Но «бутылкоход» на ней видеть категорически не хочу
По логике вещей, эти заметки о Припяти мне нужно было писать раньше, когда был информационный, как говорят журналисты, повод. Коим, несомненно, являлся обстоятельный и очень серьезный разговор главы государства с руководителями органов госуправления, ведомств, главами территорий о дальнейшем развитии Припятского Полесья, который в итоге вылился в принятие широкомасштабной государственной программы комплексного развития этого уникального края. Не раз за работу эту, честно говоря, брался и… откладывал на потом – не хватало какого-то или импульса, или просто настроения — писать о Припяти, не вкладывая в сказанное душу, я себе позволить не могу.
И вот тот случай, о котором говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло. Рыбачили с другом ниже Турова, решили переждать одуряющую жару в старице — тихой, с таким девственно-чистым песочком на берегу, на который, казалось, нога человека не ступала со дня сотворения мира. Я смело прыгнул с лодки в воду и… Короче говоря, если бы в Припяти водились пираньи, то от ноги, страшно располосованной стеклом разбитой бутылки, остались бы только косточки.
Припять, а это я утверждаю с полным знанием дела, поскольку под парусом ли, на моторе ли, но прошел всю практически Березину, Днепр, Западную Двину, имеющие свои несомненные прелести и достоинства, — красивейшая и самая чистая река Беларуси. Но если первое дано нам от Бога, то чистота ее, и это подтвердит любой эколог, сохранилась не благодаря человеку, а как раз потому, что людей на ее берегах испокон века жило мало. Антропогенная нагрузка на бассейн реки оказалась невысокой, а в Пинске и Мозыре, крупных городах, расположенных в начале и конце белорусского отрезка реки, потенциально опасные производства или закрылись, или перешли на природосберегающие технологии. Даже в сельском хозяйстве: если еще лет семь назад я видел коровьи стада, утоляющие жажду прямо из реки, то теперь все фермы и все летние лагеря для животных от припятских берегов удалены на нужное расстояние.
Сейчас, когда принята специальная программа развития Припятского региона, когда намечены и, конечно же, будут выполнены мероприятия, направленные на повышение отдачи поймы реки и так далее, теоретически и практически эта самая антропогенная нагрузка на Припять и питающие ее многочисленные реки и речушки возрастет. Но, как это ни парадоксально может прозвучать, по поводу производственной части программы у меня особых сомнений нет. При теперешнем уровне технологий, жесточайшем контроле со стороны природоохранных служб, могущих любого нарушителя тут же призвать к ответу, всякого рода аварийных сбросов, утечек и протечек можно не опасаться.
Больше волнует «человеческая» часть программы, предусматривающая масштабное развитие туризма и всего с ним сопряженного. Почему? Давайте начнем с такого вот наблюдения. Лет семь, если не больше, рыбачим с другом на участке Микашевичский канал — устье Горыни. Все эти годы на своей надувной ПВХ-лодке с пятисильным мотором чувствовали себя королями среди неуклюжих деревянных лайб с коптящими «ветерками» и «вихрями». Сейчас – как владельцы «запорожцев» в стае «мерседесов». И рыбалки никакой. Жители одной из деревень, огуречной столицы страны, уже, как говорят, имеют все – дома для себя и только что родившихся детей и внуков, грузовые фуры и лимузины. Денег на самолеты и вертолеты пока не хватает, да и заморочек при покупке много, вот и «подсели» на быстроходные катера с мощнейшими моторами. Рассекают на них вдоль и поперек, в будни и выходные, устраивают гонки, пикники и так далее. Все бы ничего, но после таких пикников берега, извините, изгажены так, что оторопь берет – контейнеры для мусора опрокинуты, деревья изломаны и измочалены, аншлаги, предупреждающие, что сорить нельзя, или расстреляны из ружей, или подожжены, или просто вырваны с корнем.
А знаете ли вы, что после ледохода на Припяти начинается… бутылкоход – высокая вода смывает всю пластиковую дрянь и гадость с берегов и несет вниз, оставляя их в прибрежных кустах. А можете себе представить, во что превращается уютная полянка в прибрежном лесу после того, как на ней каждый день в течение всего лета паркуется по 40—60 машин, в каждой из которых, как минимум, два пассажира? Список таких, с позволения сказать, прелестей оставляю открытым и не сомневаюсь, что любой неравнодушный к красотам Полесья человек легко может его дополнить.
Не мной замечено, что в естественной среде тонкий слой цивилизации у человека стирается моментально. Независимо от социального статуса, уровня образования и доходов. Просто если человек изначально человек, а не, извините, глубоко законспирированная свинья, он и вести себя будет по-человечески. Поэтому неграмотный рыбак-полешук окурок в реку не выбросит, а столичный кандидат наук, случается, моет свой джип прямо в реке и ничего предосудительного в этом не видит.
Вероятнее всего, Припять, существующая миллионы лет, справится, переживет как-то и возросшее число туристов, которые хлынут во вновь построенные агроусадьбы, домики охотника и рыбака с катерами, палатками, снастями и привычками, которые лучше бы оставить дома. Но знаете, чисто по-человечески скажу так: это природное чудо, доставшееся нам волею случая, не заслуживает того, чтобы демонстрировать на нем свое бескультурье, хамство и пещерное самосознание. Это то же самое, что бросать пивной бутылкой в орлана-белохвоста, популяция которого, между прочим, уцелела только на Припяти.
