Раиса Кирпиченко вплетает их не только в иконы, но и в детские жизни
Искусство не требует жертв. Оно требует терпения и светлого движения души, от которого все вокруг преображается и наполняется смыслом. Приехав в Костюковичи 24 года назад по распределению, Раиса Кирпиченко не предполагала, что встретит здесь первую любовь, создаст семью и узнает свое истинное предназначение. Как художник и как женщина. В ее необычной квартире-музее побывал корреспондент «Р».
Три комнаты, маленький коридор – типовое жилье в хрущевской пятиэтажке. И такое нетипичное наполнение! На стенах, на полочках серванта, на полу и на столике – рукотворные шедевры из лозы, соломки, бисера, бумаги и ниток. Сразу видно: хозяйка квартиры знается с музами и находит воплощение своих идей в самых причудливых материалах и формах. Трудно поверить, что по образованию Раиса Терентьевна техник-технолог.
— Моя мама, Анна Филипповна, даже сейчас в свои 82 года —рукодельница каких поискать. Шьет, вяжет, вышивает. Так что я с раннего детства умела держать иголку с ниткой – оттуда все и пошло, — признается хозяйка квартиры. – Много лет я выписываю журналы по вязанию и знаю с закрытыми глазами самые сложные схемы и петли. Как-то в одном из номеров увидела фотографию иконы, которую вышила мастерица из Гродно. Основные цвета, тона и полутона были переданы так правдоподобно, что я изумилась. Эта идея приходила мне и самой не раз, но не знала, как подступиться к трудоемкой работе. А тут как будто подсказка: вот, смотри. Решила попробовать.
На первый библейский сюжет «Иисус-пастырь со своим стадом» ушло больше года. Самым трудным было подобрать нужные оттенки ниток. В магазинах города необходимой палитры не нашлось — пришлось выбирать и заказывать по каталогу вместе с льняной канвой. Специфика работы в том, чтобы правильно разделить полотно на микроквадратики, нанести рисунок и заполнить «соты» нужным цветом.
— Подсчитала, что на это изображение потребовалось более 30 различных оттенков акриловых ниток. Главный плюс в том, что в отличие от обычных они не выгорают на солнце и не линяют, — показывает мастер. – Когда работа была окончена, пригласила к нам отца Сергия, настоятеля Свято-Крестовоздвиженской церкви. Он освятил вышивку и дал несколько практических советов. Например, цвета в канонической церковной живописи всегда приглушены и не должны пестреть. После я специально ходила в храм и пристально рассматривала иконы. Теперь стараюсь шить по образу и подобию.
Вскоре на стенах квартиры появились в подрамниках изображения Николая Чудотворца, сцена бегства в Египет, Нерукотворный образ Иисуса Христа, Господь в терновом венце, образы Божией Матери «Умиление», «Скоропослушница», «Утоли моя печали», а также десятки сюжетов из Библии.
— Каждую икону я начинаю вышивать с глаз. Не могу объяснить это чувство словами, но именно в глазах ее сила, глубина и энергетика. В зале у нас висит Нерукотворный образ Иисуса, и все гости говорят: в какой бы точке ты ни стоял, он смотрит на тебя. Моя задача как художника в том и состоит, чтобы создать диалог, — увлеченно говорит Раиса Кирпиченко. – Поначалу я долго мучилась и не знала, как сделать нимб над головой святого. Ни одни нитки не могли передать чистоту его сияния. И вот пошла как-то на рынок и случайно увидела палатку, торгующую платками. Один из них был вышит нежно-золотой нитью, как это было принято во времена наших бабушек. И меня осенило! Я купила один, распустила на нитки дома – так был получен нужный цвет.
Три года назад жизнь костюковичской мастерицы круто изменилась. Оставшись без мужа и вырастив двоих сыновей, Раиса Кирпиченко всерьез задумалась о том, чтобы взять на воспитание девочку из приюта. Уехала в Борисов одна, а спустя время в квартиру с иконами вернулись втроем…
— Я всегда мечтала о дочери, о бантиках, лентах и платьях. А Бог дал нам с мужем парней: старший сейчас живет и работает в Кричеве, младший заканчивает школу. Лет десять назад к нам в трест привезли на работу группу подростков из Мстиславльского интерната. Посмотрев на них, я испытала настоящий шок. Они постоянно прогуливали, в общежитии, где им выделили по комнате, сбились в одну и спали на полу. Там все было общим, даже одежда. На мир они смотрели через призму слова «Дай!». Именно тогда я впервые задумалась над тем, чтобы взять на воспитание девочку, — вспоминает рукодельница. – В Борисове Наташку я приметила сразу и сказала себе: моя. Долго наблюдала за ней и приметила, что она постоянно бегает к девочке из другой группы. Оказалось, это ее младшая сестра Юля… К такому повороту событий я была не готова. Вернулась домой – посоветоваться с родными.
Показала фотографии. Мама Анна Филипповна и сыновья в один голос сказали: «Где одна, там и две». Так в двухкомнатной квартире на третьем этаже стало пятеро жильцов. Самое трудное началось потом.
— Больше всего я боялась, что не потяну столько детей одна. Муж умер, поддержки нет… Но этот вопрос решился сам собой: я оставила работу инженера по труду и стала социальным воспитателем. Государство платит мне зарплату за воспитание дочерей, кроме того, доплачивает деньги на их содержание. Материальный вопрос был решен. Начались серьезные проблемы адаптации, — вспоминает Раиса Терентьевна. – Мама Наташи и Юли лишена родительских прав. Сказать, что она за ними не смотрела, — ничего не сказать. Я впервые увидела детей, которые не знают, что такое ложка и вилка, которые не понимают, что такое снег, игрушки и, вообще, для чего люди обнимают друг друга. Самым большим удивлением для них было то, что диван и кровать могут быть свободными. В их доме там всегда спали незнакомые мужчины. У обеих девочек было серьезное отставание в педагогическом развитии. Мы нанимали логопеда, психолога, репетиторов по отдельным предметам… Сейчас Юля в свои восемь лет ходит в третий класс и считается одной из лучших учениц. Наташе 10, она в третьем интегрированном. Мы долго учились тому, что у каждой вещи должно быть свое место, что посуду нужно мыть за собой… Сегодня мы семья. Если у них что-то не ладится, места себе не нахожу.
Смотрим фотографии в альбоме. Вот девочки на празднике города, вот в венках на берегу реки, в новых, сшитых мамой платьях на школьном балу, среди роскошных цветников на даче, возле мамы в зале — с учебниками и тетрадками…
— Наши обычные вечера: я сижу в кресле с вышивкой, а Юля с Наташей учат рядышком уроки. Они читают вслух учебники, решают задачи, а я слушаю и исправляю. Мне приятно, что девочки и сами пробуют вышивать, но я их не тороплю – пусть сначала научатся делать глазами. Иногда сидим вот так все вместе, а я сама себя спрашиваю: неужели это ты посреди такой семейной идиллии? – закрывает альбом счастливая мама. – Сейчас малышки на летнем отдыхе в Италии, в 200 км от Рима. И я уже скучаю. Дочери ездят в Сориано с 2008-го: принимающая семья, узнав, что я шью, попросила вместо сувениров вышивку. Три месяца делала им икону Спаса Нерукотворного. Получив ее, итальянцы позвонили и 20 минут кричали в трубку: «Браво!»
В январе этого года в районном краеведческом музее прошла уже вторая персональная выставка работ Раисы Кирпиченко. И мастер не собирается останавливаться на достигнутом. В ближайших планах художницы – создать огромную, на всю стену, икону Рождества Христова. Для этого потребуется несколько льняных полотен, три десятка мотков ниток и, конечно, та невидимая сила любви и сострадания, от которой все вокруг преображается и наполняется смыслом.
-----------------------------------
Прямая речь
Григорий ШАУРО, заведующий кафедрой народного декоративно-прикладного искусства Белорусского университета культуры, доктор искусствоведения, профессор:
— Подобные работы мне доводилось видеть на Витебщине, Брестчине и Минщине. Многие из них впечатляют индивидуальным мастерством и подбором красок. Однако, не обижая никого, в полном смысле слова произведениями искусства или фактами народного творчества назвать их трудно. Скорее это хобби, любительство, сложная разновидность вышивки, приближенная к академическому оригиналу. По сути, это возвращение к духовным корням православия через икону.
------------------------------------
Работы Раисы Кирпиченко:
Фото: Василий МАТВЕЕВ
