шумят, а она привыкла к тишине. Каждый человек имеет право выбора...
И в праздник Победы, и в День освобождения Беларуси о Надежде Романовне не забывают. Ее, как и еще два десятка женщин Гоцка, перешагнувших восьмидесятилетний рубеж, помогавших в годы гитлеровской оккупации партизанам, деливших с ними все горести, беды, местные власти приглашают на торжества. Говорят слова искренней благодарности. И есть за что: в годы войны в этом полесском уголке шли настоящие баталии, не случайно колхоз их назвали “Партизанский край”...
— Персональные открытки и небольшие суммы денег в такие праздники мы адресуем только ветеранам, участникам войны, в их честь местный предприниматель даже накрывает стол, — говорит председатель Гоцкого сельсовета Виталий Ребко. — Но мы помним и о тех, кто жил в грозное военное время, приближал победу, по мере сил стремимся им всем помогать...
