На первый взгляд профессия каскадера полна романтики, источает адреналин. А еще — этот удивительный мир кино, слава, успех! Однако Роман быстро развенчивает обывательские стереотипы. Не надо путать эту профессию с актерской. Каскадер в кадре — скорее, технический работник. Задача постановщика трюков и его команды — подменить артиста в сложных и опасных сценах, здесь больше нужны не актерские навыки, а спортивные. Прыгнуть с крыши, пробежать в клубах дыма, разбиться на машине... На такое способны исключительно профессиональные каскадеры.
К слову, Роману Королеву пришлось поучаствовать не в одном десятке войн разных времен. Разумеется, в фильмах. Например, в таких знаковых картинах как “Утомленные солнцем. Предстояние” и “Грозовые ворота”. А вот участие в съемках казахстанской киноленты “Дорога к матери” режиссера Акана Сатаева прочно врезалось в память. Из-за голливудского подхода к съемкам — объединение нескольких кинокомпаний, команд каскадеров из разных стран.
— Там получилась хорошая война, бои на достойном уровне, — говорит Роман.
— Война, стрельба, драки, убийства... Не слишком ли много крови, пусть и бутафорской, на вашем счету?
— Что касается крови, которая сегодня буквально заливает экраны телевизоров... Я каскадер и понимаю, что фильмы-боевики — мой хлеб. Но картинку насилия можно подать по-разному. Например, можно в деталях показать, как в комнату входят двое бандитов. Один из них здоровенный детина с огромными кулаками и зверским лицом. Он душит женщину, стреляет в мужчину. Подобные сцены часто вызывают лишь отторжение и отвращение, не делая чести ни режиссеру, ни актерам. А можно просто заменить все это фразой “Сейчас прибудут специально обученные люди и все здесь зачистят”. Воображение зрителя заработает, и он домыслит то, что скрыто за кадром. Недосказанность окажется страшнее самой жуткой картинки. Я за экранную войну, которая показывает молодежи, как сражались наши предки — героически, за свободу и счастье будущих поколений. Все остальное пусть остается за кадром.
Сейчас в команде Королева около 50 человек. Все они мастера различных видов спорта. Многие имеют военное прошлое, вышли из силовых структур. Есть акробаты, циркачи, автогонщики. Однако этого, по мнению Романа, недостаточно, нужно, чтобы каскадер был еще и натурой творческой, внушаемой:
— Некоторые российские режиссеры относятся к профессиональным трюкачам несерьезно. Предпочитают взять с улицы спортсмена, который вполне может бежать, упасть, стрельнуть из автомата, притвориться мертвым. Вот только картины получаются какие-то фальшивые. Каким бы профессионалом ни был боксер, он никогда не покажет красивый бой на камеру. У него будет одна цель — нанести точный удар, попасть. А задача каскадера в кино — наоборот, не попасть. Но при этом убедить зрителя в обратном.
Если экстремальный трюк не получается с первого раза — не беда. Можно сделать множество дублей. Иное дело, что каждый выход на камеру для каскадера не проходит бесследно.
— Любое, даже самое мягкое падение обязательно аукнется. Хотя бы синяком или шишкой. При применении пиротехники взрывной волной по затылку бьет, словно доской. Возникает ощущение контузии.
Бывают и несчастные случаи. Причем даже самый опытный каскадер от них не застрахован.
— Мне попадались режиссеры-самодуры, которые на съемочной площадке действовали по наитию, ставили невыполнимые задачи. Постановщику трюков важно не пойти на поводу у такого работодателя и вовремя сказать нет. Режиссеру захотелось, чтобы два человека со скалы прыгнули в воду, причем в одну точку. Теоретически это возможно, но был велик шанс “поломать” людей. Я отказался. В следующий раз режиссеру захотелось, чтобы каскадер упал с дерева, ломая при этом ветви. И непременно вниз головой. А как рискнуть жизнью парня, которого уважаешь, любишь, как своего сына? И ты идешь на ухищрения. Заранее пилишь ветви, прикрепляешь их к стволу на тонких деревянных штырьках. Потом стоишь рядом с режиссером и доказываешь, что работает команда не трусов, а профессионалов. Я же постановщик трюка, я несу ответственность за жизнь и здоровье своих ребят!
Как настоящий каскадер, Роман Королев одинаково гармонично смотрится в роли боевика, спецназовца и средневекового рыцаря.
Роману не раз приходилось выполнять замысловатые фокусы на грани фола. Однажды нужно было отработать на взрыве. Пошел на подкидную доску, она во время взрыва подбросила вверх. Камеры проводили красиво улетающего человека. Неудачное приземление — прямиком в бетонную стенку — осталось за кадром. Режиссер отснятым материалом остался доволен, а вот Роман сильным рассечением лба и брови — не очень:
— Еще был случай. Стояла задача перевернуть в воздухе машину. Но никак не получалось. Операторы уже и посмеиваться над нами стали. Режиссер потребовал, чтобы каскадеры сели в старую “Волгу” и выполнили трюк. Я — в отказ, в ответ — издевки. А когда старую машину, наконец, перевернули, у нее под собственным весом сложились боковые стойки. Будь в ней люди, погибли бы.
Впрочем, хватает среди каскадеров и людей без чувства меры, готовых выполнять трюки на грани жизни и смерти. Один из команды Королева, ослушавшись запрета, без страховки спустился по фасаду 9-этажного здания. С ним постановщику трюков пришлось расстаться. Второй взялся перевернуть в воздухе мотоцикл, а тот по всем законам физики при падении ударил по голове. С такими отчаянными Роман предпочитает не сотрудничать. Ведь его задача — избежать травм и несчастных случаев. Иначе — ответственность перед законом, сожаление на всю оставшуюся жизнь.
— Пусть лучше кто-то из моих ребят скажет, что не уверен в своих силах, чем возьмется за невыполнимое задание. Слава Богу, мне везет на благоразумных компаньонов. А в России много несчастных случаев. Взялся вроде бы опытный паркурщик пройти по карнизу здания — сорвался и разбился. Другой решил, что сможет изобразить сбиваемого машиной пешехода. После удара в кювет улетело бездыханное тело. А сколько знакомых каскадеров пересели в инвалидные коляски! Сколько пробитых легких, проломленных черепов, сломанных позвоночников! Страха в нашем деле стесняться нельзя, он свидетельствует о наличии инстинкта самосохранения.
Роман Королев убежден, что универсальных солдат не бывает. У каждого каскадера есть свой предел. Например, сам он с искренним восхищением вспоминает профессиональный подвиг нашего соотечественника, выдающегося каскадера Сергея Каторженко, который без страховки спрыгнул в подушку с высоты 70 метров. Причем сначала была репетиция трюка — сбросили манекен. И он промахнулся мимо цели. Сам Королев без стыда заявляет, что ему такой прыжок не под силу: “Морально я готов, но не физически”.
Вообще, в профессии каскадера очень важно чувство локтя, ведь из “враждебной” стихии — воды или огня — в одиночку не выбраться. Зритель видит, как бежит объятый пламенем киногерой, но даже не подозревает, что за кадром за ним следует целая бригада страхующих. Они только и ждут, чтобы броситься тушить каскадера, когда ему станет невмоготу от огня. Или под водой идет ожесточенный бой между добрыми и злыми персонажами. А где-то там, над ними, караулят спасатели, готовые тут же прийти на помощь, случись нештатная ситуация. Главное для каскадера при выполнении самого безумного и лихого трюка — оставаться хладнокровным. Хотя поддаться панике — секундное дело.— Сегодня люди прыгают с парашютом из стратосферы, а без парашюта — из самолета. Все с большей легкостью покоряют самые высокие горные вершины. Технический прогресс шагнул настолько далеко, что львиную долю работы выполняют за человека специальные механизмы. Они же позволяют каскадерам выполнять все более сложные трюки на земле, в воздухе, под водой и в огне.
— Ваша работа — сплошной риск, борьба со страхом, травмы. Не проще ли самые опасные трюки нарисовать с помощью компьютерной графики? Ведь вы сами утверждаете, что технический прогресс идет семимильными шагами...
— Когда появился кинематограф, многие пророчили скорую смерть театру. Но он, наоборот, получил еще большее развитие. Дело в том, что люди, сами того не осознавая, очень тонко чувствуют фальшь, ненатуральность. Они хотят видеть и сопереживать живому персонажу. Человеческие движения в экстремальных ситуациях, неизбежное пробуждение животных инстинктов, мимика — нарисовать все это не получится даже выдающимся специалистам по графике. Не исключаю, что когда-нибудь мы все же придем к полностью рисованному кино. Только оно уже будет называться по-другому и восприниматься иначе.
