Национальному историческому музею нужно новое здание для сохранения 400 тысяч предметов

В самом здании музея находится лишь часть раритетов. Но, пожалуй, одни из наиболее ценных. За дверями, решетками и оконными ставнями из металла, как в железном ларце, берегут найденные в земле клады, драгоценности, оружие. Мы зашли в одну из комнат, когда там находились Людмила Толкачева, ведущий научный сотрудник, хранитель коллекции драгметаллов, камней и кладов, и Нина Колымаго, замдиректора музея. Они отбирали предметы для выставки, посвященной истории торговли со времен пути «из варяг в греки» до 1991 года. Экспозицию откроют в ноябре. Нина Владимировна хотела бы, чтобы посетители прониклись уважением к торговцам, мол, труд их нелегок. Бесспорно, всякая профессия важна и нужна. Но то, что Колымаго с 1973 года работает в музее, меня впечатляет больше всего — вот так преданность делу! И ее младшие коллеги — такие же энтузиасты, готовые на все, чтобы сохранить национальное наследие.

Самые ценные экспонаты от ЧП оградили не только дверями, но и сигнализацией. Все согласно требованиям МВД, как пояснила Зоя Курьянова:

— Однако тут далеко не идеальные условия хранения предметов, так как нет нужного температурно–влажностного режима, хотя помещение самое безопасное.

К слову, изначально (более ста лет назад) здание, где сейчас музей, строилось под банк. Оно и правда приспособлено скорее для накопления денег, а не предметов старины. Ведь для исторических раритетов требуется соблюдение намного большего количества условностей — чтобы они существовали вечно.

Собрание Национального исторического музея составляет около 20 процентов всего музейного фонда страны.

Деревянную дверь нам отворяет охранница в милицейской форме. Зоя Курьянова дает распоряжение на непродолжительное время отключить сигнализацию, чтобы мы могли открыть некоторые помещения. Однако встреченная в коридоре одна из старейших сотрудниц музея Любовь Мертвищева ведет нас сразу в свои открытые «владения». Это библиотека. Правда, сетует наша спутница, две трети книг запакованы в ящиках. Ими заставлен целый угол. А там — ценнейшие издания XIX века, 1920 — 1930–х годов. Кое–что находится в металлических шкафах на замках в коридоре. Мертвищева составляет электронный каталог этого богатства:

— Распаковываю ящик, выношу книги в свой кабинет, ввожу в компьютерную базу и берусь за очередную упаковку. Но никто не может пользоваться библиотекой в полной мере, так как нужные издания могут лежать под грузом нескольких ящиков.

Этот склад — последствия одного из переездов, которые пережили музейные фонды в последние годы. В таком скученном виде на Ульяновской хранится все.

Алесю Арабей, завотделом археологии, нумизматики и оружия, мы встречаем в комнате напротив. Алеся нанизывает на проволоку бусинки — собирает к выставке фрагменты женского украшения I века нашей эры. Нашли этот женский аксессуар в Чаплине Лоевского района. Арабей работает в тесноте: вокруг коробки, где еще более ценные вещи. Все они замерли в ожидании, что когда–нибудь займут место на современных стеллажах в просторном помещении.

Зоя Курьянова проводит меня в небольшую комнату. Здесь — еще одно нагромождение коробок. Тут лежат деревянные скульптуры, изделия из соломки. Причем в каком они сейчас состоянии, никто не знает:

— Эта коллекция 8 раз переезжала. В нынешнем помещении не выдерживаются никакие температурно–влажностные нормы. Дерево рассыхается из–за низкой влажности. Соломка тускнеет. Ей потом невозможно вернуть прежний блеск.

Над хранилищем — квартиры. Нет системы пожаротушения. Один огнетушитель — не спасение. Захожу еще в одну комнатку. Здесь работает Юлия Дранец. Ее дядя Алесь Дранец — автор памятника Скорине у Национальной библиотеки, барельефов на фасаде Белгосмузея истории Великой Отечественной войны. А девушка — выпускница первого набора реставраторов в Белгосакадемии искусств. Сейчас она занимается восстановлением утрат на иконе XVIII века, рядом ждут своего часа портреты аристократов того же столетия. Юлия признает, что картины долго не протянут, если будут находиться в тех условиях, которые существуют в ее мастерской и хранилище.

Кстати 

В 2014 году Национальному историческому музею было передано здание на улице Карла Маркса, 12а и надворные постройки по соседству (все — начала ХХ века). Однако конкурс на проект создания здесь музейного комплекса не проведен в связи с отсутствием финансирования.

Пока мы с Зоей Курьяновой едем в очередное хранилище, где лежит часть собрания музея, она рассуждает:

— НИМу нужно современное здание — только так можно сохранить и показать наше национальное достояние. Идеальное место — там, где находилось прежнее здание музея истории Великой Отечественной войны на Октябрьской площади. Новый комплекс с выставочными залами, депозитарием, реставрационными мастерскими, удобный для посещения туристами и горожанами, мог бы стать украшением Минска, визитной карточкой страны, которая уважает и любит свою историю. Нам есть чем гордиться. Недавно возили оружие XVI века на выставку в Литву. Коллеги из соседней страны восхищались, чем мы обладаем. Но мало владеть, нужно еще и хранить так, чтобы предмет существовал вечно. А для этого необходимы определенные световой, биологический, температурно–влажностный режимы и просторные помещения, надлежащая охранная система, система пожаротушения.

На 4–м этаже здания на ул. Славинского эти требования также не выдерживаются. Хорошо, хоть окна закрыты специальной пленкой — чтобы не проникал свет. Купили кондиционеры, но подключить не могут — не выдерживает проводка. Чтобы подняться в хранилище, надо идти по лестнице. Лифта нет. А теперь представьте, как туда тащили тяжеленное деревянное и металлическое оборудование и ящики с предметами! Ведь хранится здесь много изделий из металла. А также ткани (среди них блузка Ларисы Александровской и борцовка Александра Медведя, орнаты и слуцкие пояса XVIII века). Именно тут находится главное собрание фотографий. Их показывает Надежда Савченко, завотделом письменных и изобразительных источников. Среди разного рода карточек она достает одну из ценнейших — портрет Винцента Дунина–Марцинкевича:

— Это не просто первое изображение писателя. Это вообще первая известная белорусская фотография. Она была сделана в Минске в 1860 — 1862 годах в мастерской Антония Прушинского — так звали нашего первого фотографа. Увы, у человека этого судьба сложилась трагично. За то, что в своей мастерской снимал участников восстания 1863 года — да еще на кресле с гербом Речи Посполитой! — был сослан в Сибирь...

Савченко добавляет, что самое старое фото работы Прушинского — портрет его матери Розы — хранится в варшавской Национальной библиотеке.

А теперь вообразите, какие здесь, на 4–м этаже, ценности, если за каждой из них стоит огромная история! Например, остатки архива слуцкого Тройчанского монастыря, где долгое время находились мощи святой праведной Софии Слуцкой. Я в своих руках держу пергаменты XVII — XVIII веков на белорусском, польском языках — и не верю, что до этих раритетов дотрагиваюсь. Ведь раньше видел их только на выставках за стеклом и в научных сборниках. А вот объявление начала 1919 года об открытии в Вильно первой белорусской гимназии, в которую приглашались ребята всех национальностей. Или вот еще интересный предмет — фотоальбом одного из борисовских банкиров начала ХХ века Константина Лисовского. Правда, он еще не принадлежит музею. Его хотят купить у частного коллекционера. Музей пополняется. Это престижное место хранения реликвий — государственных и семейных.

И все же самый острый вопрос: в каких условиях находятся ценности? Пока что большинство из них запаковано в коробки, деревянные ящики и сгружено друг на друга. Добраться до многих невозможно.

Здесь музейные ценности лежат на 13–м этаже — самой высокой точке «небоскреба». А дальше — только крыша и небо. Никто и не предполагал, что вскоре после того, как сюда перевезут старопечатные и рукописные книги, их зальет водой. Зоя Курьянова вспоминает:

— Спасло только то, что книги были не в картонных коробках, а в пластиковых, переданных нам из Национальной библиотеки — они остались после переезда книжного собрания из старого в новое здание.

После потопа помещение покрылось плесенью, она «зашилась» даже под пол, который, как оказалось, состоит из 3 слоев — паркета, коврового покрытия и ламината. Гремучая и полезная смесь для питания микроорганизмов!

Рокоссовского, 151/1 

Это еще одно хранилище музея — в бывшем детском саду. Тут находится часть предметов этнографии, а также самые тяжелые вещи — промышленный металл.

В музее есть много предметов, которые вас удивят. Например, самые древние надгробия. Конечно, им не место в коридоре бывшей поликлиники или на последнем этаже административного здания.

Государство вот уже несколько лет ищет способы решения проблемы, чтобы спасти и сохранить национальное наследие. Возможно, следует подключиться к «мозговому штурму» и меценатам — у нас таких теперь немало, их Министерство культуры даже отмечает специальными грамотами. Пришло время самым отзывчивым протянуть руку помощи музею, который заботится о том, чтобы история страны, а значит, память о предках и о нас, современниках, жила вечно. Медлить нельзя.

— Важнейшим условием полноценного функционирования музея является наличие депозитария, предназначенного для хранения коллекций. Но после перемещения фондов НИМа из прежнего здания Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны (ныне несуществующая постройка на проспекте Независимости, 25а) наши коллекции размещены во временных арендуемых помещениях в различных районах Минска. Они не приспособлены под музейные нужды, там невозможно соблюдать элементарные нормы хранения предметов, несмотря на старания всех сотрудников. Температура в этих помещениях колеблется от +10 градусов зимой до +58 летом при постоянной норме +18. Влажность составляет в среднем 25 процентов (норма — 55). Все это ведет к необратимым процессам тления и рассыхания вещей, которые потом не подлежат реставрации и восстановлению. В результате музейный фонд страны может лишиться ценнейших памятников истории, в том числе мирового значения, внесенных в Государственный список историко–культурных ценностей.

Одно из зданий, где сейчас хранятся музейные предметы — на улице Ульяновской, 32, является жилым домом, и уже несколько раз фонды и реставрационные мастерские, находящиеся там, заливало с верхних этажей.

Из–за нехватки площадей большая часть коллекций лежит запакованной, что не только вредит сохранности предметов, но и не дает возможности исследователям получить к ним доступ. Условия, в которых оказался музей, могут привести к порче крупнейшего национального собрания старины.

Еще до 1 января с.г. согласно поручению Президента Премьер–министру и министру культуры должны были быть приняты меры по включению в Государственную инвестиционную программу на 2015 год строительства депозитария в Минске для размещения фондов Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны и Национального исторического музея. Однако в госпрограмму эти работы так и не были включены. Хотя архитектурный проект «Административно–хозяйственный блок с депозитарием Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны в районе 1–е Кольцо — ул. Тимирязева» в марте 2013 года прошел экспертизу, была утверждена смета. Строительный проект готов на 95 процентов. За проделанную работу УП «Минскпроект» выплачено 4,5 миллиарда рублей. В конце 2013 года было направлено совместное письмо Министерства культуры и Мингорисполкома в Министерство финансов о включении депозитария в Республиканскую инвестиционную программу строительства на 2014 год. Был получен официальный отказ по причине сформировавшегося бюджета на 2014 год.

vk@sb.by

Депутаты Минского горсовета приняли решение о возвращении на карту города улицы Юрово–Завальной. До сих пор это был безымянный проезд от Раковской до Романовской Слободы.

По мнению Ивана Сацукевича, исследователя топонимии, члена комиссии по наименованию и переименованию проспектов, улиц, площадей и других составных частей Минска, присвоение проезду древнего названия будет способствовать познанию горожанами и туристами прошлого этого места:

— Топоним, существовавший до ХХ века, подсказывает, что рядом проходил вал — оборонительные укрепления средневекового города, поблизости, в районе современной Юбилейной площади, находилась Юрова гора, позже срытая.

Советская Белоруссия № 202 (24832). Вторник, 20 октября 2015