В Минске выступила Катерина Голицына (популярная российская исполнительница шансона), а могла бы — Катя Яковлева (известная эстрадная певица). Училище имени Гнесиных, работа в ресторане и ансамблях «Москвички», «Девчата», «Ровесники». Наконец коллектив «Катюша», в котором она стала единоличным лидером, и выпуск в 1990 году альбома «Лучшая подруга» с набором шлягеров. Но жизнь артистки сложилась так, что ей пришлось взять не только новую «фамилию», но и коренным образом изменить свое творческое лицо. Да и не пришлось вовсе, а все получилось естественно и... правильно, наверное. Сама Катерина в этом абсолютно уверена.
— Голицына — красивый псевдоним, пусть даже в вашем случае за ним и стоят предки, носившие эту фамилию. Но чем же вам красивая фамилия Яковлева не угодила? А то сразу эти ассоциации — поручик Голицын...
— С фамилией Яковлева все очень просто: я перестала ее носить после развода с мужем в 1992 году. И когда почувствовала себя Голицыной, то, поверьте, никаких ассоциаций с однофамильцем–поручиком у меня не было. Главную роль сыграло то, что я всегда любила фамилию своих далеких предков, хоть и не князей, и не поручиков — честно признаю. Живу я недалеко от подмосковного города Голицыно. Да и вообще гордая энергетика этой красивой фамилии полностью соответствует моему внутреннему мироощущению.
— Даже напрягаться не надо, чтобы вспомнить ваш яковлевский хит «Лучшая подруга». У вас много друзей?
— По–настоящему близких не так уже много. Мужа я считаю своим другом. Дочь — подругой. Есть сын, который, я надеюсь, моим другом станет. При всем том количестве народа, который меня сейчас плотным кольцом окружает, я очень часто чувствую себя совершенно одинокой. В моей жизни были моменты, когда я падала и разбивалась до крови, срочно нужна была помощь, а все телефоны «умирали». Это страшно и больно. Но когда в одиночку поднимаешься, казалось бы, из самой бездны, когда опереться не на кого, сама себе не веришь, что можешь еще встать на ноги, и... встаешь!..
— Вы какое–то время жили в США. Как там оказались и чем занимались?
— Случайно. Познакомилась в Москве со съемочной группой одного маленького кабельного канала в Техасе. Поехала просто в гости. Потом подписала контракт и стала раз в неделю делать свои программы. И еще на местном радио работала. По молодежным кемпингам с концертами ездила. Ничего глобального. Хорошие люди, шикарные профессиональные студии, где я пела бэки всяким местным знаменитостям — в основном кантри–исполнителям. С ними же в их концертах работала. Надо же было дочку растить, бабушка старенькая у меня от рака умирала, деньги были нужны. В нашей стране тогда такая неразбериха была, а там я зарабатывала прилично и пару раз в год приезжала домой, чтобы еще и здесь снять последние рублики с уже «умирающей» Кати Яковлевой. Все, что я могла спеть от ее имени, я уже спела. Я стала женщиной, а она осталась девчонкой, которую предала лучшая подруга. Свои стадионы и дворцы спорта она, то есть я, собрала. Свои пластинки выпустила. Я не сумела ее преобразовать во что–то другое, пыталась, но у меня ничего не вышло. Я, правда, не умею делать то, во что не верю. Оставались тихие похороны, незаметный, безболезненный уход.
— Чем различаются духовные ценности (если таковые есть) поп–артиста и артиста, поющего шансон?
— Различаются духовные ценности не артистов того или иного направления, а людей. В шансон изначально приходили те, кто повидал многое. Это был жанр людей с огромным багажом поступков, переживаний, переосмыслений сделанного, историй, которые они рассказывали в своих песнях, ставших близкими народу из–за их честности. Да, большая часть из них пелась теми, кто прошел и через тюрьму, и через суму. Многих я знаю лично, и все в один голос утверждают: никогда не хотели бы повторения того, что пережили. Поэтому мне горько слышать, когда критики говорят про романтизацию в музыке тюремной жизни. Самые лучшие песни жанра — письма, исповеди, смешные рассказы, зарисовки и ни в коем случае не агрессивный призыв пойти и кого–нибудь убить и ограбить.
У меня есть композиция «Не принимает воля». Я ее написала, когда познакомилась с человеком, который провел за решеткой 22 года из 40 прожитых. Никого не убивал. Садился по пьяному хулиганству — в основном драки и мелкие кражи. Он освободился вместе с моим другом, которого продержали под следствием два года, а потом, так и не доведя дело до суда, выпустили, отобрав за это время его бизнес. И тот человек сказал мне: «Не принимает меня воля, Кать, не знаю я, как здесь мне жить. Попал на «малолетку» в 15 лет и покатилось–поехало. Работу не дают, жить негде, друзья все умерли или в тюрьме сидят, все водка проклятая». Страшно.
— Есть такое: вы смотрите и слушаете певцов и певиц, которые считаются вашими коллегами по музыкальному направлению, и думаете: «Боже мой, а кто тебе сказал, что ты шансон поешь?» Допустим, Стас Михайлов — что за стиль?
— Да, есть. Сейчас появились продюсерские проекты. Они хорошо сделаны, профессионально спеты и записаны, прекрасно отрепетированы концертные программы. И люди их любят. И слава Богу, я желаю всем только успеха. Просто для меня это — не шансон. Когда написали, записали, в рот положили, показали, как на сцене держаться, что говорить, а что нет, имена придумали... А что дальше? Где ты сам?
Стас Михайлов — всенародно любимый артист, этой любви полностью заслуживающий своей самобытностью. Он и Елена Ваенга — вот два беспрецедентных примера того, как чистый талант, труд, харизма, энергетика пробивают себе дорогу. Сначала народ повалил на их концерты, а потом уже опомнились телевидение, радио и стали гоняться за исполнителями.
Катерина Голицына об Ирине Круг: «Ирине долго еще предстоит выбираться из тени своего покойного великого мужа. И ей это дается крайне нелегко. Но если она не сбавит обороты — у нее все получится. Потому что она этого заслуживает в отличие от других бывших жен, вдов, экс– и прочее. Я желаю Ирине удачи. То, что она поет сейчас, — это, может быть, и не шансон в классическом понимании этого слова, а хорошие лирические душевные песни. И у них, и у нее есть будущее».
Досье «СБ»
Родилась 5 апреля 1962 года.
Профессиональный музыкант: окончила Государственное музыкальное училище имени Гнесиных по классу «эстрадный вокал».
Альбом «Уходя — уходи» (1997) Кати Яковлевой записан при участии музыкантов группы «Моральный кодекс».
Неоднократно становилась лауреатом премии «Шансон года».
Выпустила 11 альбомов.
Имеет двоих детей: дочь Юлию и сына Андрея.
