На Брестчине бесчинствовало около 250 отрядов УПАЗа дискуссиями вокруг Организации украинских националистов (ОУН) и Украинской повстанческой армии (УПА) внимательно следят в Беларуси, особенно в приграничных с Украиной регионах. Вот только на вопрос, стоит ли наделять бойцов–ветеранов ОУН — УПА теми же правами, как и ветеранов Великой Отечественной, в Брестской области вряд ли кто ответит положительно. Время летит, но еще живы многие, кто помнит, как отряды «борцов за свободу» зверски расправлялись с людьми, не жалея ни стариков, ни детей, поджигали дома, забирали со стола последние краюшки хлеба...
...И вот, что интересно, — когда в «СБ» появился материал на эту тему, какие–то юные недоумки (по-другому не скажешь!) просто–таки завалили интернет–адрес газеты «негодующими» посланиями с лейтмотивом «руки прочь от героев Украины»... Дискутировать с недоумками не о чем! Но очень жаль, что в мелкотравчатых политических целях замечены и серьезные дяди–политики, которые занимаются подлостью — суетятся, пытаясь реабилитировать убийц.
Бандеровцы, так в народе до сих пор называют боевиков Украинской повстанческой армии, в 30 — 40–х годах шумно декларировали приверженность «освободительной борьбе» против всех «врагов Украины». В это число были внесены поляки, белорусы, русские, евреи... Вроде бы (на словах!) и немцы. Но в действительности все обстояло иначе. Уже с первых дней оккупации западных районов Украины бывшие подпольщики Организации украинских националистов с энтузиазмом вступили в ряды вермахта, а вскоре под патронатом Гиммлера была создана дивизия СС «Галичина». Солдаты и офицеры этой дивизии, люди Бандеры и Мельника не только запятнали себя расстрелами мирных жителей бесчисленных местечек и городов Украины, но и принимали участие практически во всех карательных операциях на территории оккупированной Белоруссии, а затем в составе фронтовых частей бились с войсками Красной Армии. Подчеркнем, под нацистскими эсэсовскими штандартами! Где же здесь «борьба за свободу Украины»? И чем они, бандеровцы в черных мундирах, отличались от своих братьев по оружию из немецких эсэсовских дивизий «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова». И была ли разница для несчастных польских крестьян, кто сжигал их дома и убивал их детей — немецкие или украинские эсэсовцы?
...Летом 1942 года в Брест прибыл эсэсовский батальон, состоявший из украинских националистов, с задачей «очистить город от чуждых элементов». Поскольку к тому времени местные евреи были уже уничтожены, каратели–оуновцы по доносам городских мерзавцев выискивали брестчан, имеющих польские корни. Убивали безжалостно — выводили на огороды, сначала расстреливали мужчин, потом — женщин и детей. На старом брестском городском кладбище до сих пор есть отдельная аллея, где похоронены жертвы оуновской борьбы «за чистоту нации». Сейчас на той аллее редко бывают посетители — эсэсовцы истребляли всех под корень, были выбиты целые семьи. Да и сами украинцы немало потерпели от тех, кто приветствовал друг друга боевым кличем «Слава Украине», — как и германские наци, бандеровцы не знали жалости к тем, кто вступил в бой с коричневой сволочью...
На Нюрнбергском процессе деятельность эсэсовских формирований получила должную оценку — они были признаны бесчеловечными и преступными. Все эти «сичовые стрельцы», «галичины», «роланды» и пр. были объявлены международным сообществом вне закона. Почему же сегодня их пытаются реабилитировать? Только потому, что этот бесстыдный акт понадобился группе циничных политиков, чтобы любым способом поднять свое пошатнувшееся реноме? Но это чересчур низко! Еще раз повторим: и в годы Второй мировой войны, и в послевоенные годы бандеровцы воевали не со «сталинскими бандитами» — они безжалостно убивали мирных жителей, обычных крестьян, всех антифашистов и потому поставили себя в один ряд с палачами Освенцима и Хатыни. Да, собственно говоря, они и были ими!
И пусть бессовестные и конъюнктурные «научные мужи» приводят разные «смягчающие» аргументы вроде того, что в 43–м году гестапо интернировало в лагерь Степана Бандеру (бандит у бандита дубинку украл!), а пан Коновалец «не любил» гауляйтеров... Остались свидетели зверств... Наш корреспондент отправилась в сельскую полесскую глубинку, где, казалось бы, вообще нечего было делать «пламенным борцам за свободу Украины», встретилась с простыми крестьянами, чьи отцы и деды тоже никогда не имели отношения к политическим доктринам, а традиционно растили детей и хлеб. Но коса кровавого, дикого расизма и национализма прошла по их мирным пажитям и судьбам.
Какой негодяй после этого может говорить, что убийцы белорусских детей могут считаться «героями», «демократами» и стоять на одной доске с теми, кто в боях переломил хребет гитлеризму и спас от нацизма мировую цивилизацию?
Они охотились за людьми
Украинские новости в деревне Леликово Кобринского района узнают моментально: здесь принимаются украинские телеканалы, да и «сарафанное радио» работает оперативнее «Евроньюс» — все–таки граница прямо за деревенской околицей. Весть о том, что президент соседней страны издал указ, признающий бойцов ОУН — УПА «борцами за независимость Украины», здесь восприняли с горечью.
— Бандеровцы убивали нас. Какие же они герои? Какие они освободители? — разводит руками заведующий Леликовским сельским клубом Петр Шепетюк, главный деревенский краевед. Не может того понять и его жена Анастасия Игнатьевна.
— Я хотя ребенком была, но хорошо помню, как отец на вечерках с односельчанами обсуждал очередные налеты бандеровцев, — вспоминает Анастасия Шепетюк. Хорошо помнит она и кто убил ее двоюродного деда...
— Батька мой, Иван Иванович Шепетюк, не был никаким политиком, — вспоминает дядя Анастасии Игнатьевны Алексей Иванович. — Как–то он заболел, лежал дома с воспалением легких. Я, 9–летний, рядом на кровати. Тут открывается дверь, врываются шестеро с ружьями — и к батьке... Я спрятался с головой под одеяло. Слышу, выстрелили, еще один выстрел и еще. Ну, думаю, убили отца, мать, сестру. Не дышу и жду своей очереди.
Оказалось, что все три пули достались больному и абсолютно беспомощному Ивану Шепетюку. Своих убийц помощник председателя сельсовета хорошо знал — это были жители украинской деревни Сомари, что в нескольких километрах от Леликово. Между озерами Малый и Большой Ореховец расположена песчаная коса, там у них имелся схрон. С войны и до самого 1953 года, когда банду разгромили на территории Украины...
У Евдокии Ульяновны Гогнюк бандиты убили отца в военные годы. Узнали, что соль из Кобрина он возит не только по заказам односельчан, но и для партизанской бригады.
— Мы знали, кто бандитов навел. Наша это семья, деревенская. Отец как раз в поле навоз вывозил, когда пришли трое, вывели в лес и там его расстреляли. Мама — беременная, мы — мал мала меньше. Как нам тяжело было, мыкались по чужим хатам, я в семь лет коров пасти пошла по найму, — рассказывает Евдокия Ульяновна, смахивая уголком платка набежавшие слезы.
Петр Шепетюк ведет меня на кладбище. Чуть поодаль от современных памятников — аккуратный металлический крест с табличкой: «Здесь похоронены два брата, убитые бандой». Могилка ухоженная, и надпись не стерлась за долгие годы.
— А у этих погибших детишек родственники остались? — спрашиваю у Петра Степановича.
— Да, брат Николай живет неподалеку. Можем зайти...
Оказалось, что семья Николая Ерофеевича Коржа от рук бандитов пострадала как никакая другая в деревне. Двое убитых мальчишек — его братья. А позже бандеровцы застрелили и отца.
— Они охотились за Сергеем Никитюком, нашим участковым, который дружил с моей сестрой и иногда приходил к нам в гости, — вспоминает Николай Ерофеевич.
День 24 апреля 1945 года Николай Корж запомнил до деталей: дом, стрельба из–за колодца, пожар, изувеченные тела Мити и Яши, мать, у которой от шока даже слез не было...
— Мы, малые дети, спрятались на улице, в яме из–под картошки. Бандеровцы увидели нас и бросили гранату. Митя, ему уже 14 лет было, с годовалым Яковом на руках выскочить из ямы не успел. Погибли, — Николай Ерофеевич показывает мне тот самый колодец, из–за которого во время нападения бил бандеровский пулемет. Позже, уже в середине 50–х, застрелили и Ерофея Коржа. Он был лесником, вычислил занимавшихся браконьерством бандеровцев, пошел по их следам. Вот и вся их «борьба за Украину...»
Леликовцам, пережившим войну и послевоенный страх бандеровских налетов, сегодня кому 70, а кому и за 80 лет. Вот только детские воспоминания с годами не притупились. Рассказывают и плачут. Тем больнее память, что убивали не немцы, зверства которых считались обычным делом, а соседи–украинцы: в бандеровские отряды, которые пышно именовались УПА, вербовались жители окрестных деревень. И распоясавшиеся, потерявшие от безнаказанности человеческий облик бывшие крестьяне не уступали в лютости немцам, убивали страшными изуверскими способами. Леликово в те годы находилось в составе Дивинского района Брестской области. В архивах КГБ хранится немало дел, подтверждающих, что с ОУН — УПА в окрестностях Дивина было связано около трех тысяч человек. Отряды — Дворко, Ермака, Конопелько, Артемчука, Ющика, Савчука — назывались по фамилиям главарей. Особой жестокостью отличалась банда-боёвка Дворко. Весна, май, победу бы праздновать в войне с немцами, а в Дивинском районе эта банда продолжает свои кровавые дела: убивает юношу, комсомольца, вешает двоих мирных жителей Дивина, расстреливает мать красноармейца-срочника, избивает работницу райисполкома... Это что, тоже была «борьба за Украину» на территории Белоруссии?..
Рука об руку с СС
Большую часть Брестской, Пинской и Полесской областей гитлеровцы включили в состав рейхскомиссариата «Украина». Да и украинские националисты южные районы Брестской области считали своими, «исконно украинскими землями». Уже с лета 1941 года на территории украинско–белорусского Полесья действовала организация «Полесская сечь», созданная Тарасом Боровцом (Бульбой). В 1943 году «Полесская сечь» подчинялась бандеровской ОУН.
К 1944 году позиции ОУН на Брестчине значительно окрепли: было создано мощное подполье, заложены базы. Вооружались бандгруппы за счет отступающих немецких войск — те оставляли им даже пушки, а одевались зачастую в красноармейскую форму, которая снималась с убитых советских солдат. К концу года в Брестской и Пинской областях, по данным НКВД, действовало около 250 групп и отрядов численностью от 25 до 500 человек.
Боевые организации комплектовались в основном из числа местных жителей — уголовников, бывших старост, полицаев и бургомистров, дезертиров, а молодых людей призывного возраста порой вовлекали в банды насильно.
Захваченные при ликвидации бандформирований документы раскрывают структуру так называемого «Белорусского окружного провода» (БОП), руководившего террористической деятельностью на территории Брестчины. Главе БОП Богуну подчинялись Брестский, Пинский и Кобринский надрайонные «проводы», каждый из которых обладал условным шифрназванием и номером. К осени 1948–го Богун контролировал подполье ОУН на территории Брестского, Березовского, Пружанского, Антопольского, Кобринского, Дивинского, Жабинковского, Малоритского районов Брестской области, Ивановского, Столинского, Жабчицкого, Логишинского и Лунинецкого районов Пинской области.
Хотя и выступали националисты под лозунгом «Наши враги — немцы и большевики», фашистам они помогали делом. Объясняли: дескать, «сотрудничаем из протеста к несправедливому советскому строю». Что это было за сотрудничество — видно по деревенским кладбищам.
По архивным данным, только в 1944 — 1946 годах ОУН — УПА совершили в наших краях 2.384 диверсии и теракта. Погибли 1.012 человек. Кем были убитые? Есть сведения за 1945 год: 50 — сотрудники НКВД, 8 — офицеры Красной Армии, 28 — рядовые и сержанты, 171 — партийные активисты, а 298 — местные старики, женщины, дети. ОУН — УПА воевали с белорусским народом, причем такими методами, которые зачастую превосходили по жестокости эсесовские.
...Прошли годы. Сейчас в Леликово дружно живут люди разных национальностей. Панасюки, Ярмолюки, Шепетюки, Солянчуки — украинцы, у фамилии Кальман — венгерские корни, Поплавские — поляки, Трубчики и Демчики — из цыган, Здановичи — белорусы. Никто не убедит их, что зверствовавшие на этой земле в 40 — 50–е бандеровцы были героями–освободителями.
Правда — лучшая поддержка человеку на его жизненном пути, и никакое преступление нельзя оправдать «патриотической» демагогией. Так думают жители Леликово, отметившие недавно в теплом кругу односельчан 460–летний юбилей своей многострадальной полесской деревушки...
Фото автора.
Автор благодарит сотрудников УКГБ по Брестской области за помощь в подготовке материала.
