Сезон проблем начался. Весной на стройплощадках становится особенно жарко — рабочие в спешке гонят этаж за этажом. Пока за окном стоит хорошая погода, из стройки нужно выжать максимум. На кону — объекты, сроки, деньги. Но как при этом уберечь людей от травм и трагедий?
У Вадима КОМАРОВА уже профессиональная болезнь сформировалась: на стройплощадках он сразу фиксирует нарушения.
Вместе со специалистами мобильной группы едем на проверку стройплощадки многоэтажного дома № 12: по генплану он находится в границах улиц Шаранговича—Горецкого—Рафиева.
«Это уже вторая ревизия сюда», — вводит в курс дела Вадим Комаров, главный государственный инспектор труда Минского городского управления департамента государственной инспекции труда. В первый раз проверяющие обнаружили множество нарушений и вынесли вердикт: пока замечания не устранят, стройка останавливается. Посмотрим, как здесь обстоят дела сейчас.
Пока люлька на земле — она безопасна.
Передо мной — шестнадцатиэтажная коробка. На первый взгляд кажется, что стройка действительно замерла: ни переговоров рабочих, ни гула транспорта. Тишина. Неожиданно на третьем этаже показываются две фигуры. Однако, увидев нас, мужчины моментально исчезают.
— Интересно, а что делают в здании строители? — не скрывает своего удивления Ирина Лис, главный специалист управления экономики администрации Фрунзенского района.
Непорядок: сети временного электроснабжения лежат прямо на земле
Начальник участка строительства, главный инженер и прораб, словно по команде, опускают глаза. Что ж, самое время проверить, останавливались ли работы вообще. «Почему проемы не закрыты? Где защитное ограждение? Отчего люльки не на земле, а сети временного электроснабжения у вас почему-то лежат на полу?» — пока подходим к многоэтажке, Вадим Комаров фиксирует все недочеты. Возле нас пытается незаметно прошмыгнуть рабочий, но его останавливает представитель центра гигиены и эпидемиологии Фрунзенского района Алексей Эйгерд: «Где ваша спецодежда?» — «Постирал», — неуверенно отвечает молодой человек. «Каску тоже в стиральную машину забросили?»
В работе проверяющих не бывает мелочей.
Защитный козырек у входа в здание — наша следующая остановка на маршруте. «Может, помните недавний случай, который произошел с восемнадцатилетним парнем? — обращается к прорабу Вадим Комаров. — Когда он проходил под таким же неправильно спроектированным козырьком, сверху стала падать тяжелая конструкция, ударилась о навес и скатилась ему прямо на голову. Даже каска не помогла. Поэтому срочно переделывайте!»
А мы идем дальше. Увы, стройка и не думала затихать: для подтверждения этой версии нам пришлось пешком подняться на 13-й этаж. Ни прораб, ни специалист по охране труда не хотели в этом признаваться. А там предстала следующая картина: только что замешанный раствор, наполовину зацементированный пол. Этажом выше мы обнаружили строителя, который, видимо, не успел спрятаться. На вопрос, что он тут делает, ответил почти дерзко: «Контролирую пожарную безопасность».
На первый взгляд может показаться, что проверяющие придираются, цепляясь к мелочам. А если рассказать реальные истории трагедий на стройплощадках, повернется ли язык назвать это «мелочами»? Так, в прошлом году плотник-бетонщик из Бреста рухнул с высоты. Причина — рабочие не сделали временные перекрытия и настил. Цена просчета — жизнь. Во время строительства жилого дома в Пинском районе оказались под завалом два строителя. Соболезнования семьям от нерадивого прораба.
Особенно печально, когда причиной трагедии становится алкоголь. Плотник из Гродненской области сорвался с высоты, когда перестегивал предохранительный пояс. Мужчина погиб. Уже потом стало известно, что содержание алкоголя в его крови было 3,4 промилле. Замечу, при 4 промилле у человека наступает алкогольная кома. Как можно было допустить такого специалиста к работе? Почему никто из коллег не захотел предотвратить беду?
Сергей Артемчик в строительстве всего год. Мы познакомились с ним уже на другом проверяемом объекте. «Никогда не забуду свою первую практику, — вспоминает парень. — Техника безопасности практически не соблюдалась. Все, чему нас учили, было приказано забыть: сказали делать то, что говорит прораб или мастер. Нас заставляли на десятый этаж по лестнице таскать ведра с краской весом 25 килограммов, а верхнюю часть балконов красили на шатающихся лесах без всяких страховок. Директор был в курсе…»
Если наниматель не обеспечивает безопасности выполнения работ, подчиненный может от них отказаться. Но многие ли решаются дать от ворот поворот начальнику? Единицы. Поэтому на таких нерадивых руководителей и рассчитана работа мобильных групп. И эффект, несомненно, есть. «Когда я только начинал работать, статистика вводила в уныние: 88 смертей за год, — перебирает документы Сергей Ткачев, начальник Минского городского управления департамента госинспекции труда Министерства труда и социальной защиты. — В прошлом году — 20. Положительная динамика очевидна, хотя за каждой цифрой — трагедия отдельно взятой семьи».
Хочется надеяться, что и наша проверка спасла кому-то жизнь.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Александр СЕМИЧ, первый заместитель директора департамента государственной инспекции труда Министерства труда и социальной защиты:— Из шестнадцати работников, погибших в прошлом году, трое находились в состоянии алкогольного опьянения, а из 69 травмированных — 10.
Департамент системно контролирует все строительные работы. Если завод может пройти обследование один раз в год, стройка — несколько раз. Обязательно проводим плановые проверки, которые включаются в координационный план по каждой области. По результатам выдаем предписания: если есть нарушения, выносим штрафные санкции. Используем в работе и другие формы. Например, по сути, практикуем бесплатный аудит или консультацию. То есть директор строительной организации теперь может сам выступить с инициативой проверки своего объекта.
Доказали свою эффективность и мобильные группы. В их состав входят сразу несколько представителей — государственные инспекторы труда, милиционеры, пожарные, гигиенисты… Все фиксируют нарушения по своим направлениям. По результатам организация получает рекомендации.
azanovich@sb.by
