Главным событием уходящего января стала, безусловно, вспышка пневмонии, спровоцированная коронавирусом в Китае. От эпидемии умерли 132 человека, число заразившихся превысило 6000. В Китае предприняты беспрецедентные меры, на карантин оказались закрыты целые районы с многомиллионным населением, включая эпицентр, откуда начала распространяться болезнь, — город Ухань. Это агломерация совсем небольшая по меркам КНР, но по нашим — просто огромная. В ней проживают 11 млн человек!
Мировая экономика уже отреагировала на происходящее падением биржевых котировок и снижением цен на нефть. Эксперты прогнозируют торможение китайской экономики, что неизбежно повлечет и сокращение потребностей в энергоносителях. Это плохая новость для стран-экспортеров — в первую очередь России, недавно запустившей новый ориентированный на Китай газопровод «Сила Сибири», а также США, заключивших сделку на поставки энергоносителей на 200 млрд долларов в ближайшие годы. Действительно, закрытие на карантин зон с населением в десятки миллионов человек, остановка транспортного сообщения — все это влечет паралич экономики и падение энергопотребления.
Страдает и туристическая отрасль. Туристы из Китая заняли одно из лидирующих мест среди потребителей услуг в этой области, однако сегодня, когда Китай вынужден закрываться от внешнего мира, здесь образуется зияющая дыра, заполнить которую нечем. Более того, паника, спровоцированная известиями об эпидемии коронавируса, а также единичные случаи заражения за пределами Китая, в том числе и в странах Европы, приводят к тому, что люди по всему миру попросту боятся ездить и предпочитают оставаться дома, чтобы не встретиться с неведомой угрозой.
Насколько серьезными и долгосрочными окажутся последствия эпидемии, еще предстоит оценить. Все будет зависеть от того, как быстро удастся локализовать и победить заразу. Пока можно говорить о том, что основные проблемы, с которыми сталкивается мировая экономика, вызваны не столько самим болезнетворным микробом, сколько активированными им информационными вирусами, которые распространяются по миру гораздо быстрее, чем эпидемия пневмонии.
Собственно, это уже не первый случай, когда панические информационные сообщения о распространении той или иной болезни провоцировали всемирный ажиотаж. Достаточно вспомнить панику из-за атипичной пневмонии в 2003 году или свиного гриппа в 2009-м. При этом реальный ущерб от всех «великих пандемий» XXI века оказывался весьма незначительным, особенно если смотреть в мировом масштабе. Число жертв редко когда превышало несколько сотен человек, а распространение инфекции удавалось локализовать и остановить в течение двух-трех месяцев. Это не идет ни в какое сравнение со страшными эпидемиями, бушевавшими в Средневековье, или эпидемией гриппа-испанки, которая, по разным оценкам, убила от 50 до 100 млн человек в 1918—1919 годы, то есть около 5 процентов тогдашнего мирового населения.
Эпидемии являются естественными спутниками скученности и антисанитарии — условий, в которых человечество жило на протяжении сотен лет. Испанка стала прямым следствием развала мирового хозяйства в результате Первой мировой войны. Промышленная и научно-техническая революции привели к взрывному развитию медицины и стремительному улучшению санитарно-гигиенических условий, в результате чего глобальные эпидемии, казалось бы, остались в прошлом. Современный человек привык жить в мире практически полной эпидемиологической безопасности. Вот почему появление вирусов, которым на какое-то время удается пробить защиту современной медицины, сопровождается настоящим информационным цунами и штормом в мировой экономике.
vs.shimoff@gmail.com
