Очевидно — результаты есть: за три последних года число выявленных преступлений снизилось на 10 процентов. Тем не менее коррупция сохраняет свою разрушительную роль, которая была показана на некоторых наглядных примерах. Корыстные интересы одного из руководителей гомельской областной администрации лишили государство инвестиций более чем на 3 млн. долларов США. Минский начальник, соблазнившись взяткой в 250 тысяч долларов, лишил страну уже 5 млн. евро. Жажда легкого обогащения оборачивается срывом программ модернизации целых отраслей — и тогда ущерб исчисляется уже миллиардами долларов. Коррупция не только наносит имиджевые и экономические потери государству, но и может быть вопросом его выживаемости.
Если сопоставлять статистику, то в мировых рейтингах, характеризующих коррумпированность общества и экономики, наша страна выглядит достойно. Отчасти это происходит и потому, что угрозу осознает и общество. Это показало, например, активное обсуждение антикоррупционного законодательства, которое, напомним, проходило и на страницах «СБ». И хотя, по признанию А.Конюка, среди многочисленных предложений граждан не оказалось таких, какие были бы неожиданными, новыми для профессионалов, обсуждения имели и практический эффект. Любопытно было узнать, например, что около трети сограждан весьма лояльны к проявлениям коррупции; что в прокуратуре дискутируются правовые нормы, предполагающие конфискацию имущества — если его стоимость вызывающе превосходит заработки владельца...
Но главной темой состоявшейся дискуссии стала роль внутренних профилактических механизмов, которые действуют в государственных органах в виде контрольно–ревизионных служб и комиссий по противодействию коррупции. Они призваны определять риски и предотвращать причинение ущерба государственным интересам — прежде всего в сфере бюджетного финансирования госпрограмм, исполнения инвестиционных договоров, процедур закупок за государственные средства...
Прокурорский анализ показал, что преступления по–прежнему выявляют и предотвращают лишь правоохранительные органы. Роль комиссий мизерна. В большинстве случаев она сводится к написанию планов и отчетов. Винить в формализме тех, кто их составляет, тоже не всегда справедливо: людей даже не обучали тонкостям дела. Столь же специфичного, заметим, как медицина или образование.
Хорошо, что борьба с коррупцией идет широким фронтом. С другой стороны, не слишком ли он широк? Достаточно сказать, что количество таких «антикоррупционных» комиссий в некоторых отраслях исчисляется сотнями и тысячами: они созданы в ЖЭСах, театрах, школах и даже детских садах. Возглавляют их, как правило, директора, которые по должности обязаны предупреждать правонарушения, а работу в комиссии рассматривают как общественную нагрузку. К примеру, заместитель председателя Мингорисполкома, возглавляющий такую комиссию, одновременно работает еще в 14. О какой реальной пользе можно говорить?
Заместитель Премьер–министра Анатолий Тозик поставил вопрос ребром: нужны ли они вообще в таком виде? Его сомнения разделили и Александр Конюк, и заместитель Главы Администрации Президента Валерий Мицкевич... Решать сразу их судьбу участники на совещании не стали. Вот какие соображения высказал председатель КГБ Валерий Вакульчик. Допустим, в организации выявлено коррупционное преступление. Подозреваемый задержан, ведутся следственные действия, коллектив и начальство взбудоражены. В этот момент комиссия и может сыграть свою роль — когда ее члены с участием и с помощью того же следователя выяснят причины преступления, почерпнут от профессионала полезный опыт и примут профилактические меры на будущее.
Прокурорам поручено повсеместно продолжить проверку эффективности антикоррупционных комиссий. Дискуссии на совещании, несомненно, будут иметь важные для всех нас последствия. Предложено, например, ввести цикл «Противодействие коррупции» в вузовские программы для подготовки управленцев, экономистов, юристов.
ponomarev@sb.by
Советская Белоруссия №203 (24584). Четверг, 23 октября 2014.
