Первыми белорусами, посетившими космос, были Климук и Коваленок. Но западнобелорусский художник Язеп Драздович за полвека до космонавтов "открыл" космос человечеству -на своих полотнах. Состоялось это "открытие" в начале 30-х: тогда художник написал свои ныне уже хрестоматийные "Жизнь на Марсе", "Жизнь на Сатурне" и "Жизнь на Луне". Примечательно, что его пейзажи Марса в чем-то созвучны описаниям Красной планеты известного американского фантаста Рея Брэдбери, который в это же время, но на другом конце Земли писал свои "Марсианские хроники". Все творчество Драздовича в 30-е годы пронизано темой космоса. Даже в "земных" пейзажах - а их десятки, если не более сотни - он мыслит масштабами Вселенной, которая простирается у него по полям, у подножий замков, в синем небе, поддерживаемом куполами церквей и башнями костелов Беларуси...
У Драздовича была полная свобода для творчества. В этом ему, как ни странно, способствовали обстоятельства судьбы. У художника не было постоянного места жительства. На протяжении всего межвоенного времени мастера можно было встретить везде - от Белостока до Глубокого, от Виленщины до Полесья. Драздович преподавал рисование в белорусских школах, расписывал "дываны" для крестьянских домов, что было для него основным источником доходов (теперь эти "дываны" - достояние не сельских хат, а художественных музеев не только Беларуси, но и Литвы, а также частных собраний).
Будет не лишним вспомнить, что, кроме космоса, Драздович открыл и другие, новые для изобразительного искусства Беларуси, темы.
Он первым из западнобелорусских художников обратился к образу Скорины. В нескольких произведениях Язеп Нарцизович запечатлел одного из своих любимых героев - легендарного полоцкого князя Всеслава, в чертах которого легко узнать... самого Драздовича.
Художник был пионером и в книгооформительском деле: многие первые белорусские книги появились в начале прошлого века в обложках, выполненных Драздовичем. Его услугами даже воспользовалась советская власть, но ненадолго, всего на короткий отрезок времени в начале 20-х.
Драздович не имел профессионального образования, но тем не менее сегодня он - классик. Классик в своем жанре - стиле национального романтизма. В этом он сближается, а чем-то просто поразительно схож с литовцем Чюрленисом. Но если Чюрленис вместе с великим литовским князем Гедиминасом - чуть ли не один из символов Литвы, то Драздович широкой публике известен пока мало.
По свидетельствам современников, все сюжеты, которые писал Драздович, приходили к нему, как и к Сальвадору Дали, во сне: проснулся - набросал, а дальше - дело техники. Зато его зарисовки памятников зодчества выделяются непостижимой точностью: вычерчены каждый камушек, каждая линия. У Драздовича все геометрически точно, здесь не увидишь "черных квадратов" и абстракционизма, каждая деталь имеет свои границы, все видно как на ладони.
А увидеть во всем разнообразии произведения Драздовича можно в только что изданном альбоме художника в новой серии "Мастакi Беларусi" издательства "Беллiтфонд". Следующие в серии - Фердинанд Рущиц, Наполеон Орда и Марк Шагал.
