Сегодня в это трудно поверить, но каких–то 200 лет назад пиво в Пльзене не варил только неудачник. В городе было 260 домов, имевших на то официальное право. И право это передавалось по наследству, но только не от отца к сыну или от дяди племяннику, а с домом. Даже если от дома в результате какого–нибудь несчастья (обычно пожара) оставалась одна только арка, она могла сделать своего владельца очень богатым человеком. Говорят, это право, закрепленное за пльзеньскими историческими домами (и даже их развалинами), до сих пор оговаривается отдельной строкой в договорах о купле–продаже недвижимости. Потому что пиво для жителей Пльзеня — это почти их все.
Ворота завода «Пльзеньский Праздрой» — один из символов города
Ворота завода «Пльзеньский Праздрой» — один из символов города
Но 200 лет назад с пивом в городе была настоящая беда: пить его было почти невозможно. Все тротуары вокруг пивных буквально заливались мутной жидкостью: гости заказывали кружку, пробовали и с возмущением выливали. Это явление даже вошло в историю города отдельной строкой под названием «каламита», «бедствие». Это и было настоящим бедствием для всех пльзеньских пивоваров. Решили обратиться за помощью к соседям–баварцам. Они считались европейскими законодателями пивной моды, а в то время активно экспериментировали с производством пива низового брожения. Оно получалось более прозрачным и с приятным ароматом хмеля. В 1839 году 260 владельцев пивоваренных домов активно откликнулись на призыв городских властей создать централизованное пивное производство. Все скинулись (заодно став акционерами), построили завод, а главным пивоваром пригласили баварца Йозефа Гролла. Было ему всего 26 лет (глядя на его портрет, вы об этом ни за что не догадаетесь. Оттуда смотрит человек, которому можно дать что–то около 45 — 50. Может быть, активная дегустация пива сказалась?), и в Баварии знаменит он не был. Как у нас бы сейчас сказали, «перспективный кадр». Пльзеньские городские власти и пивовары, переживающие свою «каламиту», в него поверили. И, как оказалось, не зря! Уже через три года, в 1842 году, он выдал первую партию нового, удивившего весь Пльзень пива. Светлый солод, отборный хмель из Жатца, чрезвычайно мягкая местная вода и баварская технология низового брожения сотворили чудо!
При изготовлении пльзеньского пива используют медные танки
Новое пиво сразу пошло в народ и дальше — в свет. Оно оказалось настолько хорошим, что родило отдельный вид, который и сегодня во всем мире называется по имени славного чешского города Пльзень. Весьма вероятно, что вы его тоже любите и знаете под именами «пилзнер» (так этот чешский город называется по–немецки) или просто «пилс». Но когда вы заказываете свой бокал «пилзнера», будьте осторожны: настоящий делается с применением мягкой воды и специального хмеля. Если этого нет, то «пилс» в названии — просто маркетинговый ход, призванный привлечь любителя пива с хмельной горчинкой. Кстати, лично я как раз не любитель этой самой горчинки, а потому пиво из Пльзеня в моем личном списке фаворитов (а когда вы живете в Чехии, у вас непременно есть такой список) всегда стояло в конце. Но это, конечно, до того, как я побывала в знаменитых подвалах (протяженность 9 км, здесь есть «Африка» и «Сибирь» — так называют отдаленные закоулки этого подземного города) «Пльзеньского Праздроя». Название переводится как «Пльзеньский источник». Правда, мы все знаем пиво под его немецким (привет Йозефу Гроллу!) названием Pilsner Urquell — «Пльзеньский первоисточник», что подчеркивает, откуда все «пилзнеры» родом. Так вот, про подвалы. Будете в Пльзене (а в этом году, если не забыли, он — столица европейской культуры, и здесь есть чем развлечься, кроме пива), обязательно сходите на экскурсию на завод. Она включает и посещение подвалов, и потребление «первоисточника» прямо из бочек. Вот такое — мягкое, с легким ароматом и едва заметной горчинкой (в бутылках она куда сильнее), в исторических подвалах — очень даже.
По поводу исторического. В Пльзене на это делают особый акцент. Было дело, когда отказались от старой и уважаемой профессии бочкарей и пиво зрело в нержавеющих бочках — ну мировая тенденция такая. Несколько лет назад вернулись к старым проверенным деревянным бочкам (само собой, и историческим тоже, благо они сохранились). По «пивному Пльзеню» я ходила вместе с бочкарем Вацлавом, который проработал на заводе 55 (!) лет. Он считает, что именно деревянные бочки придают напитку неповторимый вкус. Технологи считают, что то, что они используют для производства медные (более дорогие, чем нержавейка) танки, тоже вносит свой вклад. В память о традициях два раза в неделю пиво по городским пивным развозят на телегах, запряженных лошадьми. Столица ж европейской культуры! Да и пивной тоже.
Между прочим, маленькие пивоварни в Пльзене тоже процветают. Это сейчас в Чехии очень модно. Устал народ даже от самого хорошего пива, когда его производят в огромных количествах. Хотят чего–то особенного. Так что пиво в Чехии — это почти религия. Или даже сильнее.
sbchina@mail.ru
Фото автора.
Советская Белоруссия № 19 (24649). Суббота, 31 января 2015
