Когда гуляешь светлыми аллеями этого минского парка среди вековых деревьев, ноги сами несут к удивительному особняку под зеленой крышей. Подходишь ближе, и кажется, что сюда вот-вот подъедет карета, с запятков которой спрыгнет лакей и откроет дверцу для загадочной дамы в пышном платье. Накануне открытия филиала Музея истории города Минска — усадебного дома Прушинских-Любанских — о связи с миром сегодняшним напоминали только экскаваторы, ровняющие будущую лужайку перед постройкой. Но стоило лишь переступить порог, как снова появилось ощущение возврата в далекое прошлое. Загадочная усадьба рассказывала свою историю.
Ноги сами несут к удивительной усадьбе под зеленой крышей.
Фактически на пороге, вооруженная сухой тряпкой, нас встречает реставратор Музея истории города Минска Марьяна Жидкевич (на снимке). Совсем скоро ей на подмогу должны приехать еще семь коллег — задача у каждого своя. Хотя, говорит она, протирая массивный комод, основные работы здесь уже завершены. Осталось, так сказать, лишь навести лоск. «Все экспонаты в хорошем состоянии, и не требовалось больших усилий, чтобы довести их до ума, — улыбается она. — Сейчас провожу их сухую чистку». Есть у реставратора и другое не менее важное дело — подготовка для экспозиции двух писем Любанскому, а еще разных мелочей, например тюбика от пасты 1899 года.
Заместитель директора музея Петр Хотько достает увесистую связку ключей, и вот мы уже в кабинете-диванной, первом месте, куда попадали гости, приезжавшие к пану. Тут отдыхали с дороги, читали, пили чай. Вся мебель, которая здесь есть, указывает Петр Сергеевич, оригинальная. Кроме стульев, что стоят в рядок под окном. Но это сделано для посетителей музея — они смогут прийти и, как, собственно, это делается во всех музеях мира, присесть и полюбоваться всей этой красотой. «Остальные предметы — аутентики, относящиеся к середине XIX — началу XX века, — рассказывает историк. — Все, что мы видим здесь, с большой вероятностью могло находиться и во времена Любанских». Могло, потому что «родных» предметов (в разные времена тут располагались самые разные организации) в усадьбе, увы, не сохранилось.
Гостиную пани Ядвиги украшают обои ручной работы, есть здесь и уникальный столик для письма, рассказывает Петр ХОТЬКО.
За исключением разве что печей, в которых, и слава богу, никто большой ценности не углядел. А ведь они, как оказывается, по исторической значимости превосходят даже печи Мирского и Несвижского замков. «Художники-реставраторы говорят, что это рижская керамика, — поясняет Петр Хотько, — а мне кажется, особенно по камину в кабинете Любанского, родина этой плитки — Италия. Это подсказывают и технологии изготовления, и сюжеты, изображенные на ней. Не стоит забывать, и пан Прушинский, который начинал стройку, и пан Любанский были большими реформаторами. Достаточно сказать, что именно в этой усадьбе в свое время была проведена первая в городе канализационная система!»
Чай пили не только в кабинете-диванной. У дам была своя собственная чайная, где еще и занимались рукоделием. «Здесь совсем скоро появятся диванчик, столик для рукоделия, чайный столик, — рассказал, указывая на пустое пространство комнаты, наш экскурсовод. — Они едут к нам из Мира. В целом подбор предметов для усадьбы не был простым, поскольку в Беларуси сохранилось не так много изделий этого времени и стиля. Мы обращались к коллегам и благодарны за помощь Мирскому замку и коллекционерам, которые предоставили нам экспонаты из своих собраний».
Подходим к следующей комнате. Что же нас ждет дальше? Столовая? Оказывается, из обеих чайных гости усадьбы попадали в бальный зал. Здесь проводились танцевальные, поэтические вечера, здесь бывал Дунин-Марцинкевич, который в одной из повестей упомянул так полюбившуюся ему Лошицу. В бальном зале — великолепное зеркало в стиле рококо, ослепительные люстры и даже белый рояль. Рядом с ним вот-вот появится гобелен с пасторальным сюжетом. С веранды зала открывается вид на живописные пейзажи парка. Здесь легко представить, как кружатся вальсирующие пары и музыка разливается на лужайку перед домом… Хотя, выходя на веранду и глядя на воду, поневоле вспоминаешь печальную историю Ядвиги, которая после ссоры с мужем утонула здесь при загадочных обстоятельствах. И якобы, говорят местные жители, с тех пор тут бродит призрак белой пани…
Как ни странно, дверь из бального зала ведет… в купальню. Кстати, по этому поводу существует немало спорных версий. Купель, говорит Петр Сергеевич, была обнаружена в 90-х годах, когда стали разбирать полы. «Сначала не понимали, что же это такое, а потом решили — купель, поскольку она связана с печью и подогревом воды, здесь есть краны, — указывает историк. — По одной из версий, купальню оборудовали в усадьбе, когда в доме во времена Великой Отечественной стояли фашисты. И все же склоняемся к тому, что она появилась гораздо раньше, поскольку плитка купели совпадает с образцами керамики некоторых печей».
Восстанавливалась усадьба по частичкам и фрагментам, которые удалось отыскать реставраторам.
Гостиную пани Ядвиги сегодня украшают обои ручной работы, которые тоже были восстановлены по крупицам. «Реставраторы нашли фрагменты таких обоев на стенах, и мы хотели сделать их на заказ, — вспоминает Петр Хотько, — но ни одна фабрика столь маленький заказ не приняла. И реставраторы, как некогда на одной из немецких мануфактур, изготовили их самостоятельно и в единственном экземпляре. Так что они у нас тоже уникальные. Разукрашены они фрагментарно, во всем их возможном многоцветии».
Кстати, гостиная пани, выполненная в изысканном японском стиле, — разговор особый. Хозяйка усадьбы любила восточное искусство. Есть даже фото, где Ядвига облачена в кимоно, подаренное супругом. И такой портрет кисти художника Лагуновича совсем скоро займет достойное место в этих покоях. Здесь же стены украсят оригинальные японские свитки. «У нас есть уникальный японский шкаф того времени из частной коллекции, — демонстрирует украшенную витиеватыми узорами мебель собеседник. — Мы надеемся со временем его приобрести, потому что на территории Беларуси таких больше нет».
Переходим в обставленный массивной мебелью рабочий кабинет пана Любанского. Солидное кожаное кресло, письменные принадлежности… Кажется, хозяин усадьбы вот-вот войдет и станет дописывать какое-то важное письмо. Или возьмет из стоящего неподалеку шкафа полистать томик Брокгауза из полного и, замечу, оригинального собрания сочинений. «Этот кабинет фактически готов к приему экскурсий, — говорит Петр Хотько. — Остался лишь последний штрих — портреты семьи Любанских в овальных рамках».
На втором этаже посетителей совсем скоро встретит выставка аутентичного костюма XIX века. Выставочные залы здесь же познакомят с историей Лошицы, помогут узнать имена всех владельцев усадьбы с 1546 года, начиная от Друцких-Горских и заканчивая Любанскими. И вообще, кто сказал, что Минск не сохранил свою историю? Да, наши усадьбы можно пересчитать по пальцам — Ваньковичей, Пшездецких и Любанских. Но они есть. И это надо ценить.
veraart14@mail.ru
