Земельный вопрос не теряет остроты. В водоохранных зонах, на берегах речек и озер, на опушках лесов отдельные граждане смело захватывают лакомые участки, строят там дома и дворцы. Иногда действуют хитро и расчетливо — в элитном дачном поселке Ждановичи–6, к примеру, владельцы некоторых коттеджей просто аккуратно передвинули свои заборы, забравшись тем самым на территорию «Минсклеспаркхоза», а в отхваченной зоне построили бани... Таких примеров можно привести немало: «движение» заборов хоть и замедлилось, но продолжается. Как его остановить?
По словам заместителя председателя Государственного комитета по имуществу Андрея Гаева, земельные отношения сейчас взяты под тщательный контроль. Привлечены правоохранительные структуры, Комитет государственного контроля. Но нюансы остаются. В некоторых населенных пунктах, например, отсутствуют генпланы, что само по себе — простор для махинаций.
В любом случае окончательное решение о предоставлении и изъятии участков остается за местной властью. С марта этого года землеустроительные службы, ответственные за вопросы использования земель, переданы в подчинение исполкомов. Именно там должны со всей строгостью следить за мельчайшими нарушениями законодательства, вовремя их выявлять и принимать меры. В ином случае конфликтов не избежать.
Заканчиваются же земельные споры обычно одинаково: нервами, слезами, судами. Вот как в этой истории.
В садовых товариществах в разгаре хлопотный огородный сезон. Дачники собирают клубнику, борются с сорняками, окучивают картошку, а по вечерам наслаждаются спокойствием и тишиной, досадуя разве что на комаров. Живут так, впрочем, не все. У членов садоводческого товарищества неподалеку от Минска (сами садоводы называют его «Малинка») хлопоты куда более серьезные. Дачники, которых назвали самозастройщиками, протестуют. Дело в том, что несколько десятков домов в «Малинке» предписано снести. Запутанная история, родом из 90–х, когда землю часто «брали» без особых формальностей, аукнулась сейчас для членов садового товарищества большими проблемами.
Зона и доступ
1992–й год. Тысячи горожан колесят вокруг столицы в поисках участка под загородный домик: долгожданная либерализация сделала мечту о собственной даче осуществимой. Одни предпочитают обустроиться на отшибе, вдалеке от шумных товариществ. Другие не возражают против дачного «общежития»: вместе, мол, и проблемы решать будет проще.
В 1992–м решением Минского районного Совета депутатов садовому товариществу, называвшемуся тогда «Родник», передали для расширения земли совхоза «Минская овощная фабрика». Большинство дачников работали на этом предприятии, поэтому подвоха не ожидали. Особо не интересовались, что за земля, с какими условиями ее выдают. А зря: условия, как установят после проверяющие органы, имели место быть. Причем жесткие. Первое: использовать земли разрешалось лишь для ведения садоводства. Второе: строительство садовых домиков запрещалось, пока не будет разработан и утвержден проект организации и застройки территории. В чем смысл ограничений? Уже тогда неподалеку от «расширенного» с/т планировали проложить газопровод высокого давления. А возведение подобных коммуникаций предполагает наличие охранной зоны — как минимум 250 метров. Вклиниваться в «буфер», строить там что–либо строжайше запрещено.
Несмотря на табу, дома в охранной зоне все же появились. И не один. Поэтому в 1997–м Минский райисполком принял решение: самовольно возведенные постройки нужно снести. Владельцы не согласились, обратились в суд с жалобой на действия местной власти. Проиграли, но не смирились, дошли до Верховного Суда. Безрезультатно: документально доказать свою правоту им не удалось. Суд установил, что бывший председатель с/т своевременно уведомил дачников о запрете на строительство, рассказал про охранную зону. А они проигнорировали.
Время шло, дело странным образом пустили на самотек: решение райисполкома о сносе никто не исполнял, а исполнение никто не контролировал. Некоторое время назад проверку провела транспортная прокуратура. Потом, более детальную, — районная. Обнаружив, что нарушения до сих пор не устранены, прокуратура вынесла райисполкому представление навести в «Малинке» порядок. На этом вроде бы можно и заканчивать. Только вот садоводы по–прежнему не считают себя виноватыми и жалуются в инстанции. Еду на место, чтобы выслушать и их точку зрения.
Тревожные ожидания
Спрятанная за деревней Юхновка, закрытая от шумов и ветров лесополосой, «Малинка» живет уютной и скромной жизнью. Здесь нет шикарных коттеджей, не видать дорогих автомобилей — небольшие домишки говорят о среднем доходе владельцев.
Председатель с/т Оксана Харитончик тут как тут: показывает мне злосчастный «буфер», очерчивает границы планируемого сноса и выдает свою версию земельного конфликта:
— В 1992–м, когда мы «тянули» участки, ни слова, ни полслова о запрете на дачное строительство сказано не было, — утверждает она. — Поэтому и появились первые «самовольные», как сейчас говорят, дома. Вначале их было немного, а нас никто не беспокоил. В 1997–м собрали и неожиданно объявили: в охранной зоне все постройки должны быть снесены. Судились, проиграли. Потом — снова тишина. Видя, что сносить дома никто не собирается, и другие члены товарищества, чьи участки попадают в 250–метровую зону, решили построиться — понять их можно. Но самое удивительное произошло два года назад. Люди начали оформлять документы на приватизацию, и никто им не препятствовал! Ни в исполкоме, ни в кадастровом агентстве — как будто о запретной зоне там и не знали. Говорили: «Все у вас в порядке, стройте хоть пятиэтажные дворцы!» А теперь говорят по–другому. Даже так: «Мы вас всех снесем». Сидим на пороховой бочке...
На непоследовательные, как им кажется, действия местной власти жаловались мне и другие дачники.
— Где логика? Почему нам не запретили заниматься приватизацией, зачем выдали документы на дома, раз они находятся в запретной зоне и их придется сносить? — недоумевает Феликс Костровский, который тоже находится в «черном» списке. — Домик у меня небольшой, построил его своими руками, честно, никого не обманул и ни у кого не украл. Конечно, если бы в свое время всерьез занялись этой проблемой, предложили нам перебраться на новое место, выплатив компенсацию, скорее всего, согласились бы. Но ведь не было такого разговора.
Закон есть закон
А какая позиция у прокуратуры, инициировавшей новый виток спора?
— Людей, конечно, жаль — возможно, многие из них изначально не знали о том, что нарушают, — признает старший помощник прокурора Минского района Игорь Мурашкин. — Есть вопросы и к райисполкому — если бы исполнение своего же решения проконтролировали сразу, таких конфликтов бы не возникло. С другой стороны, закон есть закон, а он в данном случае суров: сохранить постройки в охранной зоне невозможно. Это небезопасно, да и эксплуатирующая организация несет убытки, вынужденно внося изменения в режим работы трубопровода.
Попробовал выяснить, почему же ситуация в «Малинке» долгое время — больше 10 лет — оставалась неопределенной. Но ни юристы, ни архитекторы, ни землеустроители Минского райисполкома дать внятный комментарий не смогли. Преданье старины глубокой — информация по проблемному товариществу, такое чувство, затерялась на чьих–то полках еще в конце прошлого века.
Фото автора.
