В начале войны мне было 13 лет. Помню, в июле 1941-го, вернувшись домой, в деревню Полыковичи Могилевского района, после неудачной попытки эвакуироваться, наша семья увидела страшную картину: снарядом была разрушена половина дома, стены иссечены осколками, завалена входная дверь, часть соломенной крыши снесена ударной волной. В доме хозяйничали немцы, они входили в помещение через окно по подставленной лестнице. В уцелевшей части дома оккупанты сделали склад.
То же и в соседних хатах. Фашисты выгнали людей в сараи, а сами заняли их дома. Так мы и жили вместе со скотиной, у кого она еще оставалась. Постоянно хотелось есть. На колхозных полях откапывали прошлогоднюю картошку и из нее пекли оладьи. Ели крапиву, лебеду…
Жителей деревни ежедневно выгоняли на работу: заставляли рыть траншеи, окопы, пилить деревья и таскать бревна для сооружения бункеров. В самом начале войны в окрестностях нашей деревни был вырыт противотанковый ров. Все время, пока длилась фашистская оккупация, почти каждую неделю к этому рву фашисты привозили людей на расстрел. Иногда сбрасывали в ров уже трупы…
Гитлеровцы часто устраивали облавы на молодежь для принудительного угона в Германию. Больше года я удачно избегал их, но при очередной, в начале декабря 1943 года, немецкая овчарка учуяла меня в сарае, где я прятался. Фашисты били меня прикладом по голове, пока я не потерял сознание. Очнулся уже в кузове машины, где были такие же избитые молодые люди. Нас доставили в концлагерь на левом берегу Днепра в Могилеве.
В лагере было несколько бараков, в каждом содержалось примерно 60 человек, а всего в лагере было около тысячи узников. При двадцатиградусном морозе, без отопления мы спали прямо на голых нарах, лишь слегка присыпанных соломой. Ежедневно в бараке умирало несколько человек. Тех, кто не мог утром подняться с нар, чтобы идти на работу, убивали.
Питались мы баландой. Ее выдавали раз в день по пол-литра на человека. В марте—апреле, когда сходил снег, выкапывали из земли молодые корни растений, ели даже червяков. Некоторые не выдерживали и бросались на колючую проволоку, которая находилась под напряжением.
В апреле 1944 года фашисты отобрали около тридцати узников, которые могли стоять на ногах, в их число попал и я. Нас погрузили в товарный вагон и привезли на станцию Копысь. Там мы разгружали вагоны и ремонтировали железнодорожные пути. Работали по 15 часов в день. Упавших от голода и слабости расстреливали на месте. Убили бы и меня, но спас мужчина, который работал рядом. Он быстро меня поднял.
В начале июня мне помогли бежать: извозчик, обслуживающий лагерь, вывез меня в бочке из-под воды и спрятал в погребе. В деревне Александрии меня переодели, накормили и ночью вывели в лес. Пробирался домой по ночам.
В июне началась операция «Багратион». Наша деревня оказалась на линии фронта. Трое суток шел бой, трижды деревня переходила из рук в руки. Мы с братом, родителями и соседями прятались в бункере, но в бункер попал снаряд, и его завалило землей. После окончательного освобождения деревни нас откопали солдаты Красной армии.
Мое напутствие, наказ молодым: берегите мир, помните историю, изучайте ее, спешите делать добро!
