Проверка на дороге

Примечательна военная судьба минского инженера–строителя Виктора Морозова. По рождению волгарь — из Ульяновской области, — он стал белорусским партизаном, а затем бойцом–разведчиком на 3–м Белорусском фронте. Трижды ранен в боях. Награжден орденом Отечественной войны, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Послевоенный Минск во многом обязан ему своим восстановлением: будущий кандидат технических наук занимался строительством и реконструкцией тракторного, автомобильного, часового заводов, корпусов Академии наук. В архитектурном ансамбле площади Победы — тоже частица труда В.Морозова. До 1992 года наш герой возглавлял Институт строительства и архитектуры Госстроя БССР. Послушаем рассказ Виктора Семеновича:

— В начале 1940 года после освобождения Западной Белоруссии отца как технического специалиста перевели на работу в Вилейскую область. Сюда из Поволжья переехала и вся наша большая семья. Среднюю школу N 1 в Вилейке я окончил в 1941 году. Эвакуироваться не успели и жить под оккупацией остались в деревне Раевка соседнего Ильянского района. С появлением немцев 56–летний отец и я, недавно вступивший в комсомол, были арестованы как представители «восточной» советской семьи.

Спастись помог довоенный председатель фабкома картонной фабрики — немец–поволжец по фамилии Гайст. Вызванный переводчиком, он письменно поручился за отца, и нас выпустили с обязательством еженедельно отмечаться в комендатуре. Заставили безо всякой платы работать грузчиками на лесопилке. Хорошо, что подкармливали местные жители.

С середины 1942 года мы вместе с младшим братом Юрием стали связными–разведчиками партизанского отряда «Народные мстители». Выполняя задания командира отряда Лунина, добывали сведения о вражеских гарнизонах, чертили схемы размещения дотов и дзотов при железнодорожных и шоссейных мостах, передавали партизанам соль, бумагу, копирку.

Немцы стали подозревать нас в причастности к диверсиям, несколько раз меня допрашивал местный жандармский начальник Фридель. И вот в начале марта 1943 года была устроена проверка. С фабрики в Раевке отправляли на станцию в Молодечно очередной грузовик с готовой продукцией. Сопровождали его, как обычно, полицаи. В последний же момент перед отправкой назначили сопровождающим вдобавок и меня. Мол, посмотрим, как будет вести себя Морозов, если что–либо знает о возможной засаде. Я без пререканий полез в кузов, хотя четко знал, что на пути следования мостик через болотистые луга у деревни Мозоли будет заминирован. Сам же и обеспечивал ту закладку: противопехотная мина, усиленная 152–миллиметровым гаубичным снарядом! Конечно, в дороге мысли были только о том, какое место в кузове наименее опасно и как в момент подрыва сгруппировать свое тело. Я полулежал на штабеле досок, концы которых высовывались наружу из открытого кузова. Слева и справа на досках покоились кипы картона. Вот эта продукция белорусских лесов и уберегла от осколков. При взрыве меня просто выбросило из кузова. Получил контузию, но не более. Когда пришел в себя под откосом, то увидел, что двигатель и кабина грузовика разворочены. Один полицай в кабине был уже мертвым, а второй, который при переезде через мостик стоял наизготовку на крыле автомобиля, корчился в предсмертных муках. Его разорвало пополам — по животу. Так буквально сбылось проклятие родных одной девушки из Раевки, над которой этот мерзавец накануне гнусно надругался...

Той же весной 1943–го мы с братом Юрием ушли в партизанские края на Витебщине. Попадали в окружение во время немецких карательных операций, а в начале июля удалось перейти линию фронта у деревни Сиротино Шумилинского района. Вышли в расположение 31–й гвардейской стрелковой дивизии под командованием генерал–майора И.Д.Бурмакова. Он оказался нашим земляком, учел то, что мы хорошо знаем местность, и ходатайствовал о зачислении нас в разведчики 99–го гвардейского стрелкового полка (командиром его был Герой Советского Союза полковник Кузнецов).

Фронтовые мои дороги — сначала рядового бойца–разведчика, а затем старшего сержанта, командира разведвзвода — пролегли через Оршу, Лепель, Бегомль, Борисов. Освобождали Минск, Молодечно. В Литве запомнились бои на переправе через Неман у города Алитус. Штурмовали прусскую цитадель Кенигсберг, крепость на Балтийском море Пиллау. В Померании взводу разведки удалось взять в плен немецкого штабного офицера из армии генерала Венка с важными оперативными документами. Намерения этой армии идти на выручку окруженной ставки Гитлера в Берлине стали известны советскому командованию.

После тяжелого ранения в конце апреля 1945–го я лечился во фронтовом госпитале на территории Германии. О победе услышал, будучи в очень тяжелом состоянии. Хотелось увидеть мирную, счастливую жизнь... Был в санитарном поезде перевезен для долечивания в Минск. Беларусь стала моей второй родиной.

Одна есть обида сегодня: чтобы встретиться с живущими в Калининградской области родственниками, поклониться могилам павших однополчан, необходимо добиваться унизительного визового транзита через Литву. Такая вот странная «проверка на дороге» для победителей Второй мировой...