Tрагическую историю белорусской семьи рассказал мне прославленный партизанский командир Анатолий Михайлович Олейник. Всех, о ком пойдет разговор, он знал лично. Возможно, Анатолий Михайлович уже один из последних легендарных людей того времени, кто помнит, как и какой ценой далась победа.
Лесничий
«Василий Макаревич родился в 1888 году и жил со своей большой семьей из двенадцати человек в доме Ленинского лесничества Кайковского сельсовета. Дом стоял на краю большого леса. До Минска, если напрямую, — 15 километров, а до железнодорожной станции Михновичи — пять. В том лесу находился промежуточный лагерь партизанского отряда.
В апреле 1942 года по требованию главного разведывательного управления РККА нашему отряду надо было заслать в Минск разведчика Александра Кабашурова. Но прежде его надо было подготовить и обеспечить документами. Вот поэтому мы и обратились за помощью к Василию Макаревичу. Он сразу обратил внимание на чистую русскую речь Александра, на армейскую выправку и посоветовал не рисковать. Мы его послушали и операцию отложили. Возможно, спасли человеку жизнь.
Приглашение на казнь
А в конце лета 1942 года у озера Синее с самолета десантировались разведчики Леонид Сорока и Александра Гаркова. Воздушным потоком радистку Гаркову отнесло в болото. Почти двое суток она провела в торфяной трясине, получила сильнейшее переохлаждение, заболела. На помощь пришел лесничий Василий Макаревич. Он приютил девушку в своем доме. Вся его многочисленная семья приняла ее как родного человека. Лечили как могли: травами, молоком, медом.
Радистка еще была очень слабой, поэтому на связь с разведуправлением выходила прямо из дома. Фашистам удалось запеленговать рацию. Ранним утром они с овчарками ворвались в дом лесничего. Начался повальный обыск. Подняли с кровати девятилетнего сына лесничего. Разъяренная овчарка бросилась на ребенка и покусала. Леня — так звали мальчика — вскоре умер... Второй сын Макаревича, пятилетний Ваня, видя, что происходит вокруг, испугался и умер от разрыва сердца прямо там, в доме...
Затем всю семью выгнали во двор на расстрел. Фашисты требовали выдать радистку. А та стояла босая, в деревенском платье, как и другие дети лесничего. Александра была хрупкая и ничем не отличалась от других членов семьи. К тому же у нее был сильный жар, ее держали под руки. Возможно, что всех бы и расстреляли тем страшным утром. Но случилось непредвиденное. У одного из детей выпала из–под рубашки фотография Гитлера. Фашистов это очень удивило. Офицер погладил семилетнего Мишу по голове, приговаривая: «Гут, гут!» Так фотография главного палача, полученная от старосты сельской управы, спасла жизнь всем остальным. Однако Василия Макаревича и его старшую дочь Татьяну арестовали и увезли. Допрашивали, пытали, но, так ничего не добившись, отпустили.
Фронт в тылу врага
После этого вся семья Макаревичей включилась в борьбу с оккупантами. Естественно, что к конспиративной работе они не были подготовлены. Радистка Гаркова и разведчик Леонид Сорока делились своими знаниями и опытом. Объясняли, как надо передвигаться по территории, занятой врагом, как следить, нет ли хвоста, как маскировать донесения. И взрослые, и дети доставляли разведданные в партизанский отряд. Забирали они нужные сведения на Червенском рынке в условленное время у разведчика Филиппа Кулика и Николая Бачило. Или из тайника, который находился на разветвлении железнодорожных путей Москва — Гомель.
Налеты и обыски дома Макаревича шли одни за одним. Мне с группой партизан было поручено охранять радистку и рацию. Днем мы уходили в лес, а ночью возвращались к леснику.
У Василия Макаревича была очень хорошая зрительная память. Он мог детально описать все, что видел в Минске, все, что попалось на глаза по дороге к городу. Мог рассказать об увиденном даже спустя много времени.
При выполнении очередного задания 3 марта 1944 года на перроне железнодорожного вокзала Макаревича арестовали. Его жестоко допрашивали сначала в Смоленском СД, а потом в лагере на улице Широкой (сегодня это улица Веры Хоружей). Затем всех заключенных из лагеря СД вывезли в Тростенец. Фашисты, чувствуя, что им скоро конец, много пили и теряли бдительность. Однажды Макаревича вместе с группой заключенных вывели на расстрел. Он чуть держался на ногах и постоянно терял сознание. Очнулся на дне ямы, среди трупов. Таким вот образом и уцелел, выжил. Но здоровье было подорвано, и вскоре Василий Адамович Макаревич умер.
Хозяйка
Когда Василия Адамовича арестовали, жена Агафья Романовна пошла его искать. С малолетней дочкой ходила вокруг лагеря, выкрикивая фамилию. Немцам это не понравилось. Один из охранников выскочил и ударил ее прикладом карабина по голове. Потом Агафью Романовну и еще несколько таких же женщин, искавших своих мужей, отцов, сыновей у забора лагеря, загнали в подвал. Там без воды и еды они просидели шесть дней. Агафья была на седьмом месяце беременности... Чтобы не умереть от жажды, пришлось пить собственную мочу. Когда немцы открыли подвал, то женщины уже не могли стоять на ногах. Агафья Романовна ползла на коленях и тащила за собой потерявшую сознание дочку. А фашисты ржали, как лошади, глядя на этих несчастных и униженных женщин. После Агафья Романовна родила мертвого ребенка...
Татьяна
Тане Карпилович (Макаревич) было 20 лет, когда началась война. Она была связной партизанского отряда. Доставляла медикаменты, продукты, агентурные сведения. Вместе с матерью, братьями и сестрами часто ходила в Минск. Ее арестовывали трижды, но ей каждый раз удавалось как–то выкрутиться. Татьяна немного знала немецкий и понимала, о чем говорят фашисты. 3 марта 1944 года Татьяну арестовали в очередной раз. Жестоко пытали, но, ничего не добившись, отправили в Тростенец, где и сожгли.
Павел
Карпилович Павел Яковлевич 1914 года рождения — муж Татьяны Васильевны Макаревич. Доставлял партизанам документы, продовольствие и оружие. Собирал авиационные бомбы, привозил на телеге в отряд, а там из них выплавляли тол. Павлу долго везло. Но 5 апреля 1943 года Карпиловича схватило СД. После долгих и жутких пыток фашисты закопали Павла в землю по голову. Это было в песчаном карьере райцентра Руденск. Фашисты издевались как могли — пинали голову, словно мяч, плевали и мочились. От жажды и мучений партизанский связной умер.
***
У Василия Адамовича и Агафьи Романовны было двенадцать детей. Старшие сознательно помогали родителям выполнять задания партизан. А младшие почти всегда выполняли роль прикрытия. Полученные от агентов в городе сведения, секретные донесения прятали под детской одежкой, заплетали девочкам в косы... И так проходили через многочисленные посты.
Война забрала жизнь у шестерых детей Макаревича и его зятя. Умер и он сам, искалеченный пытками. 21 июля 1944 года подорвался на мине и скончался от потери крови разведчик майор Сорока. Именно его поручения выполнял Василий Адамович и его большая семья...
Я прошу только об одном. Надо сделать так, чтобы фамилии героев и патриотов были увековечены в книгах памяти и на мемориальном памятнике в Тростенце».
...Я листал ксерокопии нотариально заверенных документов, переданных мне бывшим партизанским командиром Анатолием Михайловичем Олейником. Просматривал нарисованные от руки планы, карты и схемы. Читал личные листки по учету партизанских кадров, характеристики. Всматривался в лица на пожелтевших снимках... Ничего особенного и выдающегося. Такие же лица, как и у моих родственников. У тех, что пережили войну, и тех, кого война оставила навсегда молодыми...
Иногда думаю: за что нашему народу выпали такие мучения, столько боли и потерь? Нет ответа...
