Энергия + наука
Если проанализировать все факторы и докопаться до истоков, то окажется, что вся современная цивилизация зиждется на симбиозе энергетики (если посмотреть шире — природных ресурсов) и знаний. Даже огромные запасы углеводородов не сделали еще ни одну страну богатой и счастливой без технологий, которые обеспечивает наука. Примером тому может служить «созвездие» африканских и латиноамериканских стран, где развита добывающая отрасль, но используют ее другие государства.Однако даже самые передовые знания не способны обеспечить прогресс и процветание. Яркое подтверждение — современная Европа. ЕС — мировой технологический лидер. Но наука не трансформируется в материальные ценности без ресурсов. И когда Брюссель по наущению США (но в целом по собственной доброй воле) спровоцировал энергетический, а затем и сырьевой кризис, экономика оказалась под угрозой глубочайшей просадки. Кстати, наибольшего экономического расцвета и динамики Европа достигала во времена, когда ей хватало собственных и угля, и железной руды, и даже нефти, потребность в которой в начале прошлого века была кардинально ниже, чем сейчас.
Поэтому не случайно США видят ключевых конкурентов в мире именно в России и Китае. КНР вырвалась на второе место по научным разработкам. Но ее слабое место — зависимость от энергоресурсов, а также некоторых других сырьевых материалов. Судя по ряду инициатив, Пекин активно работает над преодолением этого стратегического риска. Развивает и ядерную энергетику, и электротранспорт, снижая необходимость в нефти. Плюс реализует программы по максимальной (насколько это технологически возможно) ориентации своей промышленности на использование местных средств. Конечно, отказаться от экспорта ресурсов Китай полностью не сможет, но зависимость от внешних факторов снижает.
Россия, к сожалению, пока не является ведущей державой по исследованиям. Но наука прошла дно кризиса и постепенно начинает возрождаться. Зато у страны есть другой сильный козырь — широчайшая ресурсная база. С этой точки зрения Россия практически полностью самодостаточна. Есть недостаток единичных позиций, например лития. Хотя в советские времена его добывали. Надо лишь восстановить утраченное. Словом, если оценивать цивилизационную сумму «ресурсы + наука», то Россия с точки зрения экономических перспектив выглядит не так уж и безнадежно, как это представляют западные СМИ, эксперты и пропагандисты. Поэтому страна и удостоилась чести попасть в топ угроз для «демократии № 1».
Контрольный пакет баррелей
Собственно говоря, почти всю вторую половину XX века США контролировали рынок нефти. Конечно, случались энергетические кризисы. Например, в 1973 году, когда ряд арабских стран наложил эмбарго на поставки Западу сырой нефти из-за израильско-сирийского конфликта. Или в 1979-м — из-за революции в Иране. Но в целом Вашингтон через набор инструментов держал руку на пульсе барреля.Во-первых, ключевые нефтяные сделки заключались на американских биржах или подконтрольных американскому капиталу. Например, знаменитая Лондонская биржа уже достаточно давно превратилась фактически в филиал Нью-Йоркской биржи. Во-вторых, через финансовую систему. По большому счету, доллар стал мировой валютой после Второй мировой войны, чтобы облегчить торговлю ресурсами. Неспроста к американской валюте было принято добавлять приставку «нефте-». В-третьих, косвенно американцы могли (и делали это) контролировать добычу через поставку технологий. А по данному направлению США долгие годы оставались лидером. В-четвертых, через политический контроль добывающих регионов. До определенного времени позиции Вашингтона в регионе Персидского залива были до безобразия сильны.
Словом, многие (если не все) параметры глобального нефтяного рынка Штаты могли в той или иной степени регулировать. Что с успехом и делали. Для своей вящей пользы. Но с 2000-х дела пошли не так гладко. Факторы, подрывающие монополию (де-факто) Вашингтона на углеводороды, нанизывались друг на друга с нарастающим эффектом.
Во-первых, некоторые нефтедобывающие государства обрели больше самостоятельности, развились и уже не так смотрят в рот политическим пожеланиям Белого дома. Недаром же на днях глава госдепа Энтони Блинкен летал в ОАЭ извиняться за пассивную позицию Вашингтона по поводу обстрелов йеменских хуситов. Кстати, случились они еще в январе месяце. Как говорится, либо госдеп откровенно тормозит, либо визит главы американской дипломатии был вызван неприсоединением ОАЭ, Саудовской Аравии и других их партнеров к санкциям. Более того, разумную тревогу вызвало желание этого нефтеносного региона торговать с Китаем и рассчитываться юанями. И Блинкен оперативно помчался посыпать голову пеплом.
Во-вторых, стала усиливаться ОПЕК, которая в 2016 году трансформировалась в ОПЕК+. И если на «старый картель» приходилось около трети мировой добычи, то с «плюсом» — уже больше половины. Достигли контрольного пакета, и пандемийная история показала: организация эффективно контролирует рынок нефти. По итогу получилось, что не американцы со своей сланцевой революцией отыграли доминирующие позиции, а ОПЕК+ обыграла их. И «революция» закончилась (или близко к этому подошла) финансовым крахом. Подавляющее количество «нетрадиционных» американских добывающих компаний оказались убыточными.
Третий важный фактор: снижение влияния нефти в мировом балансе. Еще относительно недавно половина Европы отапливалась мазутом. А сейчас это один из самых проблемных товаров. Стремление к экологии сместило акцент в энергетике развитых стран в сторону газа. И Россия перманентно увеличивает экспортные поставки голубого топлива. И хотя при обсуждении ESG-тематики обсуждались разные волюнтаристские идеи о быстром и полном переходе на энергию солнца и ветра, но именно газ рассматривался как переходное топливо к безуглеродному периоду. А пострадать должны были в первую очередь уголь и нефть. К тому же российский газ ЕС покупал за евро.
Шах или мат
Словом, позиции США как главного биржевого брокера на мировом рынке энергоносителей рассыпались. Развязанная против Китая торговая война (фактически за технологическое господство) тоже не принесла ощутимых побед. Наука не может жить и развиваться сама по себе. Ей необходимо производство для реализации идей. Вынос американцами индустриальных мощностей в Азию оттянул в данный регион и компетенции. И когда Трамп захотел реиндустриализировать Америку, оказалось, что для этого не хватает десятков (если не сотен) тысяч инженеров! В Китае они есть, а в США уже нет! Учитывая позиции по исследованиям Америки и Китая до противостояния и сейчас, за кем остается поле боя, очевидно.И Вашингтон вытащил из рукава свой последний козырь — энергетический. Точнее, не вытащил, а пытается выудить его из колоды. И по разным направлениям старается вернуть контроль над углеводородами. Украина Белому дому сто лет не нужна. Главная цель — спровоцировать (через конфликт) разрыв поставок газа и нефти из России и заместить восточные углеводороды в Европе заатлантическими. ЕС является крупнейшим потребителем, и установление над ним контроля — один из ключиков к мировому энергетическому рынку.
На политическом уровне Вашингтон пытается активно наладить контакты со странами — производителями нефти и газа. Даже с Каракасом и Тегераном, с которыми Белый дом давно и надежно на ножах. Но про былые амбиции можно и забыть: бизнес важнее. Необходимо вернуть и биржевые принципы на рынок углеводородов. По этой причине именно Вашингтон ставил палки в колеса трубному газу в ЕС, всеми силами продвигая спотовые сделки. Длинные контракты — стабильные цены, сбыт, инвестиции для добывающих компаний. Биржа — сплошная волатильность, а в ней американцы чувствуют себя акулами в мутной воде. Кстати, «выстрел» в Россию — фактически удар и по ОПЕК+, в которой Москва считается лидером. Расширенный картель если и не развалится полностью, то, по крайней мере, потеряет действенность и единство.
Словом, сегодня идет война не за демократию, права человека или другие отвлеченные ценности. Нешуточная борьба развернулась за ресурсы. И закончится она не на поле боя, как наивно полагает глава европейской дипломатии Жозеп Боррель, а на сырьевых рынках.
volchkov@sb.by
