Пожалуй, все о нем слышали, более того — испытывали состояние стресса. С ним обычно ассоциируются напряженность, волнение, беспокойство. Однако стресс стрессу рознь. Поэтому, чтобы понимать значение этого феномена и научиться им управлять в не слишком благоприятных условиях нашей ежедневной жизни, необходимо уточнить саму его природу. Иными словами, надо знать: это хорошо для организма или плохо?
Обратимся к автору учения о стрессе — канадскому профессору, нобелевскому лауреату Гансу Селье. Он считал, что стресс — синоним жизни, что он характерен для всех живых существ. Так все–таки в чем причина смысловых противоречий? Разгадка кроется в том, что стресс включает в себя несколько фаз. Вначале идет фаза тревоги, мобилизации внутренних резервов. Затем — фаза адаптации. Потом, если внешние воздействия не отступают, — дезадаптации. И, наконец, фаза истощения, когда организм приближается к пределу своих возможностей. В общем и целом Ганс Селье выделил два варианта стресса — эустресс (фаза мобилизации) и дистресс (фаза истощения). Дальше, если ничего не предпринимать, неизбежен финал жизни. Значит, мало провозгласить стресс, нужно точно знать, в какую сторону сдвигается состояние человека. Это чрезвычайно важная практическая и теоретическая задача, стоящая перед учеными всего мира, несмотря на кажущуюся простоту.
В самом деле большинство применяемых диагностических методов и приборов дают характеристику только состояния сердца или других органов в данный конкретный момент, но не указывают, в какую же сторону развивается процесс. А это врачу знать необходимо! Мне с группой коллег отчасти удалось приблизиться к решению такой задачи: мы смогли определить фазы стресса при умственных и физических нагрузках, что дает нам основание давать оценку резервным возможностям организма. Не вдаваясь в подробности, которые отражены в патентах и статьях, зададимся следующим вопросом: что же нужно сделать, чтобы собственные резервы увеличивались, а не истощались? Такую возможность предоставляет нам необъятный арсенал лекарств, которые действительно могут склонить весы в ту или иную сторону. Так, в свое время мы с сотрудниками в РНПЦ «Кардиология» заинтересовались новым препаратом — мексидолом, который оправдал себя в лечении нарушений мозгового кровообращения, артериальной гипертонии и др. На примере 100 больных с сердечной недостаточностью после перенесенного инфаркта миокарда было доказано, что такое лечение существенно снижает смертность, число опасных осложнений, нарушений ритма, уменьшает степень депрессий и невротизации. С другой стороны, в процессе лечения все равно необходимо постоянно отслеживать динамику резервов адаптации. В наше время это задача вполне посильная (кстати, за динамикой резервных возможностей обязательно следят в течение космических полетов). Таким образом, можно считать, что традиционный лекарственный эффект — это своеобразный «фронт» в сражении с болезнями. Но есть и «тыл», который говорит о потенциале замаскированных резервов. Ведь, контролируя ход лечения, мы не только изучаем очевидный положительный эффект препарата (восстановление ритма сердца, снятие боли, снижение артериального давления), но и выявляем, насколько прочны достигнутые результаты. Эта сторона проблемы обычно остается в тени, хотя от нее многое зависит.
За последние годы мы с сотрудниками разработали способ и как определить этот «тыл», и как повысить переносимость умственных, физических и дыхательных нагрузок. Оказалось, что в благоприятную сторону можно сдвигать также биохимические показатели стресса. Здесь замечу, что активизация резервов адаптации нужна не только больным–сердечникам, но и людям умственного труда, и спортсменам, и военным, и работникам службы чрезвычайных ситуаций — для повышения трудоспособности.
Таким образом, явление стресса как бы открывает перед медиками новую дорогу. Правильно оцененный, он позволяет влиять на здоровье пациента более глубоко, более прицельно, сочетая эффект как лечения, так и профилактики осложнений. А может быть, и давая врачам новый ключ к продлению человеческой жизни? Во всяком случае, уже имеются предпосылки так думать, основанные на наблюдениях за многими десятками пациентов.
