Рассказы о том, как чемпионы и рекордсмены становились солдатами.
Если Родина в опасности, значит, всем идти на фронт. В грозные годы Великой Отечественной войны сотни известных спортсменов взяли в руки оружие, чтобы сражаться с врагом.
В июне 1941-го будущему олимпийскому чемпиону по гребле Павлу Харину было всего лишь четырнадцать лет. Про учебу, когда кругом война и немцы уже подошли к самым окраинам Ленинграда, пришлось забыть. Как многие его сверстники, он пошел на завод точить головки для мин. Но сам любой ценой рвался на фронт. И в конце концов добился своего.
Роман Валентина Пикуля «Мальчики с бантиками» именно о таких, как Харин, отчаянных ребятах, готовых рвать фашистов голыми руками. Весной 42-го наш совсем еще юный в то время герой попал сначала во флотский экипаж, а оттуда – в Кронштадт на учебу в «Школу оружия», где готовили минеров, торпедистов, зенитчиков и корабельных пушкарей. По окончании «Школы» Павел был зачислен на морской охотник, на котором и принял боевое крещение. Моряки отправили на дно немецкую субмарину.
Под Выборгом дело было. Вахтенный матрос углядел в бинокль масляную дорожку, бегущую по волнам. Подошли поближе и дали залп глубинными бомбами. Взрыв. Другой. Третий... Вскоре на поверхности расползлось огромное маслянистое пятно. Вместе с кучей разного хлама на волнах качались несколько тел немецких подводников. Моряки их выловили, посмотрели документы. Один из всплывших немцев оказался капитаном той самой уничтоженной подлодки.
С морского охотника нашего героя перевели на торпедный катер. Войну он закончил в Германии. На груди восемнадцатилетнего старшины второй статьи Павла Харина гордо блестели медали Ушакова и Нахимова – самые почетные награды среди моряков.
В довоенные годы имя Александра Бучина гремело на всю страну. Неоднократный чемпион и рекордсмен Советского Союза по мотокроссу, заслуженный мастер спорта. Война заставила его сменить специализацию. Из седла мотоцикла он пересел за баранку сначала «ГАЗ-61», а затем ленд-лизовского «Виллиса». Бучин был личным шофером маршала Жукова с 41-го по 45-й год.
Всякое случалось на дорогах войны. Бывало, что от гибели спасало только чудо. Как-то раз, например, во время крупной наступательной операции приехали на НП к Рокоссовскому. До передовых немецких окопов отсюда было метров пятьсот. И тут со стороны солнца заходит девятка наших штурмовиков Ил-2 и начинает утюжить позиции гитлеровцев. Сначала реактивными снарядами. Затем – бомбами. И на закуску, как следует, прочесали фашистские укрепления из пушек и пулеметов.
За этой девяткой прилетела другая – и на позиции фрицев обрушилась новая порция огня. А вот третья девятка дала маху: вместо немецких окопов штурмовики шарахнули РСами по высотке, на которой располагалось НП. И только мгновенная реакция Рокоссов-ского спасла всех от неминуемой гибели. По тому, как самолеты заходили в атаку, Рокоссовский интуитивно почувствовал, что сейчас их накроют, и буквально в последний момент крикнул: «В щель!» Отряхивая с себя землю и песок, маршалы даже посмеялись потом над случившимся. На войне как на войне. Жуков понимал, что летчики до предела измотаны: по шесть-восемь вылетов в день, немудрено и ошибиться. И распорядился никого не наказывать.
В фильмах той поры (как и в нынешних, впрочем) немцев нередко выставляли дураками. Однако Бучин, по его воспоминаниям, за все четыре года войны ни разу не слышал, чтобы Жуков хоть однажды отозвался о противнике в пренебрежительном тоне.
Во время операции «Багратион», проходившей в Беларуси летом 44-го, Жуков постоянно перемещался между штабами различных частей. Обычно машину маршала сопровождал бронетранспортер с охраной. Но нередко случалось, что жуковский «Виллис» катил по дороге один, далеко обогнав эскорт телохранителей. И несколько раз во время таких поездок сталкивался нос к носу с группами отходивших немцев. Однако немцы, по рассказам Бучина, были настолько деморализованы, что ни разу не решились открыть огонь по одинокой машине. Они или разбегались, или стояли обреченно у обочины, провожая автомобиль тоскливыми взглядами. И таких встреч, вспоминал Бучин, было немало. Солдаты еще недавно победоносного вермахта, покорившего всю Европу, теперь понимали, что время войны неумолимо повернулось вспять и разгром Третьего рейха стал неизбежным.
