Сегодня, на торжественной церемонии открытия ХХI Международного фестиваля искусств «Славянский базар в Витебске», награду лауреата премии Союзного государства в области литературы и искусства за 2011—2012 годы вручат народному художнику Беларуси Георгию Поплавскому
ПОЧЕТНЫЙ знак и диплом лауреата премии пополнят и без того увесистую копилку с регалиями маститого белорусского графика. Георгий ПОПЛАВСКИЙ — лауреат Государственной премии, кавалер ордена Дружбы народов, действительный член Национальной академии наук Беларуси и Российской академии художеств. Он оформлял книги Василя Быкова, Янки Купалы, «Слово о полку Игореве»… Накануне события мастер дал интервью «БН».
— Георгий Георгиевич, чем для Вас, умудренного опытом мастера, особенна премия Союзного государства в области литературы и искусства?
— Однажды, когда у Фаины Раневской спросили, мол, что вам ваши звания дают, что вам эта премия, она ответила: «Ну, ничего, но бодрит». То, что меня выдвинули на премию, что присудили награду, безусловно, признание высокого уровня. И это признание получить, естественно, радостно и почетно.
Премия Союзного государства в области литературы и искусства — это еще и престижно. Ведь если оглянуться назад, авторитетную награду в свое время получили маститые художники Михаил Савицкий, Леонид Щемелев, белорусские скульпторы Гумилевские, Лев и Сергей. «А где же графики?» — рассудили в Союзе художников Беларуси, попросили подготовить материал для номинации… Я посмотрел назад, сколько я «натворил» за 60 творческих лет, подготовил документы. Эксперты оценили. Приятно.
— В номинацию, насколько я знаю, была представлена не только целая серия Ваших живописных работ, но и целые графические циклы, серии офортов и литографий к книгам. Почему решили сделать акцент именно на этом виде изобразительного искусства?
— Дело в том, что сейчас искусство станковой и книжной графики, книжной иллюстрации — как будто бы в «защитных очках». А ведь это способ и возможность для художника нестандартно рассказать о тех событиях, которые происходили в мире, в котором мы все живем. Поэтому я неслучайно включил, например, в номинацию циклы литографий «Высокое небо» и «Родина космонавтики». Это повествование о том времени, когда готовился совместный полет «Союз-Аполлон». Мне довелось быть на Байконуре, когда запускалась орбитальная станция «Мир». К слову, еще в советское время мне посчастливилось объездить едва ли не всю планету — США, Индию, Китай, арабские страны, Командорские острова. Полгода плавал на рыболовецких сейнерах в бурной Атлантике, вдоль берегов Сахалина и Курильской гряды. И я считал, что моя святая обязанность — рассказать людям об увиденном.
Есть в номинации серии, связанные с белорусской культурой и историей. Например, это цикл «Просветители земли родной». В когорте сплошь великие — Евфросиния Полоцкая, Симеон Полоцкий, Франциск Скорина, Кирилл Туровский... Это все часть, безусловно, общеславянской культуры, нашей общей, российско-белорусской.
— Георгий Георгиевич, какое место в Вашем творчестве занимает тема родной земли и белорусской деревни?
— Она на первом месте. Моему отцу от деда досталась кузница, в которой при царе делали даже кареты. В годы раскулачивания семья переехала в Беларусь, в деревню Бортники, что под Бобруйском. Отец работал там кузнецом. Военное время и оккупацию мы провели в Бобруйске. В то время даже вопроса не задавали, что такое родной дом. Мы были советские люди — и вся Беларусь была нашим родным домом. Я люблю каждый клочок этой земли.
Особенно восхищает красота глубинки! Неизгладимое впечатление на меня, например, произвела экспедиция по деревням Лельчицкого района. Букча, Тонеж — куда «Песняры» вместе с Лученком потом ездили, отбирали напевы, фольклор. Добраться туда можно было только трелевочной машиной (болота), а зимой — на санях. Глубинка — кладезь аутентики, идей для творчества. Не знать ее, не изучить — значит, не знать свои истоки, историю. А знать их — непременное условие при создании работ.
— Тема деревни в изобразительном искусстве актуальна сейчас, как Вы думаете?
— Скорее, в меньшей степени. Я считаю, что урбанизация для фоторепортера — это хорошо, но не для художника. Прямые вертикали городов, камень, бетон — это все не то. Но молодые художники чаще обращаются к урбанистической теме. Остались только мы, художники старой закалки, которые могут вспомнить облик той, прежней деревни и сравнить его с настоящим.
— Часто удается бывать в деревне?
— Тридцать с лишним лет у меня был хутор на берегу озера Дривяты. Это живописнейшие места! Постоянно ездили туда семьей, но недавно землю продали. Здоровье уже не то: мне 81 год...
— Георгий Георгиевич, Вы — художник с именем. Ваши работы находятся в Третьяковской галерее, Музее изобразительных искусств имени Пушкина, Государственном Русском музее, в музеях США, Швейцарии, Польши, Индонезии... Легко ли сейчас с организацией выставок?
— Не так все просто. Сам автор должен думать, как выставиться. Помощи особой-то нет, как, скажем, в советское время. Зато выставиться теперь можно и в разного рода галереях, офисах, музеях. Но количество не перерастает в качество. Интерес к художественным выставкам упал не только у зрителей, но и у самих художников. Теперь на выставки несут все, что под руку подвернется, и с убеждением, что все вышедшее из-под кисти — «гениально».
У меня в прошлом году прошли две персональные выставки в Санкт-Петербурге и Москве. Еще одна — в Витебске, во время «Славянского базара». В апреле этого года снова я выставлялся в Москве, на Шаболовке, затем в Солигорске, в знаменитой галерее Прянишникова. А в июле в родном Бобруйске открылся художественный музей, названный моим именем. Спасибо за поддержку, земляки!
Беседовала Татьяна УСКОВА, «БН
