Бабушки, мамы, жены месяц будут сидеть на овсянке, но передачу для родного арестанта соберут внушительную
В тюрьме все иначе. Мы звоним соседу, чтобы перекинуться парой фраз, а заключенный пишет письмо. Мы идем в магазин за чем-нибудь вкусненьким – за решеткой передачи от родственников получают в лучшем случае два раза в месяц. Как поддерживают контакт с внешним миром люди, преступившие черту закона, и как работается тем, кто контролирует приходящие извне передачи и письма? За ответами корреспондент «Р» отправилась в тюрьму № 8 города Жодино.
Работа с посетителями, желающими оформить передачу, начинается с окошка контролера справки. У специалиста перед глазами — огромная картотека с именами всех заключенных.
— В специальной карточке указан номер камеры и разрешенная масса передачи. В основном это тридцать килограммов в месяц, — вводит меня в курс дела Тимур Романов, начальник режимного отдела. — Человек предъявляет паспорт и пишет два заявления, в которых нужно указать все, что будет передаваться, в каком количестве или весе.
Заглядываем по ту сторону соседнего окошка. Здесь два контролера и весы. Задача специалистов, на первый взгляд, простая: проверить, нет ли в посылке запрещенных вещей. А запрещено все то, что не разрешено, – строго по списку. Решила попробовать себя в роли контролера и стала рядом возле окошка. На весы начали выкладывать сало, хлеб, сахар, мешок с конфетами, чай, сигареты, мыло, зубную пасту. Контролеры взялись за работу. Вместе с ними и я.
Разрезаю на четыре части буханку хлеба. Внутри – ничего: ни тебе напильника, ни заточки. Пересыпаю в другой пакет чай. Сало тоже разрезаю на несколько частей, так же приходится поступить и с палкой колбасы. Так положено по инструкции. Мешок с карамельками тоже трясу: два килограмма конфет в окошко нам подали, естественно, без оберток – по-другому их бы просто не приняли. Мало ли что можно спрятать под оберткой – записку, деньги… Мыло прокалывают, тюбик зубной пасты открывают, чтобы убедиться, что там именно паста.
Развенчаю миф: «суши сухари» — это не про белорусские тюрьмы. Их передают крайне редко. В очередной передаче в окошко — сразу пять палок колбасы, сало и балыки.
— Как правило, заключенному на передачу «скидываются» все родственники, поэтому ассортимент впечатляет, — поймала мой удивленный взгляд Юлия Кубылинская, старший контролер. — К тому же не забывайте, что основной контингент передающих передачи – жены, мамы, бабушки. Они сами будут сидеть месяц на овсянке, но мужу, сыну, внуку соберут внушительную посылку.
По ту сторону окошка появился пожилой мужчина. Еще один контролер Татьяна Белых заглянула в паспорт и ахнула:
— Этот дедушка войну прошел, а теперь вынужден передачи внуку носить – незавидная старость.
Продукты и одежду не взвешивали – несовершеннолетнему внуку передавать их можно в неограниченном количестве. Фрукты, сладости, одежду, тетрадь и несколько конвертов для писем контролеры складывают в мешок и убирают в сторону. Однако через пять минут дедушка вернулся:
— Совсем забыл! И это внуку передайте, — говорит он, протягивая целлофановый пакет, полный сигарет.
— Не возьму, — отрезает Татьяна. – Вашему внуку нет восемнадцати, нельзя ему курить.
Нередко к человеку по ту сторону свободы приходят с передачами люди весьма сомнительной внешности.
— Берите этот свитер, берите! – требует мужчина явно подшофе. Вместе с другом они пришли передавать одежду общей знакомой.
— А другого, поаккуратней нет? – спрашивает контролер в окошке. — Может быть, в следующий раз принесете что-нибудь потеплее?
— Следующего раза может и не быть, — парирует мужчина и впихивает обратно в окошко потрепанный свитер.
Женщина передает кроссовки. Ей объясняют: шнурки нужно достать. Та кивает: поняла, мол, и через минуту отдает обувь. Снова со шнурками.
— Стельки я достала, — отчиталась женщина. Контролеры объясняют все заново.
Чем холодней становится на улице, тем больше теплых вещей начинают передавать за решетку. Естественно, контролерам прибавляется работы – на то, чтобы тщательно прощупать куртку, сапоги, уходит уйма времени. А бдительность терять нельзя никогда. Однажды Юлия нашла под стелькой обычной кроссовки сверток с марихуаной. Обувь своему другу принесла молодая девушка. Но ретироваться она не смогла. Паспорт передающего находится у контролеров до конца проверки.
В пачке сливочного масла находили золотые украшения, в сигаретах – доллары. Запрещенные вещи могут быть спрятаны где угодно – в шариковой ручке, в полости каблука, зашиты в швах одежды, запечатаны в масло или мыло.
Мне достался на проверку пакет с коробками спичек. Его нужно тоже тщательно осмотреть. Спички из каждого я ссыпаю в отдельный пакет, туда же – сами коробки, но без части с серой. Ее нужно паковать отдельно.
— Был у нас случай, когда на центральной почте Жодино загорелась посылка, — вспоминает Тимур Романов. – Видимо, ее тряхнули, и спички, которые лежали отдельно от коробков, но в одном пакете, чиркнули и полыхнули. Факт уникальный, но поучительный…
Тюрьма – это то место, где обязаны читать чужие письма. Захожу к инспекторам по учету корреспонденции. На столах у цензоров несколько плотных стопок конвертов. Служба тоже непростая: за день приходится прочитывать до тысячи исходящих и входящих. При этом на все учреждение — два инспектора.
— Пишут в тюрьму и из нее много, по праздникам конверты доставляют мешками. Задача цензора – отследить важные сведения по уголовным делам. В дела личные они вмешиваться не имеют права, — рассказывает Вячеслав Бабич, начальник оперативного отдела.
Отправлял как-то один заключенный письма жене и четырем любовницам, но перепутал конверты. Гневные письма пришли очень скоро. Находчивый мужчина нашел, что соврать: цензоры все подстроили. Жена его простила.
Своеобразным развлечением для заключенных стали письма в раздел знакомств разных газет. Всей камерой сочиняют послание: высокий голубоглазый блондин с высшим образованием, без вредных привычек познакомится… И девушки отвечают. Кто-то верит, кто-то нет. Недавний случай: с кучей ошибок один заключенный отправил письмо женщине. Та вернула письмо, исправив все ошибки красным стержнем.
Тематика тюремных писем, предназначенных родственникам, примерно одинаковая: люди пишут о раскаянии… а в конце письма составляют долгий список продуктов.
— Молодые ребята просят прощения у матерей. Один парень пока был в тюрьме, писал домой о том, что признал свою ошибку и больше никогда не преступит черту закона, — рассказывает Вячеслав Евгеньевич. — Когда он попал в тюрьму второй раз, отправлял матери такие же письма…
В конверты нередко вкладывают рисунки. Посмотришь – произведение искусства. Такие таланты да в нужное бы русло. За решеткой развлечений немного, и некоторые заключенные даже заказывают себе курсы дистанционного обучения. Изучают географию, психологию, рисунок, английский язык.
Заключенные, как могут, пытаются вернуть себе ощущение свободы, но чаще всего это у них не получается. Зато в четырех стенах есть много времени подумать о жизни и научиться ценить письмо от близких даже в несколько строк и передачу, собранную всепрощающими матерями и женами.
---------------------------------------------
Кстати
Перечень того, что можно передавать за решетку, ограничен. Продукты не должны быть скоропортящимися – это главное условие. А далее по списку: хлеб и хлебобулочные изделия, сладости, колбасы (кроме вареных), сало, растительное масло, сыр, сушеная и вяленая рыба, фрукты, орехи, свежие овощи, чай и кофе. В перечне прописаны супы и макароны быстрого приготовления и даже чипсы.
С одеждой тоже свои нюансы. Спортивный костюм можно передать только один. Брюки, свитера должны быть в единственном экземпляре, не более 2 комплектов нательного белья – в карточке на каждого заключенного ведется запись того, что у него есть при себе. Если у человека найдут вещь, которая нигде не записана, то есть вероятность того, что он позаимствовал или украл ее у сокамерника.
Женщинам разрешено передавать косметику – тушь, помаду, пудру. Любительницам красивых причесок разрешены бигуди и даже заколки, но только не металлические.
Фотографии можно передать две, а вот настольных игр не может быть много — всего один на камеру комплект шашек, шахмат или домино.
