Мой папа — русский, мама — татарка. Оба по профессии инженеры. Так бы и жили мы в Средней Азии, если бы не обострилась религиозная война в Таджикистане.
«Русских гнали из страны, — вспоминает мой отец. — Когда садился в такси (тогда это было дешевое средство передвижения) по стеклу били палками. Кричали: «Вон!»…»
В 91-м отец полетел в Беларусь устраиваться на работу. Здесь возводился новый завод, нужны были инженеры. А мама все никак не решалась на переезд. Женщине всегда труднее расставаться с родным домом, к тому же на руках — дети.
Мы приехали зимой, через год. Мне было шесть лет. В Беларуси я впервые увидела снег и пошла в первый класс.
О Таджикистане у меня остались такие воспоминания: неповторимый горный рельеф, круглый год — теплая погода, огромные сладкие персики, сочный гранат, лимонные деревья…
Через несколько лет я перешла в гуманитарный класс с углубленным изучением белорусского языка и литературы. За отличное окончание четвертого класса завуч вручила мне книгу Михася Лынькова «Мiколка-паравоз». Примечательно, что на тот момент это была единственная книга в нашей домашней библиотеке на белорусском языке.
А потом я настолько прониклась идеей возрождения белорусской культуры, что начала разговаривать исключительно на белорусском языке. Родители не выдержали и заметили: «В нашем доме разговаривают по-русски!»
В старшем классе мы писали сочинение на тему «Мая Радзiма – Беларусь». И я пришла в замешательство: могу ли считать Беларусь своей родиной? По определению толковых словарей родина — это страна, в которой человек родился. А что делать, если родилась я в одной стране, а на ноги встала в другой? И решила я, что родина — это та страна, где началась моя сознательная жизнь. Беларусь приютила меня, воспитала по своим традициям, и за это я люблю ее, как мать…
