Когда в редакцию приходит письмо, где есть строки «в годы войны наш брат (отец, дед) пропал без вести», то прежде всего мы вспоминаем надежного партнера в поисковой работе — управление по увековечению памяти защитников Отечества и жертв войн Вооруженных Сил Республики Беларусь. В его автоматизированных банках данных «Воинские захоронения» и «Книга Памяти» находятся сведения о сотнях тысячах погибших и захороненных на территории нашей страны и за ее пределами.На конец 2005 года сотрудники отдела, которым руководит полковник в отставке Олег Дудниченко, только в базе «Воинские захоронения» учитывали данные о 466.966 лицах. Планируется объединить белорусскую базу данных с информацией, которая легла в основу книг «Память» регионов России.
Сложные вопросы бывают связаны с судьбами оставшихся в живых участников войны, и тут многое изначально зависит от районных военных комиссариатов. Именно РВК, который призывал человека на фронт, должен быть исходной точкой поисковых действий. У нас перед глазами пример весьма грамотной, дотошной работы, которую в Дзержинском военкомате Минской области провели майор Олег Кот и его подчиненные.
Нужно было определить статус одного ветерана из Фаниполя, описавшего свою судьбу в обращении в редакцию. Человека призвали в армию на исходе войны, и вот теперь встал вопрос: успел ли реально оказаться на передовой этот боец? На фоне действующей сегодня системы льгот звучит подобное совсем не праздно... И вот в конце цепочки запросов, которые настойчиво и квалифицированно оформлял райвоенкомат, появилось четкое подтверждение: совсем юным бойцом в 1945 году наш ветеран успел на один день попасть в действующую на фронте часть. Да, всего на один день. Но закон есть закон, и согласно ему в декабре минувшего года товарищу вручили удостоверение участника войны.
Согласимся, что такими законами и такими его исполнителями сильно государство.
И вновь напоминаем адрес управления по увековечению памяти защитников Отечества, по которому мы в первую очередь обращаемся, когда приходит письмо с просьбой установить сведения о погибших в годы войны: 220034, Ф–2, г. Минск; тел./факс 286–80–34.
Сюда мы направили запрос пенсионера из Горецкого района Петра Николаевича Женжерухина, который разыскивал сведения о пропавшем без вести брате Николае. Выяснилось, что Николай Женжерухин, 1921 года рождения, рядовой 140–го стрелкового полка, попал в плен 7 июля 1941 года. Содержался в шталаге (лагере для советских военнопленных) N 358 близ Житомира.
«Я бесконечно благодарен редакции газеты, начальнику управления полковнику Виктору Викторовичу Шумскому за помощь в определении места гибели брата, — написал в редакцию Петр Женжерухин после получения официальных ответов. — Но это еще не все. В свои 70 лет я еще съездил бы на место этого проклятого шталага, чтобы поклониться могилам. Поэтому хочу знать подробнее о лагере».
Мы в редакции не стали нагружать требованием ответа на это письмо сотрудников управления по увековечению памяти защитников Отечества. Знаем, что у Олега Витальевича Дудниченко и его коллег дел хватает, на исполнении у них находятся сотни конкретных розыскных запросов. А для примера решили взять на себя историко–просветительские функции.
Можно ли за полдня, используя справочный аппарат, включая источники Интернета, подготовить почву для возможной будущей поездки на место гибели наших воинов?..
Итак, лагерь советских военнопленных в Житомире (в германской картотеке Stalag 358 Schitomir Ukraine). Первое упоминание в отечественных источниках — сводка разведупра Западного фронта за 5 ноября 1941 г.:
«...По данным гражданина К.З., возвратившегося 4.11.41 г. из тыла противника, в Житомире, Ровно, Бердичеве, Рославле и Сухиничах имеются лагеря военнопленных общей численностью до 10.600 человек. Немцы кормят пленных в несколько дней один раз, вследствие чего среди пленных имеется смертность. Многие пленные бегут из лагерей...»
Первое упоминание в открытых советских источниках — вечернее сообщение Совинформбюро за 24 апреля 1942 года: «Военнопленный солдат 6–й роты 2–го полка 1–й словацкой дивизии Иозеф Фрабель сообщил: «Я был свидетелем неслыханных зверств и жестокостей, творимых немецкими солдатами и офицерами над мирным населением и пленными красноармейцами. В селе Успенка фашисты в первый же день расстреляли трех мирных граждан. В Житомире в лагере военнопленных гитлеровцы из пулеметов расстреляли 150 пленных красноармейцев...»
О событиях в этом лагере можно прочитать в выпущенных Воениздатом еще в 1959 году воспоминаниях Ивана Хомича «Мы вернулись». Автор, командир Красной Армии, который тяжело раненным попал в плен, рассказывает в главе «Житомирский подкоп» о побеге из лагеря и организации партизанского отряда. Строки из его воспоминаний:
«Смертность от голода и истощения на житомирской «фабрике смерти» была очень высока. Полагалось на человека около четырех граммов жиров, 250 граммов хлеба, состоящего в значительной степени из суррогатов, сахара не полагалось. Удивительно, что даже на нищенских этих нормах немецкие лагерные унтеры и ефрейторы умудрялись наживаться, отправляя еженедельные посылки к себе домой, в Германию».
Возможно, что участвовал в подготовке описываемого в книге побега из лагеря и Николай Женжерухин...
А далее выяснили мы, что сегодня в Житомире действует областное отделение поисково–издательского агентства «Книга Памяти Украины» (Украина, 262014, г. Житомир, площадь Советов, 3/14. Редколлегия житомирской областной «Книги Памяти». Тел. 37–20–97). На его интернет–сайте
www.members.zhitomir.ua/hesed/book.htm
опубликован призыв к родным и близким, к потомкам всех жертв фашизма присылать максимально подробные биографические справки о погибших в Житомире с обязательным указанием воинских званий для военнопленных.
Как нам кажется, эта информация в качестве исходной может пригодиться нашему читателю из Горецкого района. Подчеркнем, что добыть ее не составило особого труда. Такая работа, как шефская помощь ветеранам, могла быть по плечу, например, активистам местной организации БРСМ.
