Возвращалась из командировки в колонию для несовершеннолетних. Заспорила с коллегой: можно ли их вообще перевоспитать? Тем более, в таких местах, где правонарушителей лишь на время изолируют. Взращивая при этом иждивенцев. Да, за решеткой подростки ведут себя как надо, но потом? И как они могут измениться, находясь среди себе подобных?
В чем–то коллега, наверное, права. К тому же важно, как работать с детьми и какова степень их запущенности. Однако не будем забывать: проблема гораздо шире и ростки ее — в далеком детстве. В силу специфики своей работы частенько разговариваю с молодыми преступниками или читаю их «опусы» в материалах уголовных дел, просьбы о помиловании. Далеко не все искренни в раскаяниях и находят сотни оправданий: «вышло случайно», «дело сфабриковано», «главные свидетели заинтересованы в том, чтобы я сел», «вина не доказана», «доводы прокурора необоснованны, а приговор суда слишком жесткий»... Такие, как правило, не меняются. Но есть и другие, как мой новый знакомый Вадим, чьи слова не просто трогают искренностью, а заставляются о многом задуматься.
...После уроков Вадим как обычно играл с приятелями в футбол на школьном стадионе. Победа! Подростки ликовали. «Может, еще разок. Отыграемся», — упрашивали соперники. «Нет, ребята, я — домой. Дела». Вадим в приподнятом настроении перемахнул через забор и свернул за угол дома.
— Деньги принес, щенок?! — чья–то мощная рука вдруг прижала его к стене. Напуганному парнишке, закрывшему от неожиданности глаза, не нужно было их и открывать, чтобы понять, кто был перед ним. Гришку он узнает даже по одному звуку его противного голоса. Двадцатилетний здоровяк уже давно не давал прохода парню, караулил его у школы, у дома и вымогал деньги. Их Вадим отдавал с неохотой, за что Гриша частенько угощал его оплеухой. Бил даже ногами, когда подросток становился совсем непонятливым.
— Я спрашиваю, деньги принес?!
— Нет у меня.
В ответ — удары. Вадим не помнил, как от боли сполз по стене на землю, как брел домой, придя в себя лишь у двери квартиры. Спешно оглядел одежду: разорванная рубаха, грязные брюки могли выдать тайну. Пригладив рукой взлохмаченные волосы и попытавшись вытереть кровь у губ, отчего рана закровоточила еще сильнее, как можно тише провернул ключ в замке. На счастье или на беду дома никого не оказалось: отец не вернулся с работы, а мать с братом Вадима из больницы (у мальчика был рак почки).
После таких встреч с вымогателем подросток твердил, что убьет его. О своем намерении рассказал другу. Тот и не стал отговаривать. Через несколько дней Вадим сознался в убийстве.
«Я убил человека», — говорил он потом и в суде. После того как это случилось, внутри у мальчишки была пустота, словно ужаснейшую ошибку совершил не он, а кто–то другой. Хотелось, чтобы все поскорее закончилось, чтобы его осудили и отправили... Все равно куда, лишь бы подальше от всех, от непонимающих, наполненных болью глаз близких. А главное — подальше от глаз ЕГО матери, в которые Вадим вряд ли когда–либо осмелится взглянуть.
...В колонии до конца срока ему оставалось несколько лет. «Чувство вины... Хотел бы сказать, что оно со временем притупляется, но это не так», — говорит мне теперь парень. Истории вроде этой вынуждают задуматься о том, как податлива детская психика, о поведении родителей, а также о жестокости подростков. Одни пинают девочек, другие плюют на полных ребят, третьи избивают детей и доводят их до самоубийства. Чаще всего жертвами малолеток становятся сверстники. Нередко убийствами заканчиваются и разногласия с родственниками. Пару лет назад 12–летний паренек из Подмосковья убил отца ударом ножа в сердце за то, что тот перерезал интернет–кабель. В Санкт–Петербурге в том же году подросток зарезал мать: она запретила играть на компьютере. Порой, как в случае с Вадимом, дети идут на преступление от безысходности.
Увы, в списке малолетних преступников немало тех, чьи судьбы должны бы стать назиданием для родителей. Детям нужно помочь сориентироваться в настоящем, научить правильно воспринимать успехи и неудачи, дать понять, что они могут быть успешны, не позволить им отдалиться. И сколько бы споров не было вокруг этой темы, мол, кто виноват, вина прежде всего лежит на матери и отце.
...Покидая колонию, снова встречаю Вадима. Он играет в футбол. Вот парень уверенно ведет мяч по полю и... гол! Эх, и хотел бы он сейчас, как прежде, мчаться дальше по своим делам... Если бы не этот высокий забор.
gladkaya@sb.by
Советская Белоруссия № 58 (24688). Пятница, 27 марта 2015
