Продолжаем публикацию детектива Сергея Кулакова. Начало в N 231.- Повезло тебе, парень, сам не знаешь, как, - задымив папиросой, гудел Петрович. - Мы-то ночью по реке не ездим, этого нам не полагается. А тут Миша меня подбил: поехали, грит, Петрович, съездим за водкой в Сорокино. Там магазин рядом с пристанью, и пешком ходить не надо. От нас-то до магазина пехом километра три будет. Ну вот, взяли мы катер да и поехали. Купили, значит, водки, тарахтим себе обратно, тут слышим - вертолет. А из вертолета человек вылетел и вроде как в реку и шлепнулся. Пока мы подгребали, ты уже и пузыри пускать начал. Кабы Миша тебя не подцепил, потонул бы ты, парень. А нырять за тобой, честно скажу, мы бы по ночному делу не стали.
- Да, по ночному, - вмешался внимательно слушавший Миша. - А вода-то нынче какая, Петрович? Градусов восемь, не больше. Куда нырять в такую холодину? Чай, не моржи, - он снова громко захохотал.
Я неловко улыбался, слушая его смех, но их последние слова слегка остудили мою безграничную благодарность. Похоже, мне просто крупно повезло на этот раз.
- Ладно, - сказал Петрович, заметив, что стол накрыт. - Давайте-ка выпьем по такому случаю. Человека спасти - большое дело.
- Был бы человек хороший, - снова хохотнул Миша, блеснув на меня дурноватым взглядом.
- Думаю, что хороший, - серьезно сказал Петрович, беря граненый стакан, налитый на три четверти водкой. - Ну, твое здоровье.
Я кивнул и с сомнением глянул на стакан, предназначенный мне. Такую дозу даже в лечебных целях мне за раз не одолеть. С другой стороны, не выпить до дна значило обидеть моих спасителей - я хорошо знал вывихнутые традиции своей страны.
- Давай, не стесняйся, твое же здоровье пьем, - подмигнул Миша, зорко следивший за мной.
Я поднял стакан, собрался с духом и глоток за глотком втолкнул всю водку в себя. Реакция последовала незамедлительно. Желудок набух горячей тяжестью, горло перехватил тошнотный спазм, в голове зашумело. Я схватил горбушку и зарылся носом в ее ноздреватое кислое нутро.
- Вот это дело, - одобрил Миша и одним легким движением опрокинул содержимое стакана себе в рот. Он не пил, ждал, пока выпью я. Не сказать, чтобы я был в восторге от такого внимания, но приходилось подчиняться чужому уставу.
- Давай-ка, закуси, - сказал Петрович, придвигая ко мне банку с тушенкой и вилку с присохшими к зубцам остатками пищи.
Есть не хотелось совсем, было противно даже смотреть на красное в белых полосках жира мясо в банке. К тому же начало сильно болеть в том месте, куда меня саданул спецназовец. Боясь, что сейчас меня вывернет, я взял беломорину, закурил и немного отодвинулся от стола.
- Брезгуешь? - тут же подозрительно спросил Миша.
- Да нет у меня аппетита, - чувствуя, что хмель сильно бьет в голову, ответил я, затягиваясь ядреным дымом. - Скажите, далеко мы от Москвы? И где вообще находится ваша станция?
- Точно - с неба свалился, - заржал Миша, снова наливая водку.
Хмель придал мне смелости, и я накрыл свой стакан ладонью.
- Большое спасибо, с меня хватит.
- Ты че, обидеть хочешь? - тут же вскинулся Миша.
- Да не могу я больше, плохо мне.
- Оставь человека, - вмешался Петрович. - Чего заставлять, если не хочет?
- Дак за его ж спасение пьем, обязан поддержать компанию!
- Не хочет - не надо. Сами выпьем за его спасение.
Миша что-то проворчал, но больше не настаивал. Они дружно выпили и налегли на закуску, на время забыв обо мне.
- Ты скажи, - закурив, обратился ко мне Петрович, и Миша тут же навострил уши. - Чего ты из того вертолета выпал?
В голове у меня был полный кавардак, события дня наслаивались друг на друга, я сильно опьянел от выпитой водки и больше всего на свете хотел сейчас лечь под одеяло и заснуть, чтобы, хорошенько выспавшись, проснуться и навсегда забыть все, что со мной сегодня случилось. Вместо этого я должен был напрягаться и вести разговор с этими людьми, которые меня спасли, но которые мне уже совсем почему-то не нравились.
- Из какого вертолета? - переспросил я, чтобы подготовить ответ. Какое-то внутреннее чувство говорило мне, что не стоит особо распространяться о себе перед этими двумя.
- Из которого ты упал в реку, - ласково сказал Петрович.
- А. Да так, ерунда это, - я беспечно махнул рукой. - Бывает.
- С кем бывает? - спросил Миша перед тем, как отправить в рот здоровенный кусок мяса.
- Мало ли с кем? - пожал я плечами. - Так можно узнать, из какой реки вы меня выловили?
- Яуза это, - строго сказал Петрович. - Слыхал про такую?
- Слыхал. Далеко от кольцевой?
- Прилично, - ощерил Миша крупные зубы. - Пешком не дойдешь.
- На попутке можно подъехать, - заметил я.
- Это ежели тебя отпустят, милок, - сказал Петрович.
- Откуда отпустят?
- Да вот отсюда, милый, где ты сейчас сидишь, зад греешь.
Миша заржал, задирая длинноскулое лицо к потолку.
Этот разговор мне уже совсем не нравился. Голова гудела, но хмель отступил перед возникшими осложнениями.
Миша разлил остатки в два стакана, поставил под стол вторую пустую бутылку, не дожидаясь Петровича, выпил, но закусывать не стал, а сразу закурил, не отрывая глаз от моего лица. Я старался не замечать его враждебный взгляд и упрямо смотрел на старика.
- Значит, я не могу выйти отсюда без вашего разрешения?
- Точно так, милый, - подтвердил Петрович, выпивая.
- Но почему?
- Поделиться надо, браток! - громко сказал Миша.
Петрович согласно кивнул и закурил. Сизый дым плотно висел в каморке, смешиваясь с запахом водки, еды и краски.
- Чем поделиться? - спросил я.
"Неужели обыскали, - мелькнула мысль, - и нашли деньги? Но когда? Я вроде сознания по дороге не терял".
- Ну это тебе виднее, чем, - сказал Петрович.
- Да нет у меня ничего... - начал было я, но Миша предостерегающе поднял руку, растопырив толстые пальцы.
- Не гони, браток, не в ментовке. Из вертолетов просто так не выкидывают. Да и костюмчик твой сам за себя говорит. Короче, "бабки" у тебя водятся, и немалые. Так что сделай по-божески, поделись с нами - и разойдемся по-мирному. Опять же, надо отблагодарить людей за свое спасение. Кабы не мы, шкребся бы ты сейчас мордой по дну.
"Слава Богу, - подумал я, - они не знают, что при мне имеется несколько тысяч долларов. Найди они эти деньги по дороге, сбросили бы меня обратно в реку - и прости-прощай".
"Спасители" ждали моего слова. Я понял, что разубеждать их бесполезно.
- А если я не найду, чем отблагодарить?
Петрович поскучнел лицом и переглянулся с Мишей.
- Ну тогда какой разговор? Мы люди подневольные, на службе, значит, состоим. А на службе все имеет свой порядок. Из вертолетов не каждый день в реку падают. Значит, это случай особый, мы должны составить полный отчет и сообщить обо всем в участок. Пока не приедет милиция, отпустить тебя не имеем права. А теперь сам подумай, надо тебе встречаться с милицией или нет? Они ведь, как узнают про вертолет, быстро за тобой приедут.
Вот это верно, с милицией мне встречаться совсем не резон. Тут Петрович был совершенно прав.
Я помолчал, взвешивая шансы. Спасатели курили и терпеливо ждали моего решения. У Миши играли желваки под дубленой кожей, но он сдерживался, сильно затягиваясь папиросой.
- Ладно, продолжим разговор, - сказал я. - Сколько?
- Да немного, - с готовностью сказал Петрович. - Пару тыщ подкинешь - и можешь лететь, куда хочешь.
- Рублей? - уточнил я.
- Шутник! - хохотнул Миша. - "Баксов", браток, "баксов".
- Не много ли просите?
(Продолжение
в следующем номере.)
