Профессор Спас спасает людей

Яркий свет, белые халаты, лица в марлевых повязках, короткие реплики, блеск хирургических инструментов.

В операционной свежо, но я чувствую, что от страха появились капельки пота, а руки как ледышки. Я уже привязан к операционному столу, укол, второй анестезиолог накладывает на лицо маску с трубками, хирург ему что-то шутливо говорит, уже не разобрать слов. Я вздыхаю, еще раз, и вдруг все исчезло, а я куда-то лечу, меня словно засасывает в черную воронку, и вдруг яркий свет: ужас исчезновения, страх потери самого дорогого - недавно родившегося сына, - и я кричу из всех сил: Максимушка! И сознание гаснет. А на самом деле я ничего не кричу, а тихо и неподвижно лежу в операционной, медики привычно удаляют гнойный аппендицит.

Было это давно, а запомнилось как опыт пограничного состояния между жизнью и смертью.

- Оперируемые под наркозом часто испытывают ощущения, описываемые больными, пережившими клиническую смерть: этот классический тоннель, какой-то свет впереди, - заведующий кафедрой анестезиологии, реаниматологии и экстракарпоральных методов детоксикации Гродненского госмедуниверситета доктор наук, профессор Владимир Владимирович Спас комментирует мой рассказ.

Мы идем по палатам реанимационного отделения Гродненской областной больницы. На казенных кроватях беспомощные тела с привязанными руками, запрокинутыми головами, на лицах страдание, впалые щеки, невидящие глаза. За больных дышат аппараты, очищают кровь тоже машины.

- Процент смертности в реанимации нашей больницы - порядка 10, а по сепсисам - болезням заражения крови - примерно 20 процентов. Понимаю, страшные цифры. Но, заметьте, это ниже европейских допусков, так сказать, гибели людей, - рассказывает профессор Спас.

Согласитесь, редкая фамилия Владимира Владимировича удивительным образом соответствует его профессиональным обязанностям, его работе: спасать, оживлять, реанимировать, вытаскивать с того света людей. 35 лет он делает эту работу. Им, по сути дела, создана, организована, образована реанимационная помощь на Гродненщине: реанимация больницы скорой помощи в Гродно, детской областной, областной кардиологии, роддома. Руководимая Владимиром Владимировичем кафедра реаниматологии Гродненского медуниверситета - одна-единственная на 4 медицинских вуза республики. За годы работы подготовлено большое количество специалистов.

Но мне интересно услышать и другое - необыкновенные, запомнившиеся случаи из практики. Как это происходит, какими неимоверными усилиями достигается, и какие воспоминания с того света приносят пациенты.

Кстати, привожу одно из них.

У меня была аллергия на местную анестезию, произошла остановка дыхания. Первое, что случилось - и очень быстро, - это я попал в черный мрачный вакуум. Несся с большой скоростью. Мне кажется, что я мог сравнить это пространство с туннелем. Ощущение было такое, будто я катался на санках в луна-парке и на большой скорости мчался через туннель.

Впрочем, данное свидетельство не из рассказов пациентов реанимации Гродненской областной больницы, а отрывок из книги доктора Моуди Жизнь после жизни, ставшей в 70-х годах мировым бестселлером. Помнится, и в нашем обществе материалистов-атеистов эту книгу - исследование феномена соприкосновения со смертью рвали друг у друга из рук.

Сам Владимир Владимирович прекрасно знает эту работу зарубежного психиатра и философа, но к ней как к носительнице идеи существования души человеческой отдельно вне тела относится сдержанно.

- Никаких доказательств тому нет, - говорит профессор Спас. - Но есть состояние клинической смерти, когда останавливаются сердце и дыхание. Из такого состояния человека еще можно вернуть к жизни, если реаниматологические мероприятия начинать в течение 3 - 6 минут после остановки сердца. Не всегда удается восстановить мозг - он погибает раньше, так как очень чувствителен к недостатку кислорода.

- Но, - продолжает Владимир Владимирович, - существует религия, и в некотором смысле верующим людям умирать легче, так как они верят, что душа их будет жить вечно. До недавнего времени к умирающему в больнице ни священника, ни родных людей не пускали. Это, по-моему, жестоко, поскольку каждый и так умирает в одиночестве. Именно эти последние мгновения в состоянии облегчить присутствие рядом родного человека, милого лица.

Из книги Рэймонда Моуди Жизнь после жизни

: Я находился под потолком и наблюдал, как занимались моим телом. После того как был применен электрошок, мое тело подскочило. Следующее, что я помню, - я снова был в своем теле.

- В начале 60-х целый ряд больных умирали от острой почечной недостаточности, и не было никакой возможности оказать им помощь, - рассказывает профессор Спас. - Вся современная реанимационная аппаратура стала создаваться последние два десятка лет и основана на новейших достижениях науки и техники. Но все же и тогда, и сейчас в спасении больного главным остается человеческий фактор.

Диапазон практической деятельности реаниматологов за последние годы чрезвычайно расширился, все больше сюда поступает больных, лечившихся в других отделениях: инфаркты, инсульты, сахарный диабет, почечная недостаточность, отравления и многое другое. Чрезмерно увеличилось количество больных с острым панкреатитом - болезнью слишком обильных застолий.

Я напомнил профессору случай 4-летней давности, когда я сам обратился к Владимиру Владимировичу: мать и брат одного нашего коллеги отравились бледной поганкой. Ребенка, к сожалению, спасти не удалось. Напомнил потому, что отравление грибами уже лет 7 носит массовый характер, из-за него ежегодно умирает только в Принеманье по несколько человек за грибной сезон. Смертельная доза бледной поганки - 100 граммов сырого гриба. Такой больной поступает, как правило, в тяжелом состоянии, и очень важно быстро и правильно определить, что отравление произошло именно от бледной поганки - ложная лисичка или ложный боровик не так опасны. Потом реаниматолог проводит соответствующие мероприятия. Но чтобы вернуться оттуда, важно не только попасть к хорошему специалисту, но и вовремя обратиться за помощью. Увы...

- Основной контингент, поступающий в реанимацию, это мужчины, - поясняет профессор. - Но в последнее время резко увеличилось число женщин с теми же панкреатитами, нарушениями функций почек, в алкогольной коме. Впрочем, зарекаться от попадания в больницу никому не стоит. Вы можете съесть апельсин и получить отек Квинке (с поражением дыхательных путей). Вообще, аллергизация людей увеличивается. Да и наша бурная жизнь часто прокладывает путь в больницу, а здесь, как и во всем нашем здравоохранении, нарастает ком проблем: нехватка лекарств, систем, катетеров, современного оборудования. Оно есть в небольших количествах и находится под постоянной и все возрастающей загрузкой. И если для кого-то из больных не успевает дойти очередь подключения к аппарату жизни или не имеется возможности пользоваться им так часто, как это необходимо, то больной умирает.

Я парила под самым потолком и смотрела вниз. Сверху я наблюдала, как меня пытаются оживить. Мое тело лежало вытянутым на кровати, я хорошо это видела, все стояли вокруг него. Одна из сестер сказала: Боже, она умерла! Другая сестра склонилась надо мной и делала мне искусственное дыхание рот в рот. В это время я смотрела на ее затылок. Я никогда не забуду ее волосы, они были коротко пострижены. Я видела, как вкатили аппарат и закрепили на груди тела его электроды. После электрошока я видела, как мое тело подпрыгнуло, слышала, как трещат в нем кости. Это было просто ужасно. Наблюдая за ударами по моей груди, видя, как они трут мне руки и ноги, я думала: Зачем они это делают, ведь мне хорошо? Это еще одно свидетельство из книги Жизнь после жизни.

Общаясь с профессором Владимиром Спасом, чья работа - практическая и научная - это постоянное соприкосновение со смертью через своих пациентов, я не мог не поинтересоваться его представлением, что есть жизнь и смерть. На это умудренный опытом и научными исследованиями профессор сказал, что порой у них в руках умирает человек, который по всем показаниям мог и должен был оставаться живым. Но бывают уникальные случаи, когда пациент, у которого, казалось, нет шансов выжить, остается жив и идет на поправку. Молодые врачи в таких случаях чрезвычайно изумляются, не находя им объяснения. И тогда впору вспомнить слова Булгаковского Иешуа из Мастера и Маргариты - духовного прибежища советской интеллигенции целых 6 десятков лет. Он говорил, что перерезать волосок, на котором подвешена наша жизнь, может лишь тот, кто ее подвесил.

При этом доктор медицинских наук, профессор Владимир Спас указал рукой вверх, к небу.