В который раз убеждаюсь: впечатление о журналистах у многих зачастую формируют не столько профессиональные публицисты, сколько дешевые сериалы. Образ роскошной блондинки–журналистки, с открытым ртом внимающей любым словам собеседника и кропающей наивно–слезливые нетленки, прочно поселился в сознании некоторых «радетелей за справедливость». При этом каждый из них прекрасно осознает возможности газетного слова, его влияние на общественное мнение, карьеры чиновников и судьбы простых людей...
Неудивительно, что находится и тот, кто складывает одно с другим и «догадывается» решать личные вопросы, используя влияние солидной газеты и сериальный наив ее сотрудников. Недавно показательная история произошла и со мной. Все началось с письма, присланного в редакцию из районного центра Гродненской области. Это был крик о помощи. Жительница аварийного общежития, работающая санитаркой в местной больнице, сообщала: районные власти собираются начать капремонт пришедшего в негодность строения. Новость, казалось бы, радостная. Один неприятный момент — масштабную реконструкцию предполагалось начать только после отселения всех жильцов. Но каким образом? Автор письма однозначно констатировала: «Сейчас райисполком в принудительном порядке нас выселяет на улицу, мотивируя тем, что нет мест, куда нас переселить».
Впечатления от визита к автору письма оказались гнетущими: выбитые окна, дошедшие до ручки стены, разбитое крыльцо... В коридорах — ободранная масляная краска на стенах и гуляющие доски пола. В комнатке хозяйки — обвисшие обои, черные от плесени стены, сырость и собачий холод. Конец осени, на улице к вечеру морозно, а отопления в общежитии нет. Собеседница охотно объясняет: отопление не включают, чтобы «вытравить» жильцов. Одну за другой достает из папок бумаги — документальные доказательства того, что страдалица стучалась во все двери, но натыкалась на твердолобость местного руководства. Напиши обо всем, уважаемый журналист, расскажи всей стране, как над нами здесь издеваются!
По законам сериального жанра корреспондент должен бы на этом успокоиться. В памяти фотоаппарата — живописная констатация существования в жутких условиях, на диктофоне — слезные истории о выбрасываемых на улицу женщинах и детях, которые в своем бедственном положении вынуждены держаться даже за осклизлые и холодные стены.
Но реальные журналисты действуют несколько по–иному. За разъяснением ситуации я обратилась к районным властям. И оказалось, что жалобщице, прозябающей в гниющих стенах, еще летом была предложена отдельная жилплощадь в удобном общежитии, от которой она письменно отказалась. Скорее всего, ей показалось, что со своего «бедственного» положения можно снять сливки пожирнее. А рассчитывала дама ни много ни мало на внеочередное получение бесплатной квартирки в малосемейном доме.
Признаться, желание манипулировать мной, а заодно и газетой уже не вызывает раздражения или обиды — дело привычное. Люди, расчетливо вызывающие сострадание и при этом ведущие за спиной какую–то свою игру, тоже в порядке вещей. В этом контексте вспоминается еще один случай.
...В редакцию обратился незрячий преподаватель одного из учебных заведений областного центра. Рассказ о том, как человек получил высшее образование и ученую степень, слушая, как жена вслух начитывает умные книжки, тронул меня не на шутку. Став преподавателем, ему приходилось придумывать методы для того, чтобы отслеживать появление шпаргалок на экзамене. Завести факсимиле для проставления отметок в зачетках. Специальными знаками продублировать нумерацию экзаменационных билетов — на порядочность студентов рассчитывать не приходилось.
Посетитель обвинял свое руководство в дискриминации и был возмущен тем, что его собираются уволить. Просил о помощи. Рассчитывал на поддержку газеты. И он получил ее. Статья была написана и ожидала публикации. Не учла я только одного: человек и не собирался заходить так далеко в своих играх с начальством, а встреча с корреспондентом «Советской Белоруссии» была нужна моему собеседнику как решающий аргумент в трудовом споре. Спустя несколько дней мой бывший жалобщик в категоричном тоне запретил публиковать статью...
Случаев, подобных этим, могу припомнить десятки. Не сомневаюсь, что именно они формируют истинного журналиста. Неоднократно убитые на корню сочувствие, жалость и сопереживание в итоге рождают профессионализм. Прошу не путать с цинизмом. Ведь в глубине души некоторые из нас так и продолжают оставаться Робин Гудами и всеми силами стараются помочь тем, кто обращается к нам за советом или помощью.
