Сердечная недостаточность

Случилась эта трагедия на дороге Гомель - Минск, вблизи деревни Пуховичи. 20 июня 1995 года второй секретарь посольства США в Украине Джон Липински с семьей возвращался из отпуска.

Приблизительно в половине шестого вечера на 64-м километре шоссе Липински стал обгонять попутный грузовик. Не убедившись до конца в безопасности маневра, Липински вывел свой "Форд-Бранко" на встречную полосу. И столкнулся с "Жигулями". Погибли водитель "Жигулей" Жмайдюк и семейная пара Патеевых. Любовь Владимировна Амбросимова, жена водителя (родная сестра Надежды Патеевой), получила серьезные травмы, но чудом осталась жива. Досталось и американцам - больше всех пострадала Линда Липински.

Страшное горе пришло сразу в несколько белорусских семей - живы еще были родители погибших, остались дети. Двое - сыновья Патеевых, двое - Владимира Жмайдюка и Любови Амбросимовой. Самому старшему - 17, остальным - от 10 до 14 лет. В другом браке у Владимира Жмайдюка осталась и несовершеннолетняя дочь. Словом, в одном роду оказались только старые и малые, пенсионеры и школьники.

Оперативно проведенное следствие пришло к выводу: причиной происшествия явилось "грубое нарушение водителем Липински Д. требований п. 12.1 ч. 3 Правил дорожного движения". Любой водитель, начиная обгон, должен убедиться, что при совершении обгона он никому помех не создаст, а затем спокойно вернется на полосу, с которой и начинал маневр. Элементарное водительское правило. Липински отнесся к нему пренебрежительно. В результате - трагическое столкновение...

Итак, следственное управление УВД Минского облисполкома свое слово сказало. Дальше - дело суда. По его решению виновник трагедии мог бы получить немалый срок лишения свободы. Но это в случае, когда виновник - обыкновенный гражданин. Господин Липински - дипломат. И на него распространяется Венская конвенция о дипломатической неприкосновенности. Да еще - дипломат, работающий в сопредельном государстве, а не в Беларуси. Потому, вероятно, 21 июня (напомним, что беда случилась днем раньше - 20 июня) Липински уже улетел из Беларуси в Финляндию - на лечение, да и, вероятно, подальше от лишних вопросов. Допрашивали дипломата в стенах американского посольства в Беларуси буквально перед отъездом в аэропорт. Оперативность, с которой действовало посольство, напоминала срочную эвакуацию дипломата. Обычно, когда случается трагедия и есть желание разобраться в ее причинах, спешка - делу только помеха. Впрочем, все это можно понять.

Выходит, однако, что логика у американцев была простая: случилась трагедия с Амбросимовой, ее родными - у них пусть и спрашивают о ее причинах. Так или, возможно, подобным образом рассудил и мистер Липински. Не попытавшись даже выразить соболезнование, сочувствие человеческому горю, он навсегда исчез из поля зрения Амбросимовой, престарелых родителей погибших, их детей... А Любовь Владимировна, не успев оправиться от физической боли, начала ходить по инстанциям. Но везде к травмам физическим добавлялись травмы и муки душевные.

Оказалось, что все белорусские законы бессильны перед Венской конвенцией. Хорошо это или плохо - не берусь судить, я не юрист. Рассматривая отдельно взятый случай, выносить вердикт закону в целом - дело бесполезное и вряд ли справедливое. Но, опять же, глядя на масштабы отдельной беды для самих пострадавших, с иным законом и поспорить хочется.

А вот что любая конвенция отменить не может, так это личную нашу моральную, нравственную ответственность. Если бы послушал, не умчался прочь, м-р Липински дедушку тех четверых внуков, которые остались без отцов (а двое из них - без отца и матери), может быть, в свои личные обязательства перед жизнью и добавил бы немножко совестливости. Но ни разу высокопоставленный дипломат в Гомель даже не позвонил. А 67-летний Владимир Прохорович (сегодня ему уже 76 лет) вместе со своей женой, которая еще на два года старше, стал для двоих мальчишек опекуном. Поначалу роль эту хотела взять на себя Любовь Владимировна. "Где двое, там бы уже и четверым нашлось место, что нам делить после такой беды", - говорит Амбросимова. Но ее родители воспротивились: "Сама ведь еле ходишь, неизвестно, сколько еще по больницам мыкаться..." А с другой стороны, все равно жизнь у большой семьи слилась воедино. Сын Любови Владимировны Сергей вскоре сдал экзамены на водительские права, пошел работать шофером. Ведь мать несколько лет после трагедии не работала. Сестре еще нужно было учиться. Вот Сергей и стал их опорой. Двоюродные братья Володя и Дима, которые воспитывались у дедушки и бабушки, окончили школу. Оба поступили в Гомельский государственный университет. Учились ребята в школе хорошо. Поэтому и специальность выбрали серьезную - компьютерные технологии. Володя уже окончил университет. Работает слесарем по ремонту рентгеновского оборудования. Жалеет, что не совсем по специальности. Но надеется, что со временем все уладится. А пока, считает, выбирать не приходится - нужно заботиться о стариках: заболела бабушка, да и у деда, ясное дело, силы уже не те, что раньше...

Владимир Прохорович на отсутствие силенок пока не жалуется. Потомственный крестьянин, больше 40 лет проработал в колхозе в Чечерском районе. И если бы не беда с детьми, наверное, и дальше жил бы в своей родной деревне, досматривал сад, сажал бульбу, помогал старухе грядки обихаживать. Но вот, считай, поневоле стал горожанином. И если с Владимиром Прохоровичем как-то еще разговариваем о беде, о житье-бытье после потери дочки, двух зятьев, то с ребятами разговор не клеится. И без лишних слов понятно, чего они лишились, потеряв родителей. Никакой материальной компенсацией ситуацию не поправишь. Да и никто не собирался поправлять...

Наивная Любовь Владимировна сквозь слезы собирала необходимые в таких случаях бумаги, ходила по учреждениям... Добралась и до американского посольства. Там попыталась объяснить, что человека, нанесшего ее семье тяжелейшую травму, отпустили с миром. Она не против, зла не держит. Но материальный ущерб составляет столько-то. Виновник - гражданин вашей гуманной страны. Разве не мучают его воспоминания, разве не может он помочь несчастным детям?

Женщину выслушали внимательно, вежливо предложили прийти в другой раз. Явилась Любовь Владимировна в точно назначенное время, принесла все документы, о которых просили. Но встреча не состоялась. И человека нужного на месте не оказалось, и впадающей в отчаяние женщине корректно, но твердо показали на дверь. Больше порог американского посольства Любовь Владимировна не переступала. А по совету белорусского МИДа обратилась в международную адвокатскую фирму, штаб-квартира которой располагалась в Нью-Йорке. Через четыре года после трагедии начались долгие переговоры. Фирма согласилась представлять интересы белоруски в США. Нашли Липински, выяснили у его адвокатов, что иск в размере 74 тысяч долларов, возможно, он и готов удовлетворить. Но не исключено, что выплачивать он будет эту сумму в течение... 15 лет. В Гомеле собрались все родственники погибших, посовещались и решили, что надо добиваться единовременной выплаты через суд. Сегодня деньги эти еще нужны - старикам на лекарства, на учебу детям. А кто знает, что будет через 15 лет...

Но вдруг минский представитель иностранной фирмы отказался лететь с Амбросимовой в Америку. Отказалась фирма и предварительно финансировать необходимые расходы. Любовь Владимировна заняла у знакомых деньги на билет и все-таки полетела в Америку. В Нью-Йорке представитель юридической фирмы Амбросимову все же встретил. Через переводчика женщине объяснили, что до суда дело можно и не доводить. Тем более что, объявив себя, к примеру, банкротом, Липински вполне может отказаться от выплаты иска. По крайней мере - от единовременной выплаты. И предложили разойтись тихо-мирно, переведя стрелки на страховую компанию, которая обязана выплатить дипломату 500 тысяч долларов. Эти деньги получить более реально, заверили в компании, и все они, за исключением оплаты услуг юридической фирмы, могут поступить на счет пострадавших. Амбросимова согласилась, подписала "необходимые бумаги". О встрече с Липински и речи не шло. Раз появились новые обстоятельства, то и суд отменили. Вернувшись домой, Любовь Владимировна рассказала обо всем родственникам. А еще - продала дачу. И, несмотря на слабое состояние здоровья, пошла искать новую работу. Сама начала потихоньку рассчитываться с долгами, ни на кого не надеясь.

А что же с компенсацией?.. Не дождались в Гомеле ни 74 тысяч долларов, ни страховки в 500 тысяч долларов. Не дождались ни письма, ни звонка. До сих пор молчит американская юридическая фирма. Молчит и Липински.

За эти годы умерли родители Патеева. Выросли дети. У Любови Владимировны - уже двое внуков. Дочь Лена, выйдя замуж, работает и заочно учится на платном отделении. К счастью, сплотившись, друг дружке став опорой, все члены семьи смогли устоять. Но что в душе у этих людей, выдержавших непростые испытания?..

- Я никогда не думала о мести, о том, что кто-то должен наказать Липински, - говорит Любовь Владимировна. - Но как можно даже не извиниться перед нами? Не выразить свое соболезнование? Разве так поступают цивилизованные люди, да еще дипломаты? Я не нашел слов, чтобы ей ответить...