Мисс искусственная красота
В наше время, когда конкурсы красоты проходят на уровне любого поселкового Совета, нужно сделать что–то действительно особенное, чтобы и о самом конкурсе, и о его участницах заговорили. Китайцам это удалось, они провели конкурс «Мисс искусственная красота»: к участию допускались только девушки со справкой от пластического хирурга — да, мол, сделала операцию, улучшающую внешность. И пусть финалистки славы своих «натуральных» коллег не снискали, вниманием обделены не были.
...Контур лица, напоминающий гусиное яйцо, большие (читай европейские) глаза, длинные и узкие брови, осиная талия — вот идеал красоты, к которому стремятся китаянки. Как это обычно бывает, природа красавиц с заданными чертами создает нечасто. Но времена, когда обделенным природой женщинам приходилось лишь мириться со своей участью и тихо плакать, давно прошли. Теперь идеальной красавицей может стать каждая — пластическая хирургия пришла и в Китай.
Чтобы узнать, что такое красота по–китайски, я отправилась в одну из самых знаменитых в Пекине клиник пластической хирургии Viv Beauty Clinic. Меня встретила Меги — на самом деле ее зовут Ма Янань, но для иностранного уха Меги звучит куда привычнее. К тому же она училась в Британии и к имени вполне привыкла. Меги провела меня по всем кабинетам — местом работы она явно гордится.
Хирург клиники Се Хунбинь свое мастерство оттачивал в США — в Китае специалистам с иностранными дипломами доверяют больше. «Он большой специалист по круговой подтяжке лица», — рекомендует Меги. Но я надеюсь, что думать мне об этом пока не стоит, и спрашиваю у врача о клиентках и самых популярных операциях. Отвечает охотно: «Чаще всего нашим клиенткам 30 — 40 лет, хотя 50–летние — тоже не редкость. У женщин, которые к нам приходят, высокий социальный статус, зарплата значительно выше средней по стране. Самые популярные операции: расширение глаз, исправление формы носа, а из неоперационных процедур — инъекции ботокса и рестилайна».
На прием к Се Хунбиню как раз пришла постоянная клиентка Хао Мэйли, которая, как мне кажется, живет под девизом «нет пределов совершенству». Сегодня хочет посоветоваться о том, как еще улучшить свою внешность. Она смотрит в зеркало и указывает на недостатки, которые лично я (как, подозреваю, и многие другие) не замечаю. Но врачи–косметологи к таким сетованиям относятся с пониманием: делать кого–то красивее — их работа. Сегодня Мэйли получит свою инъекцию ботокса. Несмотря на юный возраст (как мне кажется, ей нет и 30, хотя теперь я уже не уверена), она настоящий ветеран пластики. Рассказывает: «Сначала одна моя подруга сделала блефаропластику — расширила глаза, потом другая, и они стали выглядеть значительно красивее. Я тоже решилась, мужу результат понравился, он без вопросов дал деньги и на другие операции. Я изменила форму носа и подбородка, расширила глаза, убрала морщины, сделала инъекции рестилайна и ботулотоксина. Сейчас мне уже почти нравится, как я выгляжу, но останавливаться на достигнутом пока не планирую, буду работать над собой и дальше». Ну врачи ей в помощь — она мужественно взбирается на кушетку, а доктор Се Хунбинь вводит ботокс в едва заметные морщинки на ее лбу. Маленькая инъекция стоит пару сотен долларов: красота в наше время требует не столько жертв, сколько больших денежных вложений. Мэйли повезло: муж не только одобряет ее стремление к физическому совершенству, но и зарабатывает достаточно, чтобы это стремление оплачивать.
Многие психологи уверены, что те, кто поддался искушению изменения своей внешности с помощью хирургов, зачастую не могут остановиться после первой процедуры — находят в себе новые и новые недостатки и спешат их исправить.
В китайской хирургической косметологии есть своя специфика. Например, операция номер один (кстати, достаточно рискованная) в местных клиниках — расширение глаз, здесь ее называют «азиатской блефаропластикой». Есть еще одна «чисто азиатская»: когда удаляют две лицевые кости, чтобы сузить овал лица.
Бывает, под нож хирурга китаянок отправляют мастера фэн–шуя, мол, нужно совсем чуть–чуть изменить какую–то отдельную часть лица — и придет удача: или сама разбогатеешь, или выйдешь замуж за богатого. Звучит странно? Или вообще диковато? Не стоит удивляться: в Китае на протяжении сотен лет удача отдельного человека зависела от формы лица и его отдельных черт — от того, был нос прямым или приплюснутым, высокими ли скулы, длинными или слишком маленькими мочки ушей. И в наши дни фэн–шуй — по–прежнему лучший советчик, что подтверждает и моя проводница по миру косметологии Меги: «Да, хороший фэн–шуй для китайца много значит, и если его можно улучшить с помощью хирурга, то что здесь такого? Бывает, в нашу клинику матери приводят своих дочерей–подростков, чтобы подкорректировать форму лица и его отдельные участки. Понимаете, в Китае очень много людей, при поступлении на работу огромная конкуренция, все знают, что у красивых больше шансов. Я и сама расширила глаза и убрала мешки под глазами. Очень довольна».
Летом многие косметологические клиники устраивают рекламные акции и снижают цены на операции для учащихся вузов, в некоторых случаях скидки доходят до 30%. Самые активные клиенты в это время — студенты последних курсов, уверенные в том, что большие глаза и узкое лицо увеличивают шансы хорошо устроиться в жизни.
Другая китайская особенность, с которой редко сталкиваются хирурги других стран, — когда пациент хочет получить лицо знаменитости. Весь Китай облетела история 49–летнего повара Сун Течэна из провинции Хэбэй: несколько лет назад кто–то из знакомых сказал, что он похож на Ли Юна — очень известного в Китае телеведущего. Сначала Сун стал одеваться и жестикулировать, как Ли Юн, но потом ему этого показалось мало — хирург довел внешнее сходство почти до совершенства. Вы думаете, кто–нибудь посмеялся над поваром? Ничуть не бывало! Наоборот, он стал знаменит и теперь работает в рекламном бизнесе: сами понимаете, пригласить настоящего Ли Юна стоит значительно дороже, чем бывшего повара, но лицо ведь то же самое!
В октябре 2006 года министерство здравоохранения КНР запретило проводить операцию по удлинению ног в косметологических целях, после того как количество неудачных процедур превзошло все мыслимые пределы. Вы представляете себе такую операцию? Это когда сначала ломают ноги в нескольких местах, а потом вытягивают их на аппаратах Илизарова — несколько месяцев обездвиженности, после которых нужно учиться ходить заново. Лично мне кажется, что таких жертв красота точно не требует.
В Китае сейчас царит культ красоты и идеальности. Даже в самой обычной студии, где вы будете делать фотографию на паспорт или любой другой документ, результат сначала обработают в «Фотошопе» — уберут любые намеки на морщинки, воспаления и прочие недостатки — и только потом отправят в печать. Так что работодатели, рассматривая анкеты претендентов на место, имеют дело только с красивыми людьми. Случаются и разочарования, конечно, когда такая потенциальная красавица или красавец (в Китае 5 — 10% клиентов пластических хирургов — мужчины) приходит на собеседование. Но если работа очень привлекательна, то и к хирургу сходить можно — не «Фотошопом», знаете ли, единым...
Однако доктор Се Хунбинь в некоторых случаях отказывается оперировать, говорит, это часть профессиональной этики. Когда к нему пришел 80–летний мужчина и попросил сделать подтяжку лица — мол, жена намного моложе, хочу выглядеть соответствующе, доктор ему категорически отказал. Потому что уверен: для настоящей любви внешность — не главное. Но признался, что самой молодой пациентке, которой он расширил глаза, было 15 лет: ее привела в клинику мама, уверенная, что перед красивыми девушками открываются все двери.
В этом мнении она не одинока: только в прошлом году во имя красоты под нож хирурга отправился миллион жителей Поднебесной. Они потратили на это более 100 млн. юаней (примерно 140 млн. долларов).
Фото Михаила Пеньевского.
