Руководитель сельского Дома культуры Анна Негрозова и ее бывшая коллега Ирина Осипенко — потомки перебравшихся в Полетное белорусов.Путь от Хабаровска до Полетного занимает чуть меньше двух часов. Едем без приключений по ровной чистой дороге, считая ворон, — черные птицы важно, будто нехотя, поднимаются с трассы, уступая нам. То и дело попадаются скошенные на бок дома-развалюшки, навсегда брошенные хозяевами. Наконец видим надпись: «Полетное» и знак — круг и колос. Полетненский совхоз когда-то гремел на весь край, сейчас тоже работает, и вполне успешно.
Когда деревья были...
У дороги за решетчатым забором весело гудят детсадовцы, кружащие вокруг воспитательницы. Останавливаемся уточнить адрес Дома культуры, и малышня тут же поднимает шум: «Это чья-то мама приехала! Сейчас заберет кого-то!» Оценивают, что никого забирать не буду, и теряют ко мне интерес — в детстве всегда найдется масса вещей увлекательней заезжей тети.Буквально сразу за детсадом центральная площадь с проклюнувшимся из-под снега фонтаном — гордостью селян. Снег тут все еще белый — не чета городскому. У площади двухэтажки — выше домов в Полетном не найдешь. Да местным и не надо — в селе чуть больше 1200 жителей. Вроде все ожидаемо, но чего-то не хватает...
— Шума городского вам не хватает, — встречает меня руководитель сельского Дома культуры Анна Негрозова. — Каждый, кто сюда приезжает, первым делом обращает внимание на тишину. Тут тишина невероятная. И воздух. Потом вернетесь — спать будете крепко-крепко.
Анна Владимировна — одна из потомков перебравшихся в Полетное белорусов. Под крышей Дома культуры собрана коллекция предметов быта первых переселенцев — вещи передавали в дар селяне, чтобы сохранилась народная культура. Вместе с бывшей коллегой Ириной Михайловной Осипенко — правнучкой переселенцев — они проводят для меня экскурсию.
— Жаль, из бабушек никто пообщаться не может — здоровье подводит тех, кто остался, — вздыхает Ирина Михайловна. — Правнуки переселенцев сами уже пенсионеры в основном, как я. Память о них храним, у меня все родственники записаны в тетрадочку.
Полетное появилось на карте в начале прошлого века. Место в тайге определили для переселенцев из Беларуси в основном из Могилевской губернии.Добирались семьями, но первые жилища строить отправились только мужчины, оставив женщин и детей ждать в ближайшем селе. Как трудно им было, представить может тот, кто хоть раз пытался освоить участок в тайге. Густая растительность сменяется болотом, тут и дикие звери, и полчища насекомых. То жара, то лютый холод. Из плюсов — реки. Село основали между двумя горными реками Кией и Хором, где было много рыбы.
Трудолюбивые и усердные белорусы с задачей справились — Полетное зажило. Теперь тут потомки тех переселенцев: шесть внуков, правнуки и праправнуки. Сменялась власть, вихрем промчалась по селу Гражданская война, оставив после себя память о партизанском сопротивлении в сделанном подростками барельефе. Он и сейчас стоит в школьном дворе. Полетненское сельское поселение включает в себя еще два села — Петровичи и Прудки. Кстати, названия давали по подобию родных могилевских, и там есть Марусино, Прудки, Черняево и Ольшаны.
В Петровичах сохранился один из домов переселенцев — у самой дороги. Вид имеет неказистый, но еще держится. Местные говорят: не развалился, потому что раньше деревья были не чета современным, крепкие и здоровые.
— Наши предки приехали сюда за лучшей жизнью, на своей родине им было сложно, — рассказывает Негрозова. — Мой прадед получил три золотых рубля на переезд, хватило перебраться и построить дом. Сложно было, и на сельском кладбище много детских могилок, датированных прошлым веком, — маленькие не выдерживали суровых условий дальневосточной земли.
Пойдем копать бульбу
Родную белорусскую речь в Полетном не слышали давно — поколение, говорившее на этом языке, уже покинуло мир. Правда, оставило своим внукам и правнукам характерные словечки.— У нас даже дети часто называют дом хатой, говорят «картоха» и «бульба», — перечисляет Негрозова.
— То есть в вашей версии пелось бы: «Антошка, пойдем копать бульбу»?
— Да, для нас это привычное название, — смеются женщины.
Большой зал компактного (по городским меркам) Дома культуры, где по выходным проводят дискотеки, сегодня стал выставочным залом. Самые многочисленные экспонаты — расшитые сельскими мастерицами рушники. Разного размера: под иконы и под праздничные пироги, для украшения стен, для изголовья кроватей. Аккуратные стежки, ниточки нигде не запутаны, работа невероятно кропотливая. Часто повторяются типичные белорусские орнаменты, их благодарные потомки используют для оформления баннеров к мероприятиям с национальным колоритом.
— А вы представьте, что это женщины вышивали не от скуки — весь день проработают в поле или со скотиной провозятся, детей накормят, дом приберут, еды наготовят и садятся за рукоделие при свете лучины, — разглядываем с Анной Владимировной невероятные, будто объемные, цветы, вышитые сто лет назад. — Им хотелось украсить свой дом, чтобы был уют. Казалось бы, просто полотенце, а сколько тепла и души в него вложено! И ведь никаких схем у них не было, сами придумывали либо у других мастериц перенимали. Или повторяли, что им понравилось.
Так, в одной из полетнинских хат на стене долгие годы висела вышитая местной умелицей битва Пересвета и Челубея. Потом внуки передали полотно в Дом культуры — потомки переселенцев уже не украшают свои жилища бабулиным творчеством. Не нужны им и многие инструменты предков, предназначение некоторых из них могут только предположить. Или отличить, какие дощечки для стирки белья, а какие для глажки. Подсказываем: для глажки — с зубчиками.
— Пробовали по старинной технологии гладить вещи. Эффект, конечно, не тот, да и тяжело это, — дает подержать инструменты директор ДК.
Увесистая достаточно штука — такой помашешь денек, и никакого фитнес-клуба не надо! Впрочем, прежние предметы быта почти все тяжелые — что самодельная подставка под лучину, напоминающая крупную торговую гирю с просверленным сверху отверстием для горящих палочек, что выдолбленное из дерева корыто для купания малышей.
Употребить через 100 лет
В этом музее разрешают не только трогать руками, но и пробовать на вкус. Специально для «СОЮЗа» экспозицию дополнили свежей выпечкой. Запах, исходящий от нее, заставляет постоянно возвращаться к столу. Предложение попить чай принимаю с радостью.— Драники, колдуны, налистники с творогом — пробуйте! И сметану обязательно берите, — приглашают женщины.
Налистники — это те же блины, но по особому рецепту, не похожие на привычные. В Полетном рецепты национальных блюд передают из поколения в поколение. Так что мы пробуем те же драники из бульбы, какими угощали гостей и сто лет назад. Вкусно, честное слово. Жаль, много не съешь — слишком сытно.
— Белорусов всегда отличала хлебосольность, — улыбается Анна Владимировна. — Гостей старались накормить самым вкусным, обязательно удобно устроить, даже если сами хозяева будут вынуждены на полу спать. Это уж так заведено.
— А еще белорусы очень дружелюбные, — добавляет Ирина Михайловна. — У нас в селе конфликты — большая редкость. Наверное, это свойство характера помогло нам спокойно «проскочить» девяностые: когда в городах процветал криминал, здесь было тихо и мирно. Только слышали разные ужасы, что шапки у людей срывали да сережки из ушей. Тут, слава богу, такого не было. Да и кто бы грабил — мы же все родственники: близкие или дальние. У нас одно на всех село!
Примечательно, что и мечта на всех одна — побывать в настоящей Беларуси и сравнить ее с местной, дальневосточной. Пока осуществить ее удалось лишь единственной землячке, переехавшей на родину своих предков. Оттуда она шлет фото с видами Синеокой и пишет, что очень скучает по Беларуси своей, маленькой и самобытной.
Люди из Полетного если и уезжают, то обычно возвращаются — им трудно прожить без любимого села.— Вы знаете, у нас люди, если уезжают, обычно возвращаются обратно — трудно без нашего села. Сама переезжала в Хабаровск и вернулась, — признается Анна Негрозова. — Здесь ты на своем месте, чувствуешь связь поколений, что ли. И хочется передать детям любовь к нашему поселению.
Ирина Троценко
trocenko@dv.rg.ru
Фото автора
