В письмах Ганаду Чарказяну читатели требовали продолжения романа «Горький запах полыни»
В прошлом году в издательстве «Мастацкая літаратура» увидела свет очередная книга талантливого поэта, прозаика, переводчика Ганада Чарказяна «Горький запах полыни». И в этом же году уже в издательстве «Четыре четверти» вышла книга Казимира Камейши «Цвет доброты». Страницы жизни и творчества Ганада Чарказяна». Одним словом, високосный 2012 год оказался для Ганада Бадриевича счастливым. Не так просто написать и, главное, издать роман, а тут еще Союз писателей Беларуси высоко оценил произведение: выдвинул на соискание премии БРК профсоюзов. Появились восторженные отклики литературных критиков в СМИ, в Интернете. Читатели в письмах автору просили и даже требовали продолжения романа. Очень уж не хотелось им расставаться с Глебом Березовиком, главным героем «Горького запаха полыни», простым голубоглазым пареньком из деревни Блонь, который благодаря трудолюбию, врожденной толерантности, смекалке выжил в афганском плену; брел под палящим солнцем тысячи верст, чтобы «вернуться к своей земле-матери, к своей глебе».
Трудно сказать почему, но в последнее время появилось немало фильмов о солдатах, очутившихся в афганском плену, еще больше — повестей, рассказов и даже романов. Эти фильмы, повести, как близнецы, похожи. Главный герой (непременно раненный в бою) попадает в плен, становится рабом. Его избивают, плохо кормят, держат в холодной яме. В конце концов он героически побеждает своих мучителей и убегает.
Однажды в редакцию журнала «Белая вежа» (орган Союза писателей Союзного государства Беларуси и России) сразу три автора (!) принесли повести о плененных «духами» белорусских «афганцах». Я предложил им прочесть роман Ганада Чарказяна «Горький запах полыни», который печатался в то время в журнале «Неман», а потом уж решать, стоит ли предлагать редакции свои произведения. Они прочли. И все трое оказались достаточно самокритичными: забрали свои повести обратно. Я выслушал немало теплых слов в адрес Чарказяна. Автор не чернит рядовых афганцев, живущих с мозоля, старается понять их. Война для простого человека и его детей хуже смерти. Убивает не только людей, но и веру в их право самим решать, как жить на своей земле.
Сбитый американский пилот уверен, что откупится от бедных крестьян долларами. Он улыбается. Его поддерживает вера в непобедимую силу денег. Но прозвучало единодушное слово «марг» — смерть. И взметнулись мотыги. «Несчастный еще успел крикнуть, и его нечеловеческий крик достиг, казалось, небес и тут же умолк. Каждый в этой толпе — и я в том числе — ощущал себя не только убийцей, но и жертвой. Я впервые понял, что, убивая другого человека, ты убиваешь самого себя».
Чем же подкупает роман Чарказяна? Удивительной образностью, тщательно выписанными деталями быта, трогательной правдивостью. И так с первой страницы до последней.
…Невзрачно-белесое небо. Прижимаясь к холодной скале, одинокий солдат то замирает над пропастью, то медленно движется от выступа к выступу. Ему невольно приходит в голову сравнение: «Если бы все эти движения я совершал на ровном месте и в быстром темпе, то получился бы афганский национальный танец — аттан. Правда, его не танцуют в одиночку. Но теперь мое одиночество становилось залогом моего спасения… Глубоко внизу голубела река, по берегам ее тянулись все расширяющимися полосами посевы цветущего мака. Мак — цветок забвения. Но ничего забыть мне пока не удавалось. Только непрошеные и неожиданные слезы часто пытались унести всю неизбывную горечь, безысходное отчаяние, что скопилось в душе. Тот душевно-горький полынный запах, который встретил меня впервые в этой стране, на бетонке аэродрома, у самого трапа, казалось, пропитал меня насквозь. Избавиться от этой горечи можно было, только если шагнуть в бездну под ногами. Ведь это так просто — один маленький шаг. И больше никаких проблем. Но именно близость и легкость этого шага и удерживала от него. Он всегда оставался в запасе. На самый крайний случай».
Пожалуй, нет ничего для человека страшнее плена. Тебя ежеминутно унижают, бьют, когда вздумается. Чужие люди, чуждая религия, и лишь одно объединяет хозяина и его раба — труд. Тот самый, который, по образному выражению классика, «подливает масло в лампу жизни».
Не в одночасье крестьянин Сайдулло из кишлака Дундуз зауважает своего раба, женит на дочери. Сблизит их труд.
Глеб верит, надеется, что однажды он непременно вернется домой, обнимет мать, сестренку. Тоска по родине, горькая ностальгия мучает Глеба. Неудачный побег. Желание однажды покончить с собой. Читаешь и сопереживаешь вместе с героем романа.
Книга «Горький запах полыни» — несомненная удача автора, которого в великий мир литературы благословил Василь Быков. «Образы и мысли Чарказяна хорошо и согласно кладутся на душу, — писал он, — легко, без усилия доходят до современного сознания. Хотя в тех случаях, когда мы имеем дело с непривычными, нетрадиционными образами и далеким миром, сознание наше оказывается вполне подготовленным к их безусловному восприятию. И в этом, по-моему, истинный универсализм его поэзии, основанной на определенной традиции и определенной национальной культуре».
Остается добавить, что и проза Чарказяна тревожит современного читателя, «кладется на душу». Роман светлый, чистый, язык удивительно образный.
…Родился Ганад Чарказян в Армении, в Араратской долине, куда, спасаясь от беды-лиха, когда-то пришел из Турции его дед, курд по национальности. Судьба забросила его внука в Беларусь. Он работал, учился, окончил Белорусский политехнический институт. Много писал. «Спагадны лёс» свел с Петрусем Бровкой, Рыгором Бородулиным, Василем Быковым и многими другими писателями республики. Беларусь стала второй родиной Ганада. И он отблагодарил ее за приют, доброту, сердечность светлыми стихами, поэтической прозой, такими глубокими книгами, как «Горький запах полыни».
Василь ШИРКО, главный редактор журнала «Белая вежа», лауреат Государственной премии Беларуси
